Доклад Генпрокурору
Шрифт:
Из рапорта начальника МУРа начальнику ГУВД г. Москвы, 13.06.04 г.:
«Секретно. Экз. единств. Докладываю, что в ходе оперативной разработки агентом Климат фигуранта «Варан» установлено следующее.
Варанов Иннокентий Игнатьевич, 14.11.1962 г. рождения, лицо без определенного места жительства, бывший преподаватель литературы. Имеет высшее филологическое образование. Приехал в Москву на заработки в 1999 г., но, не сумев устроиться по специальности, стал промышлять рисованием на Арбате. В ноябре 1999 г. исчез, основанием чему явились долги коллегам по творчеству, но 12.06.2004 г. появился снова, имея на руках крупную сумму денег.
Агентом Климат была проведена отработка фигуранта на предмет причастности к совершенным ранее в г. Москве преступлениям, в результате чего получена следующая информация.
Варанов И.И. в ходе доверительной беседы признался, что в 08.30 ч. 12.06.04 г. при поиске заработка натолкнулся на джип, стоящий во дворе дома 18 по ул. Резниковская. В автомобиле Варанов И.И. увидел водителя, умершего насильственной смертью, и решил похитить из его машины и из карманов одежды ценности...»
Из рапорта начальника МУРа начальнику ГУВД г. Москвы, 14.06.04 г.:
«...В связи с имеющимися основаниями полагать, что Варанов И.И. причастен к убийству депутата Государственной Думы Оресьева П.Ф., имевшего место 12.06.04 г., мною было принято решение о задержании Варанова И.И. для выяснения его причастности к данному и другим неочевидным преступлениям.
Однако наблюдение за Варановым удалось установить лишь после сообщения агента Климат в 12.00 14.06.04 г.
В месте его постоянного пребывания – в полуразрушенном доме на улице Сахарной (место ночевок «свободных художников»), – Варанова не оказалось, однако вскоре одним из оперуполномоченных УР, проверявших места его прежнего пребывания, описанных Варановым агенту Климат, фигурант был замечен. Варанов И.И. вышел из двора 2-го Резниковского переулка на улицу Резниковскую, прошел пешком два квартала и вошел в магазин по продаже спиртных напитков. Ожидая фигуранта у входа, сотрудник УР входить в магазин не стал, однако через десять минут пребывания на улице увидел а/м отдела вневедомственной охраны, подъехавшую к крыльцу. Представившись и справившись о причине, которая заставила патруль ОВО прибыть к магазину, ст. о/у МУРа капитан милиции Смайлов получил пояснение, что в магазине находится гражданин, пытавшийся расплатиться с продавцом за две бутылки водки векселем Терновского металлургического комбината ценою в 240 000 000 (двести сорок миллионов) рублей, и требующий вернуть в качестве сдачи хотя бы часть этой суммы...»
Этот день, несмотря на обещание, самому себе данное, Кеша помнил еще хуже, чем вчерашний. С усмешкой, являющейся, по всей видимости, иронией к самому себе, он мучился от недосягаемости понимания того, куда он мог потратить около тысячи долларов и пяти тысяч рублей. Калиматова не было, членов «Союза художников» тоже, а вокруг, по всей площади сырого помещения с разрушенными старостью стенами, располагалось около двух десятков бутылок. Все они находились тут явно необоснованно, поскольку обстановка вокруг мало соответствовала этикеткам на этих бутылках. «Мартини», «Вдова Клико», «Хеннесси»... Сколько Варанов ни силился, он так и не вспомнил, чтобы в бытность свою художником пил такие напитки на улице Сахарная. Не стоило труда догадаться, чьими финансовыми возможностями пользовалось братство свободных художников в эту и предыдущую ночи. Значит, праздник удался.
Раскопав за подкладкой последние сто рублей, Иннокентий Игнатьевич, свободная душа, выбрался из дома и растекающимся взглядом осмотрел раскинувшуюся перед ним панораму. Не вынес для себя ничего интересного и стал выбираться на улицу.
«12 июня должен быть самым лучшим днем в жизни бродяги, – думал он, – 14-е – самый худший». Позавчера он имел много денег, сегодня имеет сто рублей и ощущение того, что на окончательное выздоровление их не хватит. День только начался, а жить уже не на что. Кто теперь станет сомневаться, что Москва – самый дорогой в мире город?
