Дочка для владельца Империи
Шрифт:
Не могу говорить, в горле так сухо и дерёт нещадно. Потому что ещё недавно я лежала с трубкой, которая должна была помочь мне дышать, а по факту я чуть не задохнулась. Особенно, когда меня снимали с аппарата. Жуткое состояние. Двигаться я тоже не могу. Всё тело будто деревянное. И весит тону. Я прижата к матрасу безумной силой гравитации. Что со мной? Сколько я в таком положении?
«Где Уля?» – вторая попытка и снова провал.
Видимо, Сергеев умеет читать по губам. Потому что без тени улыбки поясняет:
– Она с няней. С
С няней? Это сколько же я в отключке была? Что вообще произошло? В голове бьются призрачные образы, но ни один из них не формируется в чёткую картину.
Лицо Севы темнеет. Скулы заостряются. Они будто вылеплены из камня. Он такой же красивый и… такой же безжалостный, как я помню. Вышвырнул меня… нас из своей жизни, даже не выслушал. Он всё решил без суда и следствия. А теперь… как и полтора года назад неважно, что я скажу в своё оправдание. Сергеев всё равно не поверит.
– Я хочу… – вырывается у меня, и я вздрагиваю.
Внезапно прорезавшийся голос даже для моих ушей звучит слишком громко. Хотя, возможно, я пищу, как новорождённый котёнок.
– Хочешь рассказать, почему скрывала от меня ребёнка? – Сергеев поднимает бровь.
Мне неудобно смотреть на него снизу вверх. Он подавляет. Это даже не специально. Это просто Всеволод. Он такой по жизни.
Красивый. Далекий. Жестокий.
Мои губы приоткрываются, и снова тишина. Сергеев на секунду пропадает из поля моего зрения, затем возвращается со стаканом в руке. Наклоняется, подносит его к моему рту. Поит водой. Я делаю большой глоток, чувствуя, как дерёт горло, и вместе с тем эта вода слаще любого напитка.
– Много нельзя, – говорит строго. – Ты только пришла в себя. А могла бы и не прийти…
Я хмурюсь. Его слова очень похожи на угрозы. Но ведь это не он виновник моего состояния.
– Арина, у меня очень много вопросов. Отдыхай. Потом поговорим. С дочерью всё в порядке, за ней приглядывают. Прекрасно, что у тебя хватило ума оставить мои контакты на случай… проблем. Мне бы не хотелось, чтобы мой ребёнок рос в детском доме, не зная, кто его, если бы с её безалаберной матерью что-нибудь случилось. А ведь это бы произошло. Рано или поздно, Арина, произошло бы. Ты ведь не можешь жить спокойно… да? Для таких стерв, как ты, это стиль жизни, да?
Вот теперь мне всё ясно. Ничего не изменилось. Я до сих пор стерва и кругом виновата. Он всё помнит и не забыл. Такие мужчины не прощают. Если их ранят, они мстят. И мне страшно представить, что Сергеев для меня приготовил. Ничего хорошего, уж точно.
У меня нет возможности от него защититься. Его мир – власть и деньги. Он выстроил целую империю, даже правит ею из небоскрёба с одноимённым названием. Куда мне до его возможностей и связей? Девушке из простой семьи и с не самой лёгкой судьбой.
Устало я закрываю глаза. Слышу его ровный голос.
– Спи. Позже во всём разберёмся.
Глава 2
Одни среди толпы
– Она прелесть, – Вера поднимает голову, когда я возвращаюсь в гостиную. Потом снова наклоняется к малышке. – Кто у нас тут прелесть? Да-да… я прелесть… маленькая прелесть.
Они сидят на длинном диване, занимающим всю стену. Вера закинула ноги на пуф и возится с племянницей, вижу, что ей это в радость.
Сестра воркует, поднимает Ульяну на вытянутых руках, потом прижимает к себе. Ребёнок открывает ротик. Вера сказала, что она так ищет грудь. Видимо, Арина её кормила, но в связи с положением «мамы» ребёнка пришлось перевести на смесь. Я этих вопросов даже не касаюсь. Сестра взяла всё в свои отнюдь не хрупкие руки. Так что я доверился профессионалам, а сам углубился в решение других не менее насущных проблем.
– Хочешь подержать?
Я морщусь, не зная, как реагировать. Мне ещё не по себе. Я и дети – это что-то запредельное.
– Ну давай, – сдаюсь.
Сестра перекладывает Ульяну мне на руки.
– Слушай, это нормально, что она ещё не сидит? – интересуюсь, смотря в светлые глаза малышки.
Возможно, они потемнеют, но, вероятно, никогда не станут карими, как мои. Хотя, кто знает!?
– Нормально. До семи-восьми месяцев даже пытаться не будет. Но она уже хочет перевернуться, так что… всё впереди.
В последние две недели все наши разговоры о ребёнке. Это даже как-то странно. Ни брат, ни мама не знают, что у меня нежданно-негаданно появилась дочь. Вера обещала молчать и держит слово. Я хотел удостовериться, что ребёнок мой. И вот пришли результаты теста. Совпадение 99,9 % или как там пишут. Чувствую себя, как на грёбанном телешоу.
Зашёл сегодня к Арине спонтанно. Не собирался ведь. А она возьми, да глаза открой. Знаю, что Васильева на короткое время приходила в себя. Тогда и начали процесс отключения от поддерживающих систем. Её организму предстояло вновь научиться обеспечивать себя всем необходимым самостоятельно.
Как мне сказали, она попала в аварию. И никаких травм, кроме черепно-мозговой, закинувшей её в глубокую кому, не получила. Предупредили, что могут быть последствия, масса разных и не совсем удобных повреждений, вплоть до потери памяти. Но она определённо узнала меня. Узнала и испугалась. Этот ужас во взгляде, когда она поняла, кто стоит рядом с кроватью, ни с чем нельзя было перепутать.
Сделав глубокий вдох, смотрю на дочь. А она – на меня. Эти гляделки тянутся уже несколько дней. Видимо, не понимает, что за странный суровый дядя берёт её на руки. Спасибо, что не вырывается и не плачет. Ну, кроме моментов, когда голодна или… ещё кое-каких ситуаций…
– Вера, я отъеду ненадолго? Няня твоя, вроде, справляется?
– Да Регина просто чудо, если не заметил.
Женщина средних лет поселилась в гостевой спальне, которую временно переоборудовали под детскую, и ни на шаг не отходит от ребёнка.