Дочки-папочки
Шрифт:
Надо отдать им должное — к назначенному времени они дружно собрались у небольшого фонтанчика в холле. Почти все. Не хватало только Локи. На поиски пропавшего товарища ушло ещё полчаса, и примерно столько же на последующие объяснения сначала с бесстыдно ржущими парнями, а потом — с не менее довольной Хартфилией, потому что она наотрез отказалась примерять что бы то ни было, пока ей не объяснят причину весьма странного вида Стара.
Взъерошенный, помятый и со следами губной помады на всех видимых (а некто, ухмыляясь, предположил, что и на невидимых
— Популярность — она такая…
— Где вы его откопали? — решила подступиться с другого бока девушка.
— В отделе нижнего белья, — сдал друга с потрохами Бикс.
— И что ты там делал? — подозрительно сузила глаза Люси, упирая руки в бока.
Стар нервно сглотнул и постарался спрятаться за спины товарищей. Товарищи, увидев выражение лица Хартфилии, дружно прыснули в разные стороны: Локи им, конечно, друг, но хук справа ещё никто не отменял. А хорошим манерам Люси пока не обучили.
— Лекцию… читал… — попытался обжаловать смертный приговор, написанный на симпатичной девичьей мордашке, Стар.
— О чём? — преувеличенно добрым тоном уточнила судья и палач в одном флаконе.
— О… о вреде синтетики и строгих корсетов для хрупкого женского организма, — выкрутился «подсудимый».
— А это, — Люси кивнула на его раскрашенную помадой всевозможных оттенков физиономию, — ты так зачёт по теме принимал? Зачётки-то у них с кружавчиками были или без?
— С круж… — едва не спалился Локи, но тут же поправился, вздёрнув подбородок и поправляя указательным пальцем чуть съехавшие очки: — Хм, я не присматривался.
— Ладно, живи, профессор, — смилостивилась Хартфилия. — Давайте уж ваши наряды, примерю.
Парни с превеликим удовольствием протянули подруге вещи. Но их оказалось так много, что Бастия, подхватившись с диванчика, на котором сидел, шустро подскочил к похожей на вешалку девушке, сгрёб всё в охапку (в том числе и будущую модель) и, посоветовав молодым людям располагаться, уволок разноцветное нечто в примерочную. И ненадолго задержался там, позже объяснив это тем, что надо же было помочь даме разобраться, что, как и с чем надевать. Однако теперь эти вопросы улажены, и скоро, вот буквально через пару минут, господа смогут лицезреть результаты своих трудов. Парни замерли в ожидании.
Первым их вниманию было предложено красное платье, лиф которого состоял из огромного банта, соединенного с пышной, едва прикрывающей филейную часть модели юбкой узкими полосками ткани, выставляя на обозрение живот и спину. Довершали образ ярко-алые, расшитые золотыми нитками туфли на высоком каблуке с необычайно длинными, слегка загнутыми вверх носами, украшенными приятно позвякивающими при ходьбе маленькими бубенчиками.
— Так вот где этот бантик должен быть! — обрадовался Орга. — А я-то всё думал… — Нанагир даже вскочил с места от избытка чувств, но под мрачными взглядами товарищей быстро скис: пожалуй, в столь откровенном наряде Булочке не стоит
— Харт, давай моё меряй, чёрное, — распорядился Гажил.
Люси пожала плечами и удалилась в примерочную.
Через пятнадцать минут мелодичный звон бубенцов сменился на грозный топот тяжёлых армейских ботинок. Как ни странно, они удивительно подходили к бесформенному балахону, подол которого, прихваченный спереди девичьей ручкой, полностью утонувшей в широком рукаве, был расписан непонятными знаками, отдалённо напоминающие кресты и черепа.
— Ей только косы не хватает, — прокомментировал увиденное Бикс. — И можно хоть сейчас на Хэллоуин, Смерть изображать. Ты зачем эту хламиду приволок?
— Я читал, что у каждой женщины должно быть маленькое чёрное платье, — раздражённо буркнул Рэдфокс.
— Ну, то, что оно чёрное, мы все увидели, а вот, похоже, с размером ты немного ошибся, — попытался приободрить его Локи.
— Да там какие-то крестики стоят, палочки, разберёшь что ли? — отмахнулся Гажил. — Ну, взял побольше, ушить же можно.
— Здесь не только ушить, здесь, как минимум, два из них сделать получится, — зарубил эту идею на корню Лахар. — Давай следующее, Лю.
— Хочешь, твоё надену? — невинно предложила Хартфилия. Рат, польщённый, кивнул. Девушка угромыхала в примерочную.
Появление следующего наряда тоже не обошлось без «музыкального» сопровождения, только на этот раз глухого, словно кто-то стучал по полу не то поленом, не то битой. Впрочем, как оказалось, почти так всё и было, ибо армейские сапоги сменились на деревянные черевички, весело отбивающие каждый шаг. В комплекте с прямым, до щиколоток платьем в чёрно-белую полоску они навевали вполне определённые ассоциации, о чём зрители не преминули тут же высказаться.
— Дружище, — обратился к Рату Нанагир, — я, конечно, понимаю, что ты у нас парень строгий, серьёзный, но, по-моему, это всё же перебор.
— О чём ты? — не понял Лахар.
— Зачем подругу в робу одевать? — объяснил Бикс. — Ещё подумают, что она сбежала из мест не столь отдалённых. Вон, кстати, и номер тюремный имеется, — добавил он, когда Хартфилия повернулась к ним спиной — ниже талии был прикреплён большой лист бумаги с цифрами.
— Я думал, это ценник, — смутился Рат.
— Давай что-нибудь повеселее, — обратился Орга к девушке.
Та на мгновение задумалась и, загадочно улыбнувшись: «Сейчас будет!», скрылась в примерочной.
Когда Нанагир говорил «повеселее», он не имел в виду, что для этого Люси надо выйти на подиум… голой. Вернее, почти голой, потому что те три кусочка тёмно-коричневой кожи, прикрывающие стратегические места, даже с большой натяжкой нельзя было назвать платьем. И лишь когда Хартфилия подошла ближе, парни смогли облегчённо выдохнуть — подруга всё же была одета, просто издалека основная ткань телесного цвета была практически не видна, что и создавало такой эффект. То же касалось и обуви, полностью имитирующей человеческие ноги.