Дочь капитана Летфорда, или Приключения Джейн в стране Россия
Шрифт:
– Если меня рядом нет, гони их сам, – сказал кок. – На тебя будут злиться, но поверь, если я увижу при тебе на камбузе того, кому там быть не положено, разозлюсь ещё больше.
Выполнить приказ оказалось труднее, чем запомнить. Кое-кто из команды, например щербатый парень по кличке Весельчак Билли, пытался вторгнуться на камбуз со словами: «Мне плевать на сторожевых щенков!» Поэтому, узнав старого боцмана, Джонни облегчённо вздохнул.
– Да, малыш, ты сам как относишься к пивку? – дружелюбно, но с лёгкой, едва заметной хитринкой произнёс боцман.
– Я занят, сэр.
– Очень правильно, – заметил боцман, вытирая губы после первого глотка. – Пиво и работа не дружат.
Некоторое время боцман Три Пинты
– Джонни, я сегодня почувствовал перец в обеденном вареве.
– Его было слишком много, сэр? – испуганно спросил Джонни.
– Наоборот, – произнёс боцман после недолгой и мучительной паузы, – перца было сколько нужно. Старина Эндрю не жадина, но у него прибавилось хлопот с новыми пассажирами – офицерами и солдатами Её Величества. Поэтому он просто забывал о пригоршне перца в котёл для братвы.
– Но сэр…
– Понимаю, Джонни, сейчас он даже не варит суп для команды, отдав эту работу долговязому соне. Мне чертовски нравится, что ты, когда встал у котла, сварил наше хлебово как надо.
Боцман отхлебнул пиво и продолжил:
– Джонни, ты паренёк с мозгами и, что особенно важно, с сердцем. Поэтому, хотя ты на борту лишь пятый день, я не говорю тебе – эй, новый юнга! Я называю тебя по имени. Не потому, что ты из джентльменов, не думай. Раз записался в команду, так забудь, из какого ты семейства и из какой школы сбежал. И потому вот совет. Вчера ты пустил слезу. Не мотай головой, я заметил. Так вот, ты должен держать себя так, чтобы никому не пришло в голову обозвать тебя девчонкой. Если команда начнёт обзывать тебя девкой в штанах, тебе придётся сойти на берег или порезать кого-нибудь и доказать, что ты мужик. Зря лыбишься, юнга. Мой приятель, Рябой Никки, попал на борт в твоём возрасте и рыдал по ночам, вспоминая недавно умершую мамочку. Кончилось тем, что ему пришлось смывать кличку Плакса Никки, покорябав ножом одного из весельчаков. Шутник выжил, поэтому история обошлась для Никки в три дюжины «кошек для юнг», но с той поры на борту его держали за мужика. Джонни, тебе это надо?
– Нет, сэр. Не надо.
– То-то же. Кстати, ты знаешь, что один из команды уже признал в тебе девчонку? Догадался? Чего ты краснеешь, будто и впрямь девка? Соображалки не хватает? В тебе увидел девчонку Мистер Морган! Или девчонку, или, наоборот, взрослого мужика. Только не мальца.
Юнга засмеялся (перед этим облегчённо вздохнув), а боцман, посмеявшись тоже, продолжил:
– Вот это, Джонни, загадка. Старина Морган ни разу не позволил ни одному мальчишке прикоснуться к себе. Его ещё котёнком бросила в канал какая-то полоумная детвора. Наши ребята его выловили, принесли на борт, он обвыкся к морской болезни, подрос и установил свои порядки от бака до юта и от трюма до клотика. На борту «Пасифика» не водятся крысы. Вообще. Собаки могут находиться только в каютах и на привязи: однажды он загнал под диван кают-компании датского дога одного из джентльменов. Уже потом пса из-под дивана с трудом вытащили двое парней. И ни один юнга ни разу не смог приблизиться к Мистеру Моргану ближе чем на три фута. Взрослым морякам он позволяет погладить себя или шипит, если не в духе. Любого мальца, тянущего к нему грабли со словом «пусс-пусс» [19] , рвёт без предупреждения. Ты видел шрам на щеке камбузного дылды? Так вот, парень попался на дешёвую подначку: ему сказали, что новичок на камбузе должен погладить котика. Тебе ведь тоже это предлагали?
