Доклад о вероятности Эй
Шрифт:
— Я не видел ее сегодня утром: она боится мужчин, слоняющихся по улицам, так мне сказали.
— Каких мужчин? Я ничего не понимаю, я не видел никого.
— Что вы имеете в виду?
— Улица пуста.
— Еще рано. Ближе к двенадцати появятся, наверное.
— Хм, я понял, что вы хотели сказать. Да-а, чудесная свежая рыба.
Мужчина не ответил ничего, он стоял за складным стулом, на котором сидел Эс, его руки отдыхали на спинке этого стула, а взгляд был устремлен сквозь окно магазинчика-кафе — на дорогу.
Эс тоже смотрел в окно и ел. Но он смотрел через дорогу — на дом.
Поскольку дом стоял прямо напротив, можно было рассматривать только фасад. Спланировали его абсолютно
На втором этаже располагалось три окна, выходивших на дорогу, за которой в кафе сидел Эс. Центральное окно находилось прямо над дверью, а над ним виднелось маленькое чердачное и укрепленный под самой крышей флагшток не больше метра длиной. Флага на нем не было.
Эс знал, что маленькое окошко — это окошко мансарды. А из трех нижних, тех, что на втором этаже, одно — левое — окно спальни жены мистера Мери, а два других — спальни самого мистера Мери. На первом же этаже то, что с левой стороны от двери, — окно из кабинета, а с правой стороны — из гостиной.
И никаких признаков жизни ни в одном окне.
«Не очень-то там шевелятся сегодня».
К юго-востоку от дома, фасадом к дороге, стоял гараж, который отделяли от кирпичного здания считанные метры. Хотя по внешнему виду и по конструкции сразу же становилось понятно, что гараж построили намного позже, чем сам дом, некоторая потертость строения отчетливо указывала на запустение, царившее в нем. Оно было сделано из асбоцементных плит и столбов из армированного бетона, некоторые из плит и столбов свидетельствовали о том, что изготовлены они не фабричным способом. Две двойные двери из легкого металла занимали всю переднюю стену гаража. Над дверями, почти под самым козырьком крыши, виднелось маленькое окошко, две рейки, пересекавшие его крестом, делили поверхность на четыре квадратика; в одном из квадратиков стекла не хватало. И здесь нельзя было заметить никакого движения. А крышу покрывал гофрированный металл.
— Я слышал, что на рыбу цены поднимаются из-за дефицита.
— Да, люди уже не так честны и порядочны, как раньше. Однако ваша пикша чудесна.
— Да, хороший кусочек.
Эс чуть отодвинул маленький столик, для того чтобы подняться со стула. Потом обогнул большую сумку с книжками в ярких мягких обложках, открыл дверь и шагнул на тротуар. Какой-то мужчина, торопясь, прошел мимо него, шея мужчины была замотана шерстяным шарфом, а на левом плече он нес велосипед с зеленым гудком и сдутыми шинами. Мужчина не сказал Эс ни слова. Эс подождал, пока незнакомец не скроется из виду, а затем пересек дорогу, двигаясь в направлении коричневых ворот. Открыл их и вошел.
Захлопнув ворота за собой, он задвинул задвижку засова и зашагал по дорожке, выложенной каменными плитами, стараясь не наступать на щели между ними. Слева от него стоял дом, к которому Эс постепенно приближался. А справа от него находилось деревянное бунгало, на которое он искоса поглядывал, и один раз заметил, что кто-то или что-то шевельнулось в левом от двери бунгало окне.
Прямо же перед собой он видел черно-белую кошку, удаляющуюся от него в западном направлении; она пробегала мимо солнечных часов, которые поддерживал металлический мальчик. Животное прошмыгнуло сквозь заросли бирючины, отделявшей лужайку с травой от города, и скрылось в капусте. Голубь, которого иногда называли X, тяжело взлетел с другой стороны капустной грядки, сделал два отнюдь не изящных круга и полетел, хлопая крыльями, к старому кирпичному зданию, построенному за главным домом.
Эс перешагнул неровное пятно, оставшееся от попавшей на камни воды, и продолжил свой путь по дорожке. За западным углом дома он повернул, не останавливаясь, хотя скорость сбавил.
В середине задней или юго-западной стены особняка находилась дверь; здесь-то и заканчивалась та дорожка, выложенная камнем, которая начиналась у коричневых ворот. Эс не дошел до конца два метра, а повернул направо и зашагал по тропинке, протоптанной в траве. Тропинка из-за дождя, прошедшего ночью, утопала в грязи. Воробей, сидевший на ней, заметив подходившего Эс, вспорхнул и перелетел на куст бирючины. Тропинка вела к другой дорожке, засыпанной гравием, которая, в свою очередь, шла прямо от дома в глубину сада, по ней и зашагал Эс. Теперь его спина была обращена к задней стене дома; справа от него тянулись кусты бирючины, обрамлявшие дорожку из гравия, а слева — три невысокие прямые и ровные насыпи с канавами между ними — это были клумбы для аспарагусов; под ногами между камней дорожка была старая, поэтому тут и там виднелись пятна земли — тянулись вверх чахлые сорняки типа крестовика, на которых даже в это время года можно было заметить маленькие цветочки.
И канавы и дорожка из гравия заканчивались у двухэтажного кирпичного строения. Кирпич от времени выгорел и стал светло-оранжевым; большую часть стен закрывал плющ, тянувшийся в нескольких местах от земли до самого водосточного желоба. Посеревшие от времени деревянные конструкции бросались в глаза среди кирпичей на передней стене здания. Нижняя часть фасада была в основном деревянной, поскольку состояла из двух тяжелых дверей, петли которых давно перекосились, и поэтому двери, скорее, стояли на засыпанной гравием земле, чем висели на своих косяках. В верхние части этих дверей когда-то врезали рамы, в которых должны были бы стоять в два ряда квадратные стекла, но большая часть этих стекол была разбита, и вместо них воткнули, чтобы закрыть дыры, куски дерева, картона и даже обрывки мешковины; кое-где образовавшиеся дыры были затянуты паутиной, сплетенной не одним поколением пауков. Дерево же не только посерело, но и превратилось под воздействием погоды в бугристую, сморщенную, изрытую оспинами старую «слоновую кожу».
Над дверями снова шла кирпичная кладка, поднимавшаяся до карниза крыши и расходившаяся только один раз, чтобы уступить место круглому и грязному окну, разделенному на девять частей, причем центральная часть окна была квадратной. Под самой крышей, там, где кладка кончалась, виднелся узор из восьми дырок, низ каждой подчеркивали пятно или полоса птичьего помета. В одной из этих дыр сидел домашний голубь, называемый всеми Иксом; когда он увидел приближающегося Эс, то поднялся в воздух, тяжело ударяя крыльями, и затем уселся на черепице крыши.
В одной из старых дверей, в правой, была сделана маленькая дверца, не больше полутора метров высотой. Подойдя к старому кирпичному зданию, Эс положил ладонь на ручку этой маленькой дверцы и толкнул, чтобы открыть. Прежде чем войти в образовавшуюся щель, он оглянулся назад и на мгновение замер.
Задняя стена особняка была теперь в тридцати пяти метрах от него. С того места, где стоял Эс, было заметно, что старое кирпичное строение расположено чуть ниже главного дома и что дорожка из гравия идет немного под уклон. Из-за этого можно было разглядеть только пять окон, а шестое, маленькое, в центре задней двери, нельзя было увидеть. Одно из пяти окон кто-то открыл, это было нижнее и левое от входной двери, окно кухни, и в нем виднелась голова жены мистера Мери, которая склонилась над раковиной, занятая какой-то работой.