Шрифт:
Дочь Ленина
Взгляд на историю из постели
1979 год, январь
В ярко освещенной комнате ползают по полу двое мужчин Мужчины плохи. Один из ползающих – известный в стране главный режиссер совсем известного театра, Другой безвестный актер того же театра и преданный собутыльник известного.
– Ой, беда… Ох беда то какая, – печалится режиссер.
– Крепись, друган! – соболезнует актер.
Подкрепились из стоявшей на полу батареи бутылок.
– Нету, нету Ленина, – сокрушается режиссер.
– Нету!
Ползают.
– А юбилей подкрался! 110 годков ему в следующем году. Мог ведь жить, – всплакнул режиссер.
– Он все мог. Одно слово – Ленин! Человек – гора.
Подкрепились еще.
– Кто у нас Ленин?! – неожиданно заорал режиссер. – Отвечай, враг народа! Кто?!
– Кто? – горестно ответствовал актер. – Нету!
– Я – Ленин! – вдруг выкрикнул режиссер.
– Пьянь ты, а не Ленин.
– Точно, какой же я Ленин?! Гавно я!
Подкрепились И продолжили ползать.
И все случилось.
Режиссер вдруг мутно взглянул на актера и прошептал.
– Едрена вошь! Ты – Ленин!!!
И тотчас захрапел в бесчувствии на полу.
1985 год, август
В темноте – стоны любви. Потом – страстный женский крик: «Мамочки, мамочки, мамочки, мамочки – o! o! o!».
Тишина.
Потом раздается тот же Женский Голос.
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Ужасно кричу.
МУЖСКОЙ ГОЛОС: полный неги: Как хорошо!
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Не люблю, когда про это говорят.
МУЖСКОЙ ГОЛОС: Зажечь, свет?
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Ненавижу свет…
МУЖСКОЙ ГОЛОС: Ничего не видно…
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Ну зажги, зажги… там у входа.
Стук босых ног.
МУЖСКОЙ ГОЛОС: Да где ж тут выключатель?
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Справа от гимна… ну под Лениным… Вот Америка безрукая.
Скрип кровати, торопливый стук женских ног по полу. Она включает свет.
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Ох, ёклмн, ну не смотри!
Освещается странное помещение. Огромная комната: с одной, пустой стены свисают ободранные обои… Но зато остальные стены в комнате щедро украшены: портреты маршалов Советского Союза, плакаты с изображениями великих полководцев и флотоводцев славного прошлого: Суворов, Кутузов, Нахимов и прочие. Над ними писанная маслом копия знаменитой картины: «Ленин читает газету «Правда». Рядом – плакат с текстом гимна СССР. Две другие стены – отданы коммунистической Партии: портреты генсеков КПСС: Черненко, Андропова. И большой плакат – члены Политбюро во главе с Горбачевым. Рядом – плакаты с правилами разборки и сборки автомата «Калашников».
К стене прислонены щиты с лозунгами – «Партия – ум честь и совесть нашей эпохи», «Да здравствует советский народ – неутомимый строитель Коммунизма».
Всю мебель в комнате составляют: стол, на котором остатки еды и пустая бутылка из-под шампанского, 2 стула – на них свалена мужская и женская одежда, и огромная кровать, около которой стоит полупустая бутылка шампанского.
Включив свет, Женщина опрометью бросается в постель. Голый Мужчина не торопясь следует за нею.
ОН: Но почему? Ты такая красивая…
ОНА: Я не люблю когда на меня смотрят.
ОН: Стесняешься?
ОНА: И не люблю, когда говорят на эти темы. Есть закурить?
МУЖЧИНА вновь вылезает из кровати и голый шарит в карманах одежды, разбросанной на стуле.
ОНА: Ну и бесстыжий…
МУЖЧИНА бросает ей пачку.
ОН: Я не курю… Это я купил на всякий случай…
ОНА: А я курю…
ОН: Здорово мы сбежали. Твой дружок в ресторане с ума сойдет?
ОНА: Хорошо говоришь по-русски.
ОН: Я и есть русский.
ОНА: Чего?!
ОН: То есть я американец, но русского происхождения.
ОНА: Эмиграшка-заморашка?
ОН: Нет, нет… Мои родители уехали туда еще до революции. Ну почему ты натягиваешь одеяло? Ты так хороша.
ОНА: Отстань.
ОН: Твое тело совершенно, и этот сводящий с ума переход от попы.
ОНА: Я ненавижу эти разговоры.
ОН: Твои ноги как ливанский кедр, твои губы… – ласкает ее.
ОНА: Ну перестань…
ОН: (шепотом) Может?…
ОНА: Не сейчас – я устала. Ну убери ногу… Жарко.
ОН: Я погибаю с тобой.
ОНА: Пекло под этим одеялом. Ну отвлекись. Ну лучше что-нибудь расскажи. Анекдот какой-нибудь… Я люблю анекдоты…
ОН: В Америке несмешные анекдоты. Лучше ты расскажи… Мне интересно: я ведь по профессии советолог (ласки).
ОНА: Опять ты! Ну не надо.
ОН: Специалист по СССР.
ОНА: Ну, я не настроилась… Ну подожди!
ОН: Как красиво висят твои трусики… Я сравнил бы их…
ОНА: Ну что ж ты такой неуемный… Ну, хорошо, давай я анекдот расскажу: «Можно ли построить Коммунизм в Сахаре? Можно, но песка не будет…».
ОНА хохочет, ОН тоже вежливо смеется.
ОНА: Еще анекдот. Только затихни… Там… Знаешь, у нас Брежнев, Андропов померли один за другим. Назначали Черненко – он тоже откинул копыта… И вот мужик приходит на Красную площадь на очередные похороны. Гэбэшник ему: «Ваш пропуск?» – «А у меня абонемент…»
ОН: Класс! (ласки).
ОНА: Ну опять ты… Ну не надо, лучше слушай: на заседание Политбюро приходит Брежнев совсем грустный и говорит: «Последнее время западными радиостанциями распространяются слухи, будто наш товарищ член Политбюро товарищ Пельше – дебил. У нас есть заключение врачей, что все это бессовестная клевета империалистов… Да вы и сами знаете, какой большой смекалкой обладает наш друг, член Политбюро товарищ Пельше: когда на похоронах члена Политбюро товарища Суслова заиграла музыка, кто первым пригласил свою даму танцевать?» (хохочет)… Уймись… Ну всюду твои ноги – сколько же у тебя ног?
ОН: Я осьминог… У тебя не будет неприятностей с твоим другом?
ОНА: «Не понял»
ОН: Потерять такую девицу!..
ОНА: Ты серьезно?
ОН (не слушает – он в эйфории): Отбить бабу! Ну надо же! В Штатах у меня такие проблемы с женщинами… Я даже думал, что я импотент.
ОНА: Точно – нет.
ОН: Я и сам себе поражаюсь. Причем с самого начала… Пригласить танцевать девушку, которая пришла с другим, да еще увести ее – для меня – научная фантастика. А когда в танце я почувствовал твою грудь.