Надежда – слабый стимул жизни для того, кто продал душу сатане в стеклянной таре. Наверное, именно надежда на то, что позавчера он не заметил в портфеле денег, повела Кешу к метро. Добравшись до Резниковской улицы, он вошел в подвал полуразрушенного строения, которое некогда служило ему домом, и начал археологические раскопки.
Денег в портфеле все-таки не было. Зато была папка, заполненная мультифорами, которые в свою очередь были заполнены интересными бумагами. Интересны они были тем, что на них были написаны суммы, от которых у любого человека должна пойти кругом голова. «Вексель терции» – было написано на каждой из десятка больших бумаг, похожих на свидетельство о регистрации прав недвижимости (Варанов видел такое в Бюро технической инвентаризации, когда подрядился на два часа побыть грузчиком). И печати, печати, печати...
Напружинив мозг, ту часть его, которая уже не находилась в состоянии взвеси и могла мыслить, Иннокентий вспомнил все, что знает о векселях.
Итак, это – ценная бумага, долговой документ, обязательство уплатить кому-нибудь определенную сумму денег в определенный срок. Посмотрев на листы, Кеша понял, что не сплоховал: даты, сумма и наименование организаций за всеми подписями присутствовали. Значит...
Кажется, самое время этими знаниями воспользоваться.
Филология, это такая наука... Чтобы выразиться мягче и пристойнее, филология – это наука, не имеющая ничего общего ни с банковскими операциями, ни с валютными, ни товарно-денежными. Пожалуй, именно по этой причине Варанов, вместо того, чтобы успокоиться и снова закопать портфель, вынул один из векселей и направился в магазин.
– Вы поймите, – увещевал продавщицу Варанов, – мне тут немного задолжали, а потому у меня нет денег. Но мы люди цивилизованные, идеологически подкованные, поэтому я предлагаю вам такой вариант: вы выдаете мне две бутылки водки и тысяч... – он задумался. – Тысяч... пять рублей сдачи, а я вам передаю вексель, по которому вы или ваш хозяин можете стрясти с Терновского металлургического комбината ... Вот, посмотрите сами, сколько.
Продавщица посмотрела в бумагу, шмыгнула носом и направилась в глубь магазина.
– Я сейчас у хозяйки спрошу! – крикнула, скрываясь за дверью.
– Только я вас умоляю, не нужно думать, что я этот вексель украл! – кричал ей вслед Варанов и тряс на себе пальцами одежду. – Директор задолжал мне за руду, я за это время чуть поизносился, бывает...
Через пять минут Кешу повалили на пол, засунули головой вперед в машину «Форд» белого цвета с синей полосой и с мигалкой под сирену повезли в МУР. Но это он потом узнал, что в МУР, а сначала, сидя на сиденье, испуганно озирался по сторонам, пытаясь понять, куда следует машина с ним, двоими в форме и одним в штатском.
Было еще какое-то подозрение на то, что взяли его из-за векселя, то есть просто за мотивацию поведения, неадекватную всеобщему пониманию. «Нашел» – было очень удачно подобранным объяснением факта наличия у него ценной бумаги, стоимостью в четверть миллиарда. То, что нужно для дальнейшего развития событий. Однако после вопроса о портфеле и бумажнике, наполненном долларами, вопрос за что скручивали, отпал. Иннокентий догадался, за ч т о скрутили. И сразу понял, что теперь ему будут шить.
Из протокола явки с повинной гр. Варанова И.И., 16.06.04 г.:
«Содержание ст. 51 Конституции РФ мне разъяснены и поняты. (Роспись.)
Чистосердечно хочу признаться в том, что, действуя из корыстных побуждений, около 04.00 12 июня 2004 года я приблизился к джипу «Тойота Лэнд Круизер» г/н А234 БН и попросил водителя отвезти меня в больницу. Водитель согласился, а я, оказавшись на заднем сиденье машины, вынул из кармана приспособление для стрельбы малокалиберными патронами, заранее купленное на «Горбушке» у незнакомого мне лица кавказской народности, и произвел выстрел водителю в затылок. После того, как он скончался, я вынул из его кармана бумажник, взял с переднего сиденья портфель и вышел из машины. Портфель я выбросил в Москву-реку, а деньги в сумме 5000 долларов США и 9500 рублей потратил на собственные нужды: спиртное, еда.