Дочки-мачехи
Шрифт:
– Что задумался, Витенька-а? – пропела Лена и положила руку на колено своему телохранителю.
Доктор, с трудом подавив гнев, ответил:
– Плохо себя чувствую...
– Ну, так выпей, будет лучше.
– Я за рулем...
– А кого это волнует? – промурлыкала Лена. – Ты что-то напутал, Витюша. Или запамятовал, что мой папик от любых мусоров в два счета отмажет.
– Да не... не хочу я пить.
– Да ты, я смотрю, Витюша, на солнце перегрелся, – капризно скривив пухлые губки, сказала Лена. – А ну-ка пей, говорю тебе, болван!
И она,
– Как самогон, е-мое!
– А ты что, пила самогон? – тоном заживо зарываемого в могилу спросил Витька Доктор.
– Пила, как не пить. Один знакомый наливал. Хочешь, познакомлю? Не хочешь? И правильно. Этот мудак уже давно подох... От контрольного выстрела в голову.
И она протянула бутылку виски Виктору.
Понимая, что ничего хорошего из дальнейших препирательств не выйдет, он покорно принял у нее бутылку и хватил довольно приличный глоток.
– От и умничка-а-а, – протянула Лена и, потянувшись к Доктору, небрежно чмокнула его в небритую щеку. – Только смотри не впендюрься в столб. Ты ведь уже большой мальчик, должен знать, что алкоголь за рулем – это очень опасно для здоровья водителя и окружающих.
Тут она на минуту замолчала. Посмотрев в окно, Лена взяла свой мобильник и быстро набрала номер, но тут же отключила его со словами:
– Нет... не буду я этой дуре звонить.
Витька, который уже было вознамерился облегченно вздохнуть, снова напрягся в ожидании очередных выходок дочери Кашалота.
Потому что уж кто-кто, а он прекрасно знал, что если той попала шлея под хвост, то так просто Елена Филипповна не угомонится.
– А что, правда, что Мосек оказался каким-то там журналюгой? – заговорила она.
– Правда. Его пацан один признал... – угрюмо ответил Балакирев. – Вынюхивал что-то. Ну ничего... мы его найдем и на ноль умножим, как любит выражаться босс.
– А жаль. Единственный во всей вашей кодле приличный человек был, – сказала Лена. – У вас-то что? Без «бля» двух слов связать не можете... Только и знаете, что понты накручивать да черепа скрести бритвой. А Мосек этот веселый был... как он про моего папашу зачехлял... про этого таджикского ослика, я чуть кони не двинула со смеху.
– Да это ж байка...
– Какая байка, если у папика в самом деле рамс замесился насчет какой-то там старухи, которую он бампером торкнул. Конечно, Мосек все это в художественной обработке подал... на то он и журналист. Интересно, как его на самом деле зовут.
– Маркин. Маркин Слава. Из «КК».
– Из чего?
– Из газеты «Кенигсберг-криминал». Это такой гнилой «желтяк».
Лена пожала плечами:
– Не знаю. А вот как он рассказал про минет за рулем, вот это забавно. Слушай, – оживилась она, – давай позабавимся, Витюня. А то уж больно скучно ехать. Ты продолжай себе рулить, а я над тобой немножко поиздеваюсь. Посмотрю, как ты управлять будешь.
Витька содрогнулся.
Сексуальных впечатлений на сегодняшний день ему и так хватало, к тому же после выпитого виски его начало тошнить.
Так что эротические утехи были последним, чем бы он занялся в таком «кислом» состоянии.
Но Лену это не интересовало, и она с самым решительным видом начала расстегивать ширинку Доктора.
Бедняге явно было дурно.
Руки несчастного дернулись, машину рвануло в сторону, и Лена отлетела на свое кресло.
...Хорошо еще, что она не успела начать то, за чем, собственно, наклонилась. Иначе петь бы Витьке фальцетом в церковном хоре кастратов.
Витька не без труда обуздал взбрыкнувшую машину и снизил скорость, не обращая внимания на витиеватую ругань милейшей работодательницы и ее красноречивые обещания выгнать с работы в три шеи и отправить в порт грузчиком.
Мелькнул поворот... На обочине дороги, невдалеке от стремительно приближающейся к нему машины стоял молодой человек и голосовал.
На нем была короткая кожаная куртка-»косуха» поверх рваной темной майки с вырезом и кожаные штаны. На шее виднелся кожаный ремешок с заклепками. Крашеные мелированные волосы неряшливо падали на шею и плечи.
Молодой человек курил сигарету и при приближении «Вольво» выбросил ее.
– Вот как раз тебе под пару... – пробормотал Витька и хотел было увеличить скорость, чтобы проехать мимо, но Лена наклонилась к нему и рявкнула в самое ухо:
– Ну так останови!
Машинально телохранитель нажал на тормоз, завизжали шины, и машина, развернувшись на трассе на девяносто градусов, остановилась буквально в метре от невозмутимо стоящего парня.
Лена опустила стекло и, широко улыбнувшись молодому человеку, проговорила медоточивым голоском:
– Ну-у... садись, коли тормознул.
Тот мазнул мутным масленым взглядом по ее лицу и по бледной бритой харе за ней и открыл заднюю дверь.
– Погоди, я к тебе, – сказала Лена. – Вискарь уважаешь?
– А то, – сипло ответил тот, удивленно смотря то на Лену, то на Витьку.
– Трррогай! – заорала Котова на Доктора, ткнувшись головой в плечо нового попутчика. – На! – и она протянула бутылку виски молодому человеку, а сама продолжала пить джин-тоник.
Повернувшись к попутчику, она приспустила с плеч какую-то вычурную пеструю накидку и выпятила налитую грудь, обтянутую тонкой маечкой – и сказала:
– Ну что, мужик, ничего?
– Н-да-а... – промямлил тот, по всей видимости, еще до конца не въехав, как удачно он угодил в компанию.
– Хочешь потрогать? Да на, потрогай. – Леночка перехватила руку попутчика и почти насильно засунула себе под майку.
Витька Доктор, сидящий на переднем сиденье, глухо пробормотал что-то короткое и односложное – очевидно, ругательство.
– А ты на него не смотри, – сказала Лена, подавшись к самому уху парня в «коже», который бросил настороженный взгляд на явно не восторгающегося поведением своей подопечной Балакирева. – Можешь меня лапать сколько угодно, ему по барабану. Он вообще педераст. Вот только если я сама захочу... а я захочу, будь уве...