Дочь Революции
Шрифт:
Отречённый с лёгкостью сократил дистанцию и, выставив руку, остановился. Девеница, растерявшись, прекратила огонь. В следующую же секунду конечность немёртвого оказалась внутри женщины — разящим мечом она прошла сквозь служительницу Чёрных Зорь, и тело её, точно охваченное терминальным манифестом, обратилось углём. Только тогда, когда некроз пожрал все ткани, отречённый убрал руку и обратил взор дымчатых глаз на каэльтину.
— Оставь её мне, — из-за двери послышался женский голос. На пороге появилась женщина с серебристой повязкой
— Мир? — истерично переспросила Марианна. — Это таким вы видите мир?!
— Это его фундамент, — просто ответила первая.
— Зачем вы это делаете? — из последних сил пытаясь укрыться, вполголоса спросила Монтгомери.
Вилена, улыбнувшись, снисходительно ответила:
— Мы желаем вернуть утраченную величие, госпожа. Замечали ли вы когда-нибудь такой парадокс, что с Нисхождением деми жизнь не становилась лучше? Более того, не возвращалась на прежний уровень?
— Низведение деми останавливало эскалацию проблем, — уверенно возразила каэльтина. — Со смертью Немока перестали появляться новые болезни, Раге — военные конфликты, Хелты — стихийные бедствия…
— Правда? — Вилена повысила голос. — Биологическое оружие, нескончаемая борьба за ресурсы, применение элегии… Разве это не людских рук дело? Деми отражают нас, госпожа, и лишь прислушавшись к их воле, мы можем стать лучше. Обрести бессмертие. Стать теми, кем должны быть по праву рождения. Вендига, Обманувшая Смерть… Она знала об этом. Джестерхейл знал. Теперь знаем и мы. Вы можете присоединиться к нам, Марианна. Не в качестве каэльтины, но как верная последовательница и свидетельство того, что Карпея добровольно переходит под знамёна Бездны.
Нащупав на столе револьвер, наследница крепко схватилась за рукоять и наставила на Вейнберг.
— Ни в жизнь, — рыкнула в ответ Монтгомери и возвела курок.
— Как пожелаешь.
Демиган стал продолжением руки Вилены. Губы её тронула едва заметная улыбка, и перчатка трансформировалась в клинок. От порождённой кровью рукояти по лезвию поползла колючая проволока. Марианна выстрелила — культистка рефлекторно закрылась рукой, и на мгновение её участок — от запястья до предплечья — покрылся пластинчатой деметалловой бронёй.
— Сюрприз… — Рот Вейнберг растянулся в плотоядной улыбке.
Вилена, казалось, вовсе не ожидала такого эффекта: кто бы мог подумать, что оружие может стать бронёй? Негодование сменилось ликованием, и жрица точно воспряла духом. Отныне её мысли были направлены не только на нападение, но и на защиту.
Ренегатка, развернувшись на каблуках, вонзила демиган в тело убитой Файдаломом охранительницы — стоило деметалловым шипам вкусить новую кровь, как от перчатки поползли защитные пластины.
Когда Вилена вновь замахнулась, деметалловое острие расширилось, и на свет выскользнула цепь с крюком. Меньше чем за секунду последний достиг Марианну и впился той в шею. Каэльтина, хрипло вскрикнув, попыталась избавиться от хвата, но всякое её движение приводило к расширению ран. Лишь чудом ей удалось вырваться. Зажимая рану, она рванула прочь из «Клюквы».
— Ragemejt! — ругнулась Вилена и раздражённо взмахнула рукой — демиган вернулся к форме перчатки.
— Догнать? — участливо спросил Файдалом.
— Нет. Пусть бежит. Мы не одни, кто имеет здесь волю.
То и дело оглядываясь, каэльтина не заметила, как пространство вокруг неё задышало элегией. Как тишину разорвал «Гекатов триумф», и голоса призрачного хора наполнили залы «Клюквы». Краем глаза хранительница видела то, что не должна была. Как пространство, поражённое скверной, оплетали щупальца тьмы, и элегия, точно в самом пекле Воздействия, начинала жить собственной жизнью.
— Добро пожаловать домой, — из-за стен послышался знакомый баритон.
Приостановившись, Марианна в панике завертела головой. Сердце, норовя вот-вот остановиться, сгорало от страха. Тогда же из-за правого прохода вышел Михаил Монтгомери — невероятно бледный, с кроваво-красными губами.
— Миша? — Монтгомери пыталась отдышаться. — Миша?!
— Время закончить бой, милая моя, — ответил ей тот и, выйдя навстречу, обнял. — Достаточно для тебя.
— Я думала, ты умер…
— Ну что ты… — убаюкивающе прошептал тот. — Я всегда рядом.
Однако объятия эти не успокаивали отравленное адреналином сердце. Наоборот. С каждой секундой сердцебиение становилось всё быстрее, и щемящая боль разливалась по телу. Марианна хотела вырваться, но сил сопротивляться у неё больше не было.
— Мари! — У выхода неожиданно появился Залерт. Встревоженный, он взглядом прожигал спину бывшей пассии и тянул к ней руку. — Это не твой брат! Столицу заполонили кошмары!
Кошмары…
Монтгомери, испуганно глянув на то, что казалось ей братом, отпрянула. Михаил и бровью не повёл. Он внимательно смотрел на Марианну. Тогда та, уверовав в ошибочность своих чувств, поспешила к Дмитрию и потянулась в ответ. Однако не успела хранительница преодолеть и нескольких метров, как резко полетела вперёд и упала замертво. Тело по инерции проскользило с десяток сантиметров, а после — больше никаких движений.
Сердце её не выдержало.
Эпизод второй
Карпейское Каэльтство: Градемин (Новоград)
станция «Каэльтина Дунария»
2-26/995
Без маски здесь было нечем дышать.
Миновало не больше получаса, прежде чем Анастази пришла в себя.
Вопреки планам Вейнберг, изголодавшиеся крысы так и не учуяли запах крови: добыча осталась неприкосновенной.
Упала вестница с высоты в несколько метров: лифт со всеми сопряжёнными механизмами был разобран, и пол устилали обрывки проводов да утеплитель. Позади, среди обломков лесов, расстилалась шахта лифта — вернее, то, что от неё осталось.