Доктор Данилов в кожно-венерологическом диспансере

— Редко так бывает, чтобы человек нравился, а его трудовая книжка — не очень. — Главный врач снова взяла в руки трудовую книжку Данилова и пролистала ее. — Ничего порочащего, но много настораживающего.

— Наверное, я зря отнял у вас время, Марианна Филипповна.

Данилов встал, чтобы уйти, но главный врач не спешила возвращать ему документы.

— Позвольте мне самой распоряжаться своим временем, Владимир Александрович. — Ни один начальник не упустит случая дать понять, что

он здесь самый главный. — Если этот стул кажется вам неудобным, можете взять другой.

— Нет, почему же. — Данилов сел. — Вполне удобный стул.

— Вы можете вкратце объяснить причину каждого своего увольнения? Буквально в двух словах.

— Могу, но не буду, — улыбнулся Данилов. — Вы же все равно мне не поверите.

— Почему? — Главный врач закрыла трудовую книжку и положила ее на стол поверх остальных даниловских документов. — Обоснуйте.

В самом начале беседы взгляд женщины был приветливым, затем стал равнодушным, а теперь она смотрела на Данилова строго, как будто знала за ним какую-то большую тайную вину.

— Если бы я и впрямь произвел хорошее впечатление, то вам были бы безразличны причины моего ухода с прежних мест работы. А поскольку впечатление оказалось так себе, как принято говорить — «на троечку», то вы все равно мне не поверите. Так какой смысл объяснять?

— Почему именно «на троечку»? Вы умеете читать чужие мысли?

— Получи я «четверку» — писал бы сейчас заявление. А в случае «двойки» — уже был бы на улице. Следовательно, я вам не понравился. Когда человек нравится, его трудовая книжка не настораживает. Независимо от того, что в ней записано.

— Вот как… — Главный врач в задумчивости постучала пальцами правой руки по столу. Обилие колец на пальцах не очень-то соответствовало образу стильной современной женщины. — Я руководитель, а руководителям положено верить документам.

— Я еще не встречал руководителя, который не считал бы, что он умеет разбираться в людях и видит их насквозь. Своим впечатлениям мы верим больше, чем документам.

— Всегда?

— Практически всегда.

— Возможно, вы и правы. — Взгляд главного врача слегка оттаял. — А почему вы выбрали именно наш диспансер? Ведь вы, насколько я понимаю, раньше в дерматовенерологии не работали. Да и вообще физиотерапевтический опыт у вас невелик. Можно сказать — вообще никакого. Так почему же к нам, Владимир Александрович?

— Причина тут самая простая — удобно ездить. Одна пересадка, от метро недалеко. За пять минут не торопясь можно дойти.

— Только поэтому? — Главный врач не столько удивилась, сколько растерялась. Наверное, привыкла слушать песни о том, как все мечтают работать в ее восхитительном, чудесном, прекрасном кожвендиспансере. — Больше никаких причин?

— Никаких, — подтвердил Данилов.

— Странно! Владимир Александрович, но вы же, кажется, учились в Москве?

— В Москве.

— И вы не знаете, что представляет собой одиннадцатый кожвендиспансер? Клинический, между прочим, диспансер! Мы являемся базой двух кафедр! У нас учатся не только студенты, но и врачи!

— Я имею представление о вашем диспансере,

Марианна Филипповна, но вы же интересовались не моими знаниями, а моими мотивами, — напомнил Данилов. — Да, я мог бы сейчас заливаться соловьем и вдохновенно врать о том, как я счастлив от одной лишь мысли и так далее… Но мы с вами взрослые люди и можем обойтись без вешания лапши на уши друг другу?

— Ваша откровенность похвальна. — Главный врач изобразила на лице подобие улыбки. — Кажется, я понимаю, почему вы сменили столько мест. Ладно, спуститесь на второй этаж, найдите двести одиннадцатый кабинет и познакомьтесь с заведующей нашей физиотерапией Ангелиной Александровной. Если подойдете друг другу, возвращайтесь ко мне с заявлением. Идите, я ей сейчас позвоню.

Данилов встал, забрал свои документы, вдруг не придется возвращаться с заявлением, убрал их в висевшую на плече сумку и уже с порога спросил:

— Если не секрет, Марианна Филипповна, то почему же вы все-таки решили меня взять? Несмотря на богатую записями трудовую книжку и маленький физиотерапевтический стаж?

— Идеальные сотрудники существуют только в воображении руководителей, — на этот раз улыбка главного врача был искренней. — А вы, Владимир Александрович, хоть и колючий, но не скользкий. Колючесть, если говорить начистоту, напрягает не так сильно. Но вы пока еще не приняты. Последнее слово за Ангелиной Александровной, ей с вами работать.

Заведующая физиотерапией была полной противоположностью главного врача. Никакой ухоженности, никакой подтянутости, никакой косметики — рыхлая дебелая тетка неопределенного возраста. Уныние во взгляде, уныние в голосе, и даже волосы свисали как-то уныло, сосульками.

— Вы, значит, к нам, — услышал Данилов в ответ на свое «здравствуйте». — Каким ветром?

— Попутным, — пошутил Данилов и, не дожидаясь приглашения, сел на один из свободных стульев у стены.

— Попутным… — вздохнула Ангелина Александровна. — Ладно, рассказывайте.

— Что именно рассказывать? — уточнил Данилов.

— О себе рассказывайте. Где учились, где работали. Кстати, как вас зовут, доктор?

— Владимир Александрович.

— А фамилия?

— Данилов.

— Данилов. Незнакомая фамилия. Никогда о вас не слышала.

Данилов коротко рассказал о себе. Все это время Ангелина Александровна смотрела в окно. Данилов даже усомнился в том, что она его слушает. «Ну и кадр!» — с неодобрением подумал он и тут же одернул себя — не стоит выносить поспешных суждений, вдруг у женщины какое-то горе недавно случилось и потому она такая заторможенная-замороженная.

Когда Данилов закончил, Ангелина Александровна все так же продолжала молча смотреть в окно.

— Еще вопросы будут? — напомнил он о своем присутствии.

— Вы конфликтный человек? — Ангелина Александровна наконец-то соизволила посмотреть на Данилова.

— Когда как, — честно ответил Данилов. — Иногда — конфликтный, иногда — нет. Но вообще-то стараюсь сдерживаться.

— Деньги с пациентов вымогаете?

— Нет, не вымогаю. Кроме того, я не употребляю спиртного и не курю.