Дочь предателя

Тук, тук — падают комки заледеневшей на морозе земли на красную крышку гроба. Я стою у самого края черной пропасти и смотрю, как на самом дне покрывается землей гроб, скрывая с глаз последнее пристанище моего отца. Похоронен, как собака, без отпевания, без молитв и поминального обеда. Самоубийца... Вот, о чем шепчутся за моей спиной и спиной моей матери, когда мы выходим на улицу. Сейчас мать стоит рядом со мной, сгорбилась, как столетняя старуха. Черная, словно сравнялась по цвету с длинной черной шубой и платком. В лице ни кровинки, даже губы по цвету не отличить от самого лица.

— Будьте вы прокляты, — шепчет она, и я перевожу на нее удивленный взгляд.

Ее шепот такой страшный, словно сама смерть говорит ее голосом и нашептывает слова, — Будьте вы прокляты! — кричит она, — Слышите, Смирновы? Проклинаю вас!

От ее крика с ближайших деревьев поднимаются стаи черных ворон, которые до этого сидели там и противно гаркали. Они взмахивают своими черными крыльями и кружат над пустым кладбищем, где почти никого нет, кроме нас с матерью и двух работников, которые согласились помочь, за минимальную плату. Отделение на кладбище, у забора, без памятников, без ухоженных могил и крестов. Просто небольшая площадка с холмиками. Здесь хоронят самоубийц, а мой отец стал одним из них. Бывший богатый человек нашего города и области, ныне всеми забытый обнищавший банкрот, как и мы с мамой. У нас ни осталось ничего: ни дома, ни счета, ни машин, ни элитной гимназии. Все ушло в руки конкуренту и бывшему другу отца, Смирнову Владимиру Борисовичу. Слишком много было сделано вместе, слишком много доверия и слишком большая потеря для нас, но не для Смирнова.

Я держу мать под локоть и пытаюсь увести от могилы, когда ее почти заполнили землей, насыпая невысокий холм. Мать сопротивляется, все время оборачивается, я на секунду выпускаю ее из рук и возвращаюсь. Беру кусок черной, жесткой земли и кидаю в могилу, стараясь не ступать за край.

— Я отомщу, папа, — говорю тихо и словно слышу его голос:

— Отомсти, сынок.

— Согласны вы, Маргарита Владимировна Смирнова, взять в мужья, Артема Николаевича Рязанцева? — спрашивает меня работница ЗАГСа в нарядном светло-сером костюме и ниткой жемчуга на шее.

— Согласна, — счастливо улыбаюсь я, поворачиваясь к своему будущему мужу. Артем, такой красивый в темно-синем костюме, белоснежной рубашке с серебристым галстуком. Широкоплечий, высокий, с небрежно взъерошенными светло-русыми волосами. Его четко очерченные губы и упрямый подбородок с маленькой ямочкой, чуть кривятся в ставшей уже привычной усмешке, сводят меня с ума. Стального цвета глаза, где полыхает серебристое пламя.

— Согласны вы, Артем Николаевич Рязанцев, взять в жены Маргариту Владимировну Смирнову?

— Да, — просто и твердо отвечает мой почти муж, и я счастливо смеюсь, когда Артем поворачивается ко мне.

— Объявляю вас мужем и женой, можете поцеловать жену, Артем Николаевич, — и Артем мягко прижимает меня к себе, обхватив крепко одной рукой талию, а второй затылок, осторожно касаясь кружевной фаты и прически.

— Люблю тебя, — шепчу ему и замираю, когда его губы накрывают мои. Так нежно, мягко и в то же время властно, сильно. Настолько ярко, что в моих закрытых глазах взрывается фейерверк, пока Артем целует меня.

Банкетный зал сверкает гранями высоких люстр отражаясь в хрустальных бокалах. Живые цветы, белые и кремовые розы, все так красиво, что захватывает дух. Я самая счастливая невеста, теперь уже жена. На моем пальчике сверкает кольцо с большим бриллиантом. Артем серьезен и собран, пока мы принимаем поздравления моих родителей. Мамы Артема нет на свадьбе, отец давно умер. Как сказал мой муж, мама его живет заграницей, и я с ней еще даже не знакома. Она больна и не смогла присутствовать, но мы обязательно к ней поедем после свадьбы. У нас уже куплены билеты в Париж, где мы проведем неделю, познакомимся с его мамой, а потом на целый месяц уедем на Мальдивы.

Мы познакомились месяц назад, и Артем сразу завоевал мое девичье сердечко, да так, что потеряла голову от таких сильных чувств. Мой отец был против, так как считал, что мы мало знакомы, но я настояла, а когда он познакомился с Артемом, то и его сомнения отпали. Мой будущий муж старше меня на десять лет, имеет собственный успешный бизнес, очень богат. Отец, конечно, навел справки и остался доволен, Артем подошел по всем критериям. Тем более часть его бизнеса находится заграницей, что добавило будущему жениху солидности и серьезности в его намерениях.

— Как и обещал в приданное своей дочери я отдаю двадцать процентов акций, — улыбается мой папа и все восхищенно хлопают, пока он передает папку моему мужу, и они ставят подписи. Я вижу улыбку Артема и очень рада, что ему по душе такой подарок.

Затем следует танец молодых. Я просто сгораю в руках мужа, прижимаясь к нему всем телом. Я безумно его люблю. Во мне все пылает от непонятного желания и да, я еще девственница. Мне одновременно страшно и ужасно любопытно, а еще я жду с нетерпением того момента, когда мы останемся одни. Наконец, этот момент настал.

Артем вносит меня на руках в номер для новобрачных в отеле Ритц Карлтон на Тверской и ставит на пол рядом с кроватью, усыпанную лепестками алых роз. Я оглядываю красивый номер и немного отвлекаюсь, чувствуя, как Артем поворачивает меня спиной к себе и начинает медленно расстегивать жемчужный ряд пуговичек на платье. Я почти забываю, как дышать, вся покрываясь мурашками от его рук и дыхания, которое щекочет мою шею.

— Ты очень красивая, — хрипло говорит Артем и поворачивает меня к себе.

Я смотрю в его глаза и тону в них. Моя любовь немного наивная, но я понимаю, что жить без него не смогу. Я боюсь первой близости, немного смущаюсь, но отдаюсь его властному и горячему взгляду. Артем приспускает тонкое кружево с моего плеча, трогая губами шею. Я выгибаюсь в его руках, делая глубокий вздох, подставляю ему пылающую кожу для поцелуя.

— Люблю, - выдыхаю я, когда платье падает с тихим шелестом к моим ногам.

Остаюсь перед ним почти обнаженной в кокетливом розовом белье и тонких прозрачных чулках. Хочу снять белые туфельки на высоком каблуке, но Артем останавливает.