Договорняк
Шрифт:
Последние иллюзии исчезли, когда меня выперли со службы "ногами вперёд". Дома меня встретили лишь фразой: "ты же не будешь сидеть на моей шее". Сказана она была равнодушным, отдающим холодом, тоном. Детей у нас не было. Это всегда меня огорчало, но тут я несказанно обрадовался. Я собрал свои вещи и исчез из её жизни насовсем. Я не стал забирать обручальное кольцо, а мне не вернули половину стоимости нашей общей квартиры. Но на это я особенно и не надеялся.
Три года из моей жизни можно было вычеркнуть. Так я сначала и сделал. Но при зрелом размышлении, я включил этот срок в период моего обучения. Ведь учиться нужно не только профессии, но и жизни.
С новой работой возникла проблема. В своё время я выбрал специализацию "уголовное право". С ней и приобретённым мной опытом самое место было работать в адвокатуре.
Так я оказался в охранном агентстве. После потери работы, квартиры и жены одновременно, оно показалось мне спасительным островом в океане житейских проблем. Полгода жизни на частной квартире привели меня к мысли, что лучше я буду отдавать свои деньги банку. Агентство помогло мне "оформить" необходимые документы и я получил кредит. Денег хватило на приобретение однокомнатной квартиры в экологически чистом районе города. И хотя сумма ежемесячных платежей заставляла меня хвататься за любую подработку, я был несказанно рад своей "однушке".
Быт налаживался, а вот душа болела. Обстоятельства утраты прежней работы, рассыпавшегося брака и неудавшейся карьеры адвоката ничего, кроме отрицательных эмоций вызвать не могли. В одном из журналов мне попалось на глаза высказывание древних "В здоровом теле - здоровый дух!". Сентенция и не более того, но я уцепился за неё. И серьёзно взялся за своё тело. Для начала стал регулярно бегать по утрам. Довёл время пробежки до 45 минут. Затем стал постепенно наращивать скорость. Это встряхнуло меня. Конечно, хандра не забывала эпизодически посещать меня. Совсем перекрыть кислород ей мне не удавалось. Я прогонял одну дурную мысль, а взамен приходила другая. Какое-то время я даже бегал с плейером в ухе. Слушать хорошую музыку было приятно, но от нежеланных "гостей" она меня не избавляла. Самой назойливой была мысль "а не плюнуть ли мне на всё это и не повернуть ли в сторону дома?" Вспоминались высказывания некоторых врачей о вреде для здоровья бега трусцой, особенно по утрам. Они утверждали, что пробуждение должно быть медленным. Когда мне не хотелось расставаться с тёплой постелью, я был склонен верить им. Моя вера им достигала самого пика, когда погода была неблагоприятной для моих пробежек. Но я понимал, что это было бы моей личной капитуляцией. Поэтому я старался прогнать эту приставшую, как репей, мысль. Не обходилось и без поражений. По мере накопления усталости, и физической и психической, я вспоминал о необходимости выходного дня. Это признавали все. И я в том числе. Но проблема состояла в том, что мой выходной день превращался в два, а нередко и в три дня. Однажды я отдыхал целую неделю. И каждый раз моё внутреннее "я" грызло меня. Осознавать, что ты "слабак" малоприятно. С чувством внутренней вины я начинал вновь бегать. В такие периоды даже моросящий дождь не был мне помехой. Ведь я знал, что, добежав до дома, сниму намокшую спортивную форму и приму горячий душ. Мысль об этом согревала меня и мою душу. И это помогало мне вылезать из теплой постели и сражаться с собственной ленью.
Увидев в очередной раз на школьном поле играющих в футбол ровесников, я вдруг подумал, а почему бы и мне не добавить адреналина в мою жизнь. В детстве у меня неплохо получалось в защите. Соотношение объёма дополнительных физических нагрузок и положительных эмоций свидетельствовало в пользу игры. Так к моим пробежкам добавился футбол. Огорчало меня лишь отсутствие постоянного места в основе.
Футбол по выходным, обязательные пробежки по утрам. Я был убеждён, что другой альтернативы для обычного городского мужчины нет. Каждому человеку нужны разумные нагрузки. Женщины черпали их в фитнес-клубах. Богатые мужчины находили их в "качковых" залах. "Продвинутые" посещали секции карате или кун-фу. Я не был ни богатым, ни продвинутым. Но мой организм тоже нуждался в них. Нерабочий орган атрофируется. Так говаривала моя бабка, имея в виду мой организм в целом, но при этом хитро добавляя вопрос: "Когда женишься? Отрицательный опыт не повод для жизни в одиночестве...". С ней невозможно было не согласиться - человек только тогда полноценно живет, когда все органы в его организме полновесно функционируют.
