Доктор и кибер-панк
Шрифт:
– Невероятно! Удар из скрытности, уважаемые граждане!
– прокомментировал распорядитель.
– Доживёт ли наш герой до выяснения победителя?! Или его не минет участь неудачников, бесславно разлившихся кровью на песке?
Кабы знать, ушлёпок... Кабы знать...
Глава пятая. Тевтобургский лес
Открываю глаза. Хватаюсь за копьё левой рукой и, претерпевая боль, выдёргиваю копьё. Правой я бы такого осуществить не смог, но металлическому протезу абсолютно плевать на гасящую
Прикладываю левую руку к ранению. Не вижу практически ничего, поэтому жму мысленно в место, где всегда раньше была двойка. Грудная клетка с неприятным давлением восстанавливается. Взгляд проясняется.
Выстреливаю правой ногой вверх и отбиваю удар мечом. Левой ногой пытаюсь провести подсечку, но мой противник успевает отскочить.
Подхватываю топор и прыжком из лежачего положения поднимаюсь на ноги.
Какой-то тип в скандинавском шлеме и кольчуге. Оглядываюсь вокруг. Ко мне, видимо, потеряли интерес, так как противник был один, а остальные его соратники добивали сейчас "легионеров". Надо торопиться.
Мой противник потряхивает руку с мечом. А чего вы хотели, дорогуша? Нечего было бить мечом по металлической ноге! И что, что она появилась внезапно? Внимательнее надо быть!
Видя, что этот индюк, несмотря на все преимущества, очкует атаковать, поднимаю с земли копьё. Перехватываю его для броска.
Ублюдок, у которого нет с собой щита, всё прекрасно понимает и кидается в атаку. Я ждал этого хода.
Ухожу вправо, уклонившись этим самым от размашистого удара мечом, а затем, по ходу движения, втыкаю носок топора ему в левое бедро. Надо понимать, что извлекал я носок секиры совсем не так, как втыкал, поэтому, когда я взглянул на лезвие, то увидел на нём кусок кольчуги и полоску кожи с фрагментом мяса.
Я полностью перерезал ему латеральную широкую мышцу бедра, потому он не сможет достаточно эффективно исполнить большую часть фехтовальных приёмов, так как у фехтовальщика больше работают ноги. И с одной ногой особо не пофехтуешь. Погнали!
Левой рукой жестко отражаю удар меча, а секиру посылаю вдогонку пытающемуся увернуться мечнику. С треском она пробила ему кольчугу и грудь. Он завалился на песок, я вырвал из его дрыгающейся руки меч и ткнул им ему в раззявленный в агонии рот. Этот готов.
Вижу Ворона, который отбивается от троих, но постепенно проигрывает. Эти трое сильны и уже давно в одной команде. Помогать ему, я, конечно, не буду...
Всего в игре сейчас семь человек: я, Ворон, три "германца", прессующие Ворона, а также один из "римлян" и "германец", сошедшиеся в зрелищном поединке один на один. Уровень владения мечом у поединщиков примерно одинаковый, поэтому махаться они могут долго.
Нет, так дело не пойдёт. Поднимаю копьё и бегу в сторону Ворона. С дистанции пять метров бросаю копьё и поражаю спину одного из "прессовщиков" Ворона. Копьё вышло из его груди как детёныш чужого, правда, не кричало и не дрыгалось. "Германец" развернулся, сделал пару шагов, а потом завалился на покрытый чёрной кровью песок, аккурат
– Мочи его, Герман, я возьму этого!
– распределили оставшиеся "германцы" цели.
За спиной "германца" располагался здоровенный экран, который в настоящий момент показывал физиономию "германца". Такие экраны были с четырёх сторон арены, чтобы все могли видеть происходящее с разных ракурсов.
"Германец" увидел себя на экране за моей спиной, поэтому решил что-то сказать в честь такого события.
Морда у него нордическая, волосы белокурые, глаза голубые - Алоизыч не признал бы в нём унтерменьша.
– Ich bin Arnold, Sohn von Karl, ich werde dich langsam t"oten! (Я Арнольд, сын Карла, я буду убивать тебя медленно!) - сообщил мне этот тип по-немецки с очень хреновым акцентом.
– Пошёл нахуй!
– сообщил я ему, когда увидел, что камеры сфокусировались на моём лице.
Вижу, что Голова поморщился. А чего они ждали, когда забыли выдать мне текст?
Нет, я понимаю, что "должен делать то, чего от меня ждут", но на этой постановке уровня детсадовского утренника какой-то самостоятельно придуманной роли играть не собираюсь!
Арнольд грозно зарычал и бросился в атаку. Он очень неплох, я вижу это по движениям. Хороший мечник, развитый боец, но у него нет щита. А у меня есть.
Во время арнольдовского пробного выпада мечом пытаюсь схватить его, одновременно делая выпад своим мечом. Мой меч лишь шоркнул по кольчуге, а за вражеский я даже зацепиться не смог. Ублюдок лыбится самодовольно. Ну ничего, сейчас...
Кидаюсь вперёд, левой рукой отвожу выставленный мне навстречу меч и лбом, защищённым стальным имперским шлемом, пробиваю Арнольду в лицо, ломая ему нос и левую скулу.
Арнольд хлюпнул, а я упёр в его грудь, в области солнечного сплетения, меч, затем взялся за его плечо левой рукой и императивно потянул на себя. Меч вылез из спины Арнольда, с усилием разорвав кольчугу. Отстраняюсь и смотрю ублюдку в глаза. О нет, дружок, ничего ещё не закончилось.
Хватаю его левой рукой за кадык. Сминаю его в кулаке и вырываю. И даже это не конец. Если бой закончится раньше, то его спасут.
Откидываю адамово яблоко с частью гортани в сторону, а затем левой же рукой берусь за его волосы, вынимаю меч из груди и наношу один очень сильный удар, обезглавивший Арнольда.
Знаете, что происходит при обезглавливании? В отличие от мифа, якобы обезглавленный человек ещё пару секунд, а кто-то говорит, что даже минут, живёт и всё видит, реальность такова, что смерть при декапитации мгновенна. Разница давлений при отрыве головы от позвоночного столба такова, что мозг разрушается в ту же секунду и человек не чувствует ничего. Вот только что упало лезвие гильотины, а потом темнота и пустота. Ну, гипотетически. Что там дальше - никто не знает. Это самая гуманная смерть из известных. Можно умереть куда хуже. Намного хуже.