19
Английский эквивалент русского «кис-кис».
– Да, – усмехнулся Джонни. – Микки сказал, что каждый новый юнга обязан познакомиться
– Хочу, – согласился боцман. – Болтовня болтовнёй, а увидеть всяко лучше.
Джонни вытер руки, приблизился к Мистеру Моргану, осторожно положил ладонь на голову, погладил и почесал подбородок. Кот фыркнул, помотал головой, но других признаков несогласия не проявил.
– Да, не врали, так оно и есть. Если кто-то назовёт тебя Джонни Плакса или Джонни Задохлик, я скажу: на самом деле ты Джонни Друг Котов. Плакса – дурная кличка. Мамки-то нет?
– Да, – ответил Джонни. – Отец – плавает. Дома – мачеха, хоть не возвращайся на каникулы. А в школе…
– Не продолжай, парень. Про школы для джентльменов мы наслышаны, хоть и не учились. Оно, конечно, и верно – ежели, к примеру, ты потом в офицеры подашься да матросов будешь гнобить, так хлебни сперва лиха сам. Но от этого, надо думать, не легче…
Джонни кивнул, продолжая отчищать кофейник.
Боцман допил пиво, вытер бороду.
– Пошёл я. Давай, Джонни, не хнычь. Дом у тебя теперь здесь, привыкай. Притерпится, не заметишь, как забудешь о слезах. Да ещё плывём на войну, вот веселуха пойдёт. Тут уж некогда будет хныкать. Пока.
Джонни продолжал чистить кофейник, напевая про себя песенку, которой научился от Микки и Джейми:
– Куда лежит дорога мне, скажите, братцы, мне,Я новичок на корабле, куда дорога мне?– Мыс Горн нам скоро огибать, вот путь тебе куда,И будешь парус поднимать среди штормов и льда… [20]Ей-богу, я бы лучше стоял на вахте в шторм, чем чистил эти проклятые кастрюли…
20
Подлинная английская матросская песня; перевод одного из авторов.
Джонни отчистил кофейник. Осторожно открыл дверь кладовки, вошёл. Вынул из кармана брюк маленького оловянного солдатика. Погладил его и зашептал:
– Привет, Томми. Мы уже пятый день на корабле и четвёртый день в плавании. За это время меня раскрыл только Мистер Морган, но он, как настоящий джентльмен, промолчал. Пять дней, Томми, а ведь мой мудрый братишка Лал говорил, что меня разоблачат уже на вторые сутки.
Юнга говорил так тихо, что было непонятно, шепчет он или просто шевелит губами.
– Мне сказали, что «Саут Пасифик» – самый комфортабельный корабль из тех, что бороздят океаны. На его борту уютно даже команде. Мне охота посмотреть на некомфортные корабли. Ладно, это глупость. Спишем её на усталость. Завтра, а на самом деле уже сегодня, новый день и новое веселье. Похоже, мне придётся прислуживать джентльменам. Забавно, ведь совсем недавно я стала юной леди и успела к этому немного привыкнуть. У Бога хорошее чувство юмора, правда, Томми?
Томми дремал на маленькой ладошке. Его голова уютно устроилась на большом волдыре, как на подушке, а ноги – на подсыхающей мозоли. Подобно Мистеру Моргану, он все понимал, но отвечать не спешил.
– Честное слово, Томми, слёзок больше не будет. Даже если мне придётся опять поработать за уснувшего Джейми. Даже если Вонючка придумает ещё одну каверзу. Мне придётся вставать раньше всех, чтобы спокойно умыться, а лечь позже всех, чтобы перед сном… Ну, понимаешь, Томми, есть вещи, без которых никому не обойтись, только морякам на корабле с этим проще. Зато, когда рано встаёшь и поздно ложишься, засыпаешь легко-легко и не видишь глупых снов. И, что особенно приятно, нет времени и сил на разные глупости вроде морской болезни. Видишь, Томми, как все здорово!