Доктор и Апокалипсис
Шрифт:
Скрытность — 18
Убеждение — 13
Холодное оружие — 48
Огнестрельное оружие — 14
Плутовство — 12
Способности:
Диплом специалиста: Врач общей практики — Вы закончили Медицинский Университет города Боратов по соответствующей специальности. Бонус: +10 к суб-навыку «Медицина: Общая»
Диплом аспиранта: Врач-пульмонолог — Вы успешно завершили аспирантуру по соответствующей специальности. Бонус: +10 к суб-навыку «Медицина:
Сертификат: Анестезиолог-реаниматолог — Вы прошли аккредитацию по соответствующей специальности. Бонус: +15 % к шансу реанимации пациента, +15 % к шансу успешной анестезии.
Греко-римская борьба — восстановленный суб-навык по указанному единоборству. Бонус: + 15 к «Рукопашный бой» +15 % к шансу уклонения и высвобождения из захвата.
Бронебойные удары (Рукопашный бой) — увеличивает бронепробиваемость безоружных ударов на 25 %.
Точные удары (Холодное оружие) — увеличивает точность нанесения ударов холодным оружием на 30 %.
Прогресс — +2 к Выносливости
Тут меня отвлекла от созерцания себя любимого в окошке инвентаря какая-то яркая вспышка. Вскочив, бросился к окну.
— Что это, Георгий Мартынович? — обеспокоенно спросил так же вскочивший Саня.
— Ничего хорошего, Саня, — ответил я. — Лучше надень тот респиратор, который я тебе дал сегодня утром…
Где-то со стороны Боратова было видно несколько ядерных грибов.
Вот и приплыли… Теперь точно всё. Прежнего мира больше нет.
Примечания:
1 — Мэнс физик — для тех, кто не знает: в дисциплине «Men’s Physique» участники оцениваются на основе правильных форм и симметрии тела, а чрезмерно развитые «сухие» мускулы как в бодибилдинге здесь значения не имеют. То есть органично развитые мышцы, не мешающие обычной жизни, как это бывает со многими бодибилдерами, которые жопу вытереть без посторонней помощи не могут.
Глава девятая. Радиоактивный доктор
— Вот, возьмите ещё солений, Георгий Мартынович… — Марина Афанасьевна Сашкина добавила уже седьмую банку в мой рюкзак.
— Да как-то неудобно, Марина Афанасьевна, — замялся я.
Действительно неудобно. Им троим ещё жить, а я один, четыре банки с помидорами и огурцами, а также одна банка малинового варенья — прекрасная оплата моих трудов, а тут ещё маринованные баклажаны и опята…
— Бери-бери, Георг Мартыныч, — махнул рукой Александр Васильевич Сашкин, а затем ткнул себе ребром ладони по горлу. — Мне эти опята знаешь где уже? Не жалко! Мы-то думали, что Саньку раненного к нам приведёшь, уже готовили ему место, думали, где лекарства брать, а тут, здоровенный лоб в квартиру заходит!
— Да я как-то… — стушевался я.
— Давай ещё по одной хряпнем? — предложил Сашкин-старший. — Я стараюсь не пить особо, потому что товар дефицитный, в универмаге не купишь, хе-хе… Садись давай, Георг Мартыныч! Ты здесь теперь всегда желанный гость!
Ну что делать, если человек предлагает? Тем более теперь не коррупция никакая!
Сели, выпили.
— Я
Сашкин-старший «обновил» рюмки из 0,5 бутылки коньяка «Казахстанский».
— Звериная натура — она в скрытом виде у людей, пока что-то такое не наступит… — отец Сани понюхал горлышко бутылки коньяка. — Во, видал, да? Коньяк импортный, казахстанский. Его, по идее, пойди поищи! Практически не встречается на прилавках у нас, хотя до Казахстана тут доплюнуть можно! Пятьсот километров до Уральска, а там я сам видел, в каждом магазине продают! Накануне всей этой х№%ты апокалиптической, как раз завоз был коньяка. Я вообще, за едой пошёл и взял сколько смог, но мимо коньяка пройти просто нельзя!
— Что вообще в городе происходило в самом начале? — поинтересовался я.
Вопрос актуальный, так как я всё начало эпидемии был занят спасением своей шкуры и окружающей ситуацией не интересовался, а Саня вообще в коме лежал. Получается, только сейчас имею возможность хоть что-то узнать.
— Да кто его знает? — Сашкин-старший налил ещё по рюмке. — По телевизору велели не переживать, заверяли, что скоро всё наладится, президента, правда, не показали с обращением, вместо него премьер этот выступал, неубедительно очень. В интернете писали что попало, а власти всё это успевали затирать, но потом кто-то наверху решил и интернет отключили. Сосед наш, Михал Артемич, упокой Господь его душу, за внучкой пошёл в школу, оба пришли во двор. Правда, неживыми уже… А ведь я его предупреждал…
Всё, надо идти. А то уже совершенно не те разговоры начались. Узнал мало, но хоть что-то…
— Пора мне, — со вздохом поднялся я с табуретки. — Спасибо за угощение, за соленья с вареньем тоже спасибо! Вернусь в свою больницу, есть пара незавершённых дел.
— Удачи тебе, Георг Мартыныч! — поднялся вслед за мной Сашкин-старший. — Главное, на площадь Свободы не ходи ни в коем случае! Плохо там.
— Учту, — кивнул я. — Спасибо ещё раз, до свидания! Пока, Санёк!
— До свидания, Георгий Мартынович! — попрощался Саня, который подключал лампочку к аккумулятору у себя в комнате.
Вот и всё. Ну, хоть с людьми пообщался. Даже ощущение было, что родственники пациента пригласили выпить-закусить, как в светлые деньки прошлого…
Тему радиации старались не поднимать, но оно и понятно. Срываться никто никуда не собирается, так как слишком рискованно. А вот опасность радиоактивной пыли, похоже, до конца понимал только я. И именно поэтому я собираюсь свалить отсюда к хренам собачьим.
Ещё повезло, что не в Боратове живу. Туда кто-то швырнул две термоядерные боеголовки, мощностью, если мне не изменяет память по прослушанному курсу радиационной безопасности, не менее двухсот килотонн. Может, больше, но никак не меньше.