"Рубить дрова" или "звонить в колокола" мне было негде, вот я и бегал. Перепрыгивал через лужи, обегал грязь. А разные мысли лезли в мою голову. Не всегда они были негативными, были и "забавные". Пожалуй, это мягко сказано. Нередко их иначе и не назвать было, как "безумные". А как ещё их окрестить, если при их реализации можно разориться, потерять здоровье, или просто оказаться в смешном положении. Подавляющее большинство людей в таких случаях подобные мысли сразу прогоняли. Так проще и легче жить. Но находились и такие, которые сделать это не могли. Мысль сидела в их голове как короед "и точила, и точила"... В конце концов, она превращалась в навязчивую идею. Не все выдерживали подобный прессинг. И тогда они пытались реализовать свои идеи. Я попал именно в эту категорию людей. Втемяшилось в мою голову, что у меня, как у всех звёздных игроков должен быть "фирменный конёк". С большой долей вероятности это гарантировало бы мне место в команде. "Работал с мячом" я всегда не очень хорошо и поэтому играл чаще всего в защите. Там главное правильно было выбрать позицию, предугадать развитие атаки и вовремя отбить мяч. Мне это было по силам. Хотя "в ближнем бою" я поддавался на уловки нападающих не реже других. В общем, ничего особенного. Осознавать себя заурядным игроком мне не хотелось, поэтому мне как воздух нужна была "изюминка". Хоть что-то я должен был делать на футбольном поле лучше остальных.
Будучи в добром настроении, некоторые из моих партнёров, желая сказать комплимент, говорили мне о моём сильном ударе. От этого я и решил оттолкнуться. Мне было необходимо научиться пробивать штрафные и пенальти так, чтобы все признали, что у меня это получается лучше всех. Я понимал, что задача не из лёгких. Но коль решил, так решил. С настойчивостью фанатика я стал над этим работать. Мне удалось довести процент реализации штрафных ударов до тридцати трёх. Я забивал как минимум 8 пенальти из 10. Это неплохо. Ведь теперь я регулярно забивал голы. Пожалуй, это было даже очень неплохо. И с этим согласились все, иначе бы меня не стали приглашать в свои команды.
Чтобы не потерять форму мне приходилось изо дня в день оттачивать свой удар. Я рисовал ворота на тыльной стороне 3-х этажного склада и бил по ним грязным мячом. Грязным, чтобы было хорошо видно, куда я попал. Как только точку попадания становилось сложно различить, я рисовал очередные ворота. Склад был очень большой и на мой век его хватит. Другое дело, что приходилось время от времени покупать мячи. Никакой инвентарь не выдержит, если по нему регулярно лупить ногами, и большей частью изо всей силы. Ничего не поделаешь. Мне хотелось участвовать в игре. Человеческое самолюбие и не на такие поступки иногда толкало людей.
В один из обычных, ничем непримечательных дней, выполнив и перевыполнив свою норму по пробитию штрафных ударов, я возвращался домой и, услышав крики, из любопытства заглянул на "наше" футбольное поле. Когда-то это был простенький стадион со скамейками в пять рядов. Принадлежал он крупному заводу. Когда настали нелегкие времена, предприятие отказалось от его содержания. Но трава на футбольном поле продолжала расти, а футбольные энтузиасты, время от времени, постригали её и осуществляли разметку.
Играли солидные люди. У каждой команды была своя форма, изготовленная явно на заказ. На груди у игроков были вышиты эмблемы. На стоянке вытянулся длинный ряд иномарок, преимущественно внедорожников. Больше половины автомашин были с водителями. Они издалека осмотрели меня. Похоже, часть из них была по совместительству ещё и телохранителями. С виду я был безобиден. День был теплый, на мне были легкие трикотажные брюки с карманами, футболка тоже с карманами, на плече висели бутсы, а в руках я держал футбольный мяч. Один из них, самый ответственный, направился ко мне.
– Добрый день. Футбольный фанат?
– начал он миролюбиво.
– Нет. Только поклонник.
Уточнение соответствовало моему мироощущению. Я любил футбол, но никогда не испытывал желания оскорбить игроков или болельщиков другой команды и уж тем более причинить им физические страдания.
– Настоящий! Не подделка!
– и он взял в руки мой мяч.
– Почти новый. А говорите, не фанат? Фирменные бутсы! Я-то знаю, сколько они стоят.
– Он с интересом осматривал мою футбольную обувь.