Дочь пирата
Шрифт:
— Хорошенькая картинка, а? — Акерман нажал кнопку «проигрывание», и любовники задвигались с обычными для этого древнего действа хрипами, стонами и потоотделениями.
— Ясно, — сказал Уилсон, — я понял суть дела.
Но миллиардер, казалось, не расслышал его:
— Это Клэр и ее личный тренер. Раньше он был профессиональным футболистом. Звали его Дубинноголовым Джексоном. Я расставил по всему дому в Санта-Барбаре камеры наблюдения и многие месяцы снимал их на видеопленку. Кроме того, я снял ее с двумя другими мужчинами и горничной, семнадцатилетней девушкой из Венесуэлы. Это была очень скабрезная сцена, доложу вам.
Акерман впился взглядом в экран. Когда его жена достигла оргазма
Уилсон окаменел.
Акерман со странной улыбкой тронул пульт. Экран погас.
— Я понимаю, — начал он, — это что-то вроде дешевого порнографического фильма. Бог знает, сколько она их состряпала! Единственное, чего здесь не хватает, так это фона из шлягеров семидесятых годов. А как вам coitus interruptus [16] ? Классическая картинка! Это был его излюбленный способ контрацепции. У меня около трех сотен кассет. — Он с жалобной миной махнул рукой в сторону полок: — Они занимались этим утром, днем и вечером шесть месяцев подряд. И в течение всего этого времени она спала со мной по два-три раза в неделю. Возможно, мы совокуплялись не так яростно, как на пленке, но вполне сносно. Не стоит и говорить, что нас легко развели. Я оставил ее совершенно без денег, а это не так просто сделать в Калифорнии. Теперь, по слухам, она употребляет наркотики и живет с каким-то сутенером в дешевой гостинице на бульваре Сансет в Лос-Анджелесе. — Акерман откинулся на спинку стула и закрыл глаза рукой.
16
Coitus interruptus (лат.) — прерванный коитус.
Уилсон выждал немного и заговорил:
— Если вы меня спросите, мистер Акерман, то я вам скажу, что видеокамера — это порочное изобретение. Память снисходительна и всепрощающа. Греки обожествляли ее и назвали Мнемозиной. Со временем приукрашивает самое плохое, сглаживает наиболее острые углы. Но машина ничего не прощает. На видеопленке события остаются навсегда, грехи повторяются. Вы можете восстанавливать крайне неприятные вам моменты один за другим, и так до бесконечности. Поэтому позвольте дать вам бесплатный совет, сэр. Избавьтесь от этих проклятых кассет, дайте памяти шанс, как сказали бы греки, применить живительный бальзам времени.
Акерман уронил руку вдоль стула, на глазах выступили слезы.
— Не могу, — сказал он. — Я все еще ее люблю, и эти пленки — единственное, что у меня осталось. — Он опустил голову на письменный стол и больше ее уже не поднимал.
Уилсон, прихватив посуду, на цыпочках вышел из каюты и поднялся на палубу. Он прошел к носу яхты и долго стоял под солеными брызгами, наполняя легкие чистым воздухом. Дул свежий ветер. Африка была где-то справа по борту. А внизу, в темном и затхлом офисе, время остановилось. Там не было ни ослепительно ярких атлантических дней, ни штормовых атлантических ночей. Там, пока со всего мира собирались данные о кукурузных фьючерсах, всегда оставалось полсекунды до того, как жена Акермана испытает оргазм.
10
17 октября на горизонте появился Корву, составная часть Азорского архипелага. Остров вынырнул из серого моря слабо очерченным серым же силуэтом, накрытым облаками. После почти трех недель плавания было трудно поверить в то, что существует нечто твердое и неподвижное, сложенное из камня. «Компаунд интерест» обошла остров за четыре часа. Корву
— Неужели город?
— Да, городок Розариу, — подтвердил Амундсен. — И вдобавок очень старый. Некоторое время назад мощный шторм повалил дуб на площади. В его корнях нашли горшок с финикийскими монетами. Диву даешься, как подумаешь, до чего бесстрашными были древние моряки. Проделать сюда весь этот путь от североафриканского побережья в галерах, которые были просто-напросто большими гребными лодками. Черт побери, ведь до Африки отсюда более тысячи миль! Эти бедолаги, наверное, хотели достичь края земли.
Вечером они обогнули мыс и направились к внутренним островам. Флориш исчез во тьме ночи и в тумане, пришедшем с юга. Пришлось плыть еще четыре холодных дня, прежде чем они достигли города Понт-Гомиш на острове Грасиоза. В связи с тем, что преобладающие ветры дули в противоположном направлении, с запада, капитан изменил курс и повел яхту оттуда прямо на Фаял. На рассвете Уилсон увидел в бинокль признаки жизни: городские огни и радиоантенны, подающие красные сигналы с центральной части острова. И тут он с горечью подумал: «Как все-таки скучно жить на море!» Постоянно проплывать мимо чужих берегов, направляясь куда-то. А по достижении этого «куда-то» поворачивать обратно и снова плыть по темному непознаваемому океану. «Моряк, — понял Уилсон только сейчас, — это вечный странник, он никогда по-настоящему не бывает дома».
Азорские острова — непривлекательный архипелаг вулканического происхождения, где большую часть года дожди поливают небольшие и бедные города. Однако, когда в восемь часов следующего вечера «Компаунд интерест» вошла в гавань Ангра-ду-Эроизму, что на острове Терсейра, Уилсону показалось, что более красивого города он в жизни не встречал. В примыкающей к берегу части города и выше по крутому склону горы стояли покрашенные белой краской дома. Улицы были вымощены булыжником. Узкие лестницы вели к собору в стиле барокко, шпиль которого украшали разноцветные огни. Кафе и рестораны, расположенные вдоль набережной, ломились от посетителей, ветер откуда-то нес голос женщины, певшей по-испански. По правому борту Уилсон увидел портовые подъемные краны, траулеры и танкеры, стоявшие на мертвом якоре, грузовые суда со знакомой черно-зеленой символикой компании «Блэк стар лайн» и португальские эсминцы.
Они причалили рядом с большой яхтой под желто-голубым вымпелом короля Швеции. Команде дали четырехдневный отпуск на берег. Уилсон упаковал спортивную сумку и направился в португальскую таможню. Громадное здание девятнадцатого века, покрытое розовой штукатуркой, стояло в конце пристани, вымощенной булыжником. Изнутри оно напоминало автобусную станцию. Грязный мраморный пол был усыпан обрывками бумаги. Амундсен занял для Уилсона место в длинной очереди моряков.
— Движение по Атлантике в последние годы набирает силу, — сказал капитан. — Просто поразительно.
Уилсон снял с плеча сумку и посмотрел на очередь. Здесь были представители всех наций, рас и континентов. Дешевые костюмы, волосы, увязанные хвостиком на манер крутых парней из кинофильмов. Высокий матрос, стоявший за Уилсоном, наигрывал на губной гармошке приятный мотив, что-то вроде джиги.
— А «Каменистую дорогу в Дублин» можете? — спросил Уилсон, отбивая такт ногой. У него слегка кружилась голова. Морская качка давала себя знать;
Капитан хмурил брови. Казалось, его беспокоит непринужденное поведение очереди.