Дочь якудзы. Шокирующая исповедь дочери гангстера

Тендо Сёко

— Обязательно, — ответила я слабым голосом.

Вскоре я услышала, как подъехало такси. Друзья сказали, что потусят здесь еще немного. Мне было все равно, единственное, чего хотелось, — как можно быстрее убраться из этого места. Я поспешно придумала отговорку, распахнула тяжелую железную дверь конторы и заползла в поджидавшую меня машину. Боялась, водитель что-нибудь заметит, поэтому изо всех сил старалась выглядеть спокойной и любезной. Казалось, мы ехали целую вечность.

Парадную дверь снова оставили

открытой. Из дома до меня доносились крики агентов по взысканию долгов. Вот и снова я очутилась в аду — причем это даже не было галлюцинацией. Блин, ужас какой — и в собственном доме невозможно спрятаться! Я со всех ног, будто за мной кто-то гнался, бросилась к ближайшему телефону-автомату.

— Привет, это я, Сёко. Со мной все нормально, я дома.

— Это хорошо. Ой, Сёко, погоди. Накаути-сан хочет с тобой поговорить.

— Сёко? Рад тебя слышать. Слушай, ты чего так тяжело дышишь? Ты себя нормально чувствуешь?

— Да, все ништяк. Я не могла звякнуть тебе из дома, вот и побежала к телефону-автомату.

— Представить не могу, что ты смогла бежать в таком состоянии, — рассмеялся Накаути.

— Спасибо тебе за замечательную ночь.

— Да не за что, никаких проблем. Слушай, загляни ко мне на днях, договорились? Не хочешь одна — приходи с Мицуэ. По рукам?

— Спасибо. Ладно, пока.

Я повесила трубку и побрела к дому. Дорога поднималась на небольшой холм, но, когда я взобралась наверх, мне показалась, я покорила высокую гору.

Вернувшись домой, я обнаружила на полу осколки любимой маминой вазы и опрокинутую подставку для цветов. Какая разница, под кайфом я или нет, — моя жизнь все равно была кошмаром.

Мертвая от усталости, я начала расставлять туфли на стойке, зная, что они в итоге все равно полетят на пол. Потом подняла подставку для цветов и стала собирать осколки, чувствуя слабость и головокружение. Что ж… Я пыталась сбежать из одного ада и оказалась в другом аду — мире сильнодействующих наркотиков. После этого в те немногие разы, когда папа заходил домой, я больше не могла смотреть ему в глаза.

В ту зиму, когда стояли самые лютые холода, кредиторы стали появляться все чаще, а вели они себя при этом еще более решительно и бесцеремонно. Устав от постоянных домашних разборок, я решила пойти с Мицуэ в гости домой к Накаути.

Как только он открыл дверь и предложил нам войти, моя подруга тут же впорхнула внутрь и пошла по квартире так, словно бывала здесь уже миллион раз. Она подошла к окну и плюхнулась на диван из ротанга.

— Сёко, хочешь «спидов»? — спросила она.

— Ты уверена, что можно? — спросила я, помедлив.

— О чем это вы тут разговариваете? О том, за чем пришли, точно?

Накаути рассмеялся, увидев, как мы перешептываемся с Мицуэ.

— Сёко, расслабься, будь как дома. Бери пример с Мицуэ. Она-то здесь постоянно вертится.

Чтобы доказать справедливость его слов, Мицуэ встала, отправилась на кухню и вернулась со стаканом воды. Сначала укол сделали ей, потом наступила и моя очередь.

С этого дня мы регулярно собирались втроем, чтобы полетать на амфетаминах. Я никогда не слышала, что Накаути и Мицуэ встречаются, но между ними явно что-то происходило, поэтому после дозы я никогда не оставалась с ними надолго.

Однажды мы, как обычно, ширнулись, но потом Накаути вдруг сказал, что ему надо выполнить кое-какое поручение. Мицуэ тоже принялась натягивать туфли:

— Ой, Сёко, ты извини, но мне надо сейчас бежать. Ничего если ты посидишь здесь и подождешь меня? Может быть, Накаути-сан быстро вернется.

— А ты надолго?

— Честно говоря, не очень. Может, пока ждешь, поиграешь в приставку?

— Ладно, до встречи!

В поведении Мицуэ было нечто странное, и я почувствовала легкое беспокойство. Накаути вернулся примерно через полчаса. Я сидела в соседней комнате и играла в «нинтэндо», как вдруг из кухни донесся его голос:

— Эй, Сёко, хочешь еще дозняк?

Он вогнал иглу мне в левую руку, которую я перехватила правой. Кровь, показавшаяся в шприце, была гуще и темнее, чем сегодня утром.

«Спасибо, Марио!» — «нинтэндо» сыграла знакомый мотивчик.

Мне уже столько раз удавалось спасти в этой игрушке принцессу, что она должна была находиться в полнейшем восторге. Меня тошнило от игры, но надо было чем-то себя занять, отвлечься от мысли, что я одна в квартире с Накаути и жду Мицуэ, которая, похоже, забыла, что собиралась вернуться.

— Может, оторвешься от джойстика, и перекусим? — предложил Накаути, заметив мое беспокойство.

— Спасибо, я не голодна. Думаю, мне лучше…

— Да куда торопиться-то? Почему бы тебе не поесть перед уходом?

— Мицуэ что-то сильно задерживается. Знаешь, пожалуй, я лучше поеду домой.

— Да ее вообще нет смысла ждать.

— Чего?

— Мицуэ вообще не придет. Давай-ка пока перепихнемся.

— Ты чего, козел??? Руки убрал, да? — Я попыталась вскочить, но он не дал, со страшной силой прижав меня к полу.

— Пусти!

— Не рыпайся, сука!

Он рывком распахнул на мне блузку и сдвинул вверх лифчик.

— Не надо, я не хочу!

— Ну Мицуэ-то не возражала…

— Я не Мицуэ. Пусти!

— Делай что сказано, сука!

Он закатил мне затрещину, задев по левой щеке массивным кольцом. Я почувствовала во рту металлический привкус крови. С леденящим ужасом поняла, что Накаути собрался меня изнасиловать, но ничего не могла с ним сделать.

Я почти потеряла сознание от страха, когда кто-то забарабанил в дверь: