Дочь торговца шелком
Шрифт:
Николь напряглась. Узнав в этой зареванной девочке, одетой в ярко-синее платье, Иветту, девушка тут же устремилась вперед. Заметив ее, парнишки в большинстве своем отступили. Только двое самых старших не двинулись с места. Голубая ленточка выбилась из растрепанных волос Иветты, и мальчишка тут же дернул за нее.
– Отпустите ее! – приказала Николь, стараясь взять ситуацию под контроль.
Звуки города стихли: сигналы автомобилей, скрип велорикши, голоса людей. Отчетливее всего Николь слышала биение своего сердца.
– Да она и сама метиска, – сказал самый высокий среди хулиганов. –
Николь уловила запах алкоголя и заметила на земле бутылки от вина и сигаретные окурки, разбросанные среди листьев и кусков бетона.
– Но ее отец… – вклинился мальчишка поменьше.
Николь подлетела к высокому, схватила его за воротник и замахнулась туфлями:
– Мой отец доложит о вас в полицию!
Мальчишка ловко уклонился от удара, но каблук все же прошелся ему по виску. Задира замер, потом всхлипнул, прикоснувшись к голове пальцами и обнаружив на них кровь.
– Если еще хоть раз тронете ее… – сощурилась Николь.
Мальчишка продемонстрировал ей средний палец, но отступил.
– Давайте бегите, как трусы! Да вы и есть трусы. Как же, очень смело! Напасть на маленькую девочку!
Вдруг к Николь повернулся другой мальчик, один из тихонь, которого она сперва не заметила. Тощий, опрятно одетый. Его лицо показалось Николь знакомым, а в следующую секунду в его руке сверкнуло лезвие ножа. Она повернулась к девочке.
– Беги, Иветта! – крикнула Николь, махнув рукой. – Туда! Беги домой! Со всех ног!
Иветта замешкалась.
– Немедленно! Беги!
Девочка развернулась на каблуках, а Николь расправила плечи и расставила ноги шире.
Мальчишка ухмыльнулся и вдруг бросился на нее, взмахнув ножом в воздухе. Николь пригнулась, поймала его за запястье и заломила руку за спину.
– Эй! Больно же! – вскрикнул парнишка.
– Бросай нож!
После некоторой возни ему удалось вырваться; царапнув Николь ножом по щеке, он толчком сбил ее наземь. Девушка потрясенно коснулась лица и даже не заметила, как рядом появился еще кто-то. Подняв голову, Николь обнаружила, что некий мужчина держит подростка за горло. С растущим удивлением она узнала в своем спасителе Марка Дженсона.
– Бросай нож, мелкий ублюдок! – крикнул он.
Мальчишка что-то булькнул, задыхаясь. Его глаза округлились от ужаса.
Николь испуганно следила за происходящим. На секунду ей показалось, что американец задушит парнишку. Она открыла рот, желая предостеречь Марка, пока все не стало совсем худо, но он отпустил мальца и оттолкнул от себя. Подросток попятился, но не упал.
Мужчина и парнишка неотрывно смотрели друг на друга. Подул ветерок, принеся с собой прохладу. Помрачнело, словно солнце скрылось за тучами, однако небо оставалось поразительно голубым. Мальчишка все еще размахивал перед собой ножом. По лицу Николь струился пот. Ей на мгновение показалось, что мальчишка вот-вот кинется на Марка. Но момент был упущен. Паренек передумал, отступил на шаг и бросил нож.
Марк шагнул вперед и занес кулак:
– А теперь проваливайте отсюда.
Подросток понесся прочь.
В переулке повисла тишина, на фоне которой раздавались звуки города.
Марк повернулся к Николь и обхватил за талию.
– Как же вы так… – Он поднял ее на руки, прожигая горячими ладонями тонкий хлопок платья.
– Все было под контролем, – сказала Николь, но оба понимали, насколько ее потрясло произошедшее.
Она старалась не думать сейчас о том, что ее обозвали «m'etisse», грубым словом для обозначения детей смешанной крови, и поглубже запрятала чувство стыда. Раньше, до восстания Вьетминя, все было иначе. Сейчас же отпрыски смешанных рас с вьетнамскими чертами ловили на себе подозрительные взгляды французов и слышали пересуды. Сильвию это не коснулось, ведь ей досталась внешность типичной француженки, однако Николь дразнили не впервые, а сейчас это вернуло всю ее неуверенность.
Поднялся ветер. Марк смахнул кровь у нее со щеки, потом вытер руку о платок.
– Спасибо, – сказала Николь.
А ведь она так долго прихорашивалась, вот только шиньон никогда не сидел как нужно, сбиваясь набок. Николь пригладила платье и помедлила, вспомнив, кем был тот мальчишка: Даниэль Жиро. Его отец работал начальником полиции и водил дружбу с ее отцом. Ничего хорошего ждать не приходилось…
– Идем, – сказал Марк. – Думаю, нам не помешает выпить.
Он помог ей переступить через выбоины на дороге и повел к бульвару Анри-Ривьер, проходя в тени тамариндов. Ближе к отелю Марк замедлил шаг:
– Вы в порядке?
– Слегка переволновалась.
Николь остановилась и внимательно посмотрела на Марка. На нем была клетчатая рубашка мягких оттенков и льняные брюки, а лицо выбрито так же гладко, как у любого американца. В повседневной одежде Марк выглядел не хуже, чем в парадном костюме, а может, даже лучше, промелькнуло в голове Николь. Она глянула на противоположную сторону улицы – на резиденцию верховного комиссара Франции, надеясь, что отца сейчас там нет. Наконец они прошли внутрь, минуя огромные стеклянные двери отеля «Метрополь».
Марк провел рукой по волосам, убирая их с лица, потом указал на чайные столики:
– Чай или что покрепче?
Николь улыбнулась и кивнула на французские окна в глубине отеля.
Марк посмотрел на просторную галерею, окруженную садами.
– Давайте чай и в теньке, – сказала Николь.
На веранде репетировал музыкальный ансамбль, который исполнял старомодную танцевальную музыку с вкраплениями песен Нэта Кинга Коула.
Когда они вышли на веранду, Марк выдвинул для Николь стул, и она уловила горьковато-сладкую нотку аниса и лимона от его теплого дыхания.
Они устроились за столиком рядом с троицей французских офицеров; один засмеялся, поднял сигару и махнул рукой в направлении Николь. Она вдохнула заструившийся к ней дым и улыбнулась.
– И как вам в Ханое? – спросила она у Марка. – Нравится?
– Прекрасное место для торговли шелком.
– Значит, этим вы занимаетесь?
– Точно. Моя главная задача – найти шелк.
– У нас чудесный шелк, но я бы хотела съездить в Китай и в Индию. Вы там бывали?
Пока они пили чай, Николь из-под густой челки разглядывала Марка. Черты его лица не были такими уж идеальными. При первом взгляде он казался красавцем, и только в профиль становились заметнее его заостренный подбородок и прямой нос. Когда Марк улыбался, вокруг глаз собирались мелкие морщинки.