Дочь врага
Шрифт:
– Так зачем вы пришли? – спрашиваю, разглядывая профиль девушки. И неожиданно мне нравится то, что я вижу. Резко очерченные скулы, пухлые губки и круглый, немного вздернутый носик.
– Вообще-то вы сами назначили мне собеседование на сегодняшнее утро, – немного иронично, вздернув бровь, отвечает девушка.
– Но я ждал учительницу…
– А я разве не могу ею быть?
– Если начистоту, то я не так представляю себе человека, что сеет в детские головы разумное, доброе, вечное.
– Очки в роговой оправе остались дома. А пучок растрепался
И ей снова удалось меня удивить. Я не сдержался и расхохотался в голос. Эти стены не слышали моего смеха вот уже пять лет, а незнакомке за несколько минут пребывания удалось вывести меня на эмоции.
– Ух ты! Ты фея из сказки? – неожиданно раздался голос Егора от двери. Мы оба, словно застигнутые за чем-то постыдным, резко поворачиваемся к сыну.
– Нет, к сожалению, я самая обычная. И имя у меня простое – Ева. А ты, наверно, Егор?
– Да, очень приятно познакомиться,– важно, словно он уже давно взрослый, отвечает сын.
– И мне.
– Пап, ну, мы пошли тогда заниматься? – Кажется, мой Егор только что принял фею с лавандовыми волосами на работу без моего участия.
И тут Ева впервые за все время поворачивается ко мне лицом, вопросительно глядя на меня, а я отшатываюсь от нее, как от прокаженной. Потому что смотрю в глаза, что являются ко мне во снах каждую ночь и смотрят с укором…
Глава 3
Ева
Наконец-то с чувством выполненного долга я захлопываю последнюю тетрадь. На часах полтретьего ночи, контрольные проверены, а мне вставать меньше, чем через четыре часа. Но я не жалуюсь, потому что люблю свою работу, и осознанно выбрала профессию учителя английского языка.
Я из обычной неполной семьи, и поэтому выбор профессии у меня был небольшой. Я хотела после девятого класса пойти учиться в колледж, чтобы в дальнейшем помочь моей мамочке, что трудилась на двух работах всю мою сознательную жизнь, но она не позволила.
– Ты – девочка, Ева, и ты должна вырасти самодостаточной и независимой, и у тебя обязательно должно быть высшее образование! Чтобы в случае чего ты могла на себя рассчитывать. И я жизнь положу, но у тебя будет «корочка».
К сожалению, все вышло так, как «хотела» мама. По ее настоянию я поступила в ВУЗ. Я очень люблю детей и всегда хотела, чтобы моя жизнь была связана с ними, поэтому выбрала профессию учителя осознанно. Каждый день я была благодарна мамочке, что позволила мне немного прикоснуться к мечте.
Гром грянул, когда я училась на третьем курсе. Прямо во время пары раздался звонок. Я скинула, но абонент оказался настойчив и набрал меня снова. Когда телефон зазвонил в третий раз, я поняла, что случилось что-то серьезное.
Выслушав говорившего мужчину, я, не обращая на косые взгляды сокурсников и окрики преподавателя, рванула к двери, на ходу набирая номер такси. Несмотря на то, что была глубокая осень, я забыла пальто
Уже в больнице я слушала врача, что смотрел на меня с грустью и обреченностью в глазах:
– Ева, ваша мама сегодня упала в глубокий обморок, а потом у нее открылось носовое кровотечение. Мы взяли у нее анализы, и пока оставим в отделении под наблюдением.
– Она поправится? – это все, что я хочу сейчас услышать. Мне важно знать, что с моим самым близким и дорогим человеком все будет в порядке, что у нее банальное переутомление или что еще бывает в таких случаях.
– К сожалению, я не могу дать никаких гарантий. Надо наблюдать и дождаться результатов анализов.
– Я могу ее увидеть?
– Да, конечно, только недолго. Ваша мама себя неважно чувствует и устала.
Сердце сковывает болью, когда я вхожу в палату. Там четыре койки, мама лежала, прикрыв глаза, на той, что у окна. Она действительно выглядит неважно: темные круги под глазами, впалые щеки и болезненная худоба. Я давно говорила ей, чтобы бросала вторую работу, потому что с каждым днем мама выглядела все более уставшей и таяла буквально на глазах. Но разве с моей упертой мамой можно спорить, если она что-то вбила себе в голову?!
– Кроме меня тебе, Ева, никто не поможет. И я смогу спать спокойно, если буду знать, что сделала все ради твоего благополучия.
Правда в ее словах действительно есть. Мама – единственный близкий мне человек, как и я для нее. Отца я никогда не видела и не знала. Он был старше мамы на одиннадцать лет и бросил ее, когда она сообщила ему о беременности. Вернее, они даже и не встречались, он просто воспользовался моей мамочкой и свалил от ответственности.
Мама даже не допускала мысли, чтобы сделать аборт, за что я ей была безумно благодарна. Она была на втором курсе института, когда узнала, что в положении. Конечно же, университет пришлось бросить и искать работу, чтобы прокормиться. И с тех пор вкалывать ради нас вошло у нее в привычку. Я помогала ей, чем могла, выполняя курсовые и дипломные, но это мой максимум, потому что мамочка строго следила, чтобы я не вздумала устроиться на работу в ущерб учебе. И ее хоть и молодой, но уставший и ослабленный организм не выдержал.
Врач, что вчера осмотрел мою маму, сегодня толкнул меня в преисподнюю, лишь назвав диагноз.
– Какие у нее шансы, доктор? Что мне нужно сделать? Только скажите, я землю переверну, но моя мамочка должна жить! Она должна увидеть, как я получу свой красный диплом, как выйду замуж, в конце концов, она ни разу не была на море!!
– Мне очень жаль, Ева, но все, что вы можете сделать – обеспечить ее медикаментами, чтобы хоть как-то облегчить боли…
Но я не сдалась. Не хотела сдаваться. Не могла себе позволить. Женщина, что родила меня, дала все в этой жизни, наизнанку вывернулась, чтобы я ни в чем не нуждалась, просто ОБЯЗАНА жить! Потому что больше смерти я боюсь остаться одна в этом жестоком мире.