Доктор Проктор и его волшебный порошок
Шрифт:
Она протянула Еве конверт.
— Посмотрим, — сказала сестра Булле и схватила письмо. — Если будет время.
Булле и доктор Проктор храпели, лежа на полу в камере, когда в их двери появился охранник — королевский гвардеец в черной форме и головном уборе со смешной кисточкой.
— Ой, кажется, мы проспали все самое интересное, — сказал Булле, протирая глаза.
— Свидание с заключенным номер ноль-ноль-ноль-ноль-ноль-два, — рявкнул охранник.
— Со мной? — сонным голосом спросил Булле. — Или с ним?
— С тобой, — ответил охранник. — Он — заключенный номер ноль-ноль-ноль-ноль-ноль-один.
Булле
— Но где же? Где?
— Да вот же, — раздраженно сказал охранник и показал на профессора, который продолжал негромко храпеть.
— Да я не про него! — закричал Булле. — Про крысу! Из дверей не выбегала крыса, когда ты входил?
— Я ничего не видел, — сказал охранник. — Так ты собираешься идти на свидание или нет?
Булле прошел вслед за охранником через все, вообще-то, очень толстые, но сейчас раскрытые двери, через коридор, где были отключены лазерные лучи, по мосту, по лестнице. Через открытую дверь с решеткой он вошел в комнату для свиданий. И там и вправду сидела на стуле Ева и жевала жвачку.
— Привет, — удивленно сказал Булле и улыбнулся сестре. — Как приятно, что ты захотела навестить меня.
— А я и не захотела, чтоб ты знал, — огрызнулась Ева. — Меня послала мама. Сама она чувствует себя не очень хорошо, чтобы прийти в тюрьму. У меня есть для тебя письмо. От соседской дурочки.
— От Лисе? — спросил Булле и весь просветлел, взяв в руки конверт. Он сразу увидел, что письмо вскрыто, и язвительно спросил: — Так что она пишет?
— Откуда мне знать? — сделала невинный вид Ева. Булле прочитал про себя письмо и спрятал в карман.
— Что такое НАСА? — поинтересовалась Ева.
— Есть еще какие-нибудь новости? — спросил в ответ Булле.
Ева фыркнула и встала со стула:
— Мне пора в школу. А тебе желаю приятно проводить время в темнице.
Булле, отконвоированный через все замки-замки-замки и всякие засовы назад к профессору, протянул ему письмо.
Доктор Проктор прочитал вслух:
— «Плохие новости. Семья Тране хочет сегодня вечером забраться в подвал профессора, украсть порошок ветронавтов, получить на него патент и продать изобретение в НАСА. Надо что-то делать. Лисе».
— Какой ужас! — воскликнул профессор. — Они хотят меня обокрасть! Похитить мое изобретение!
— Лисе права, — сказал Булле. — Надо что-то делать. Мы должны бежать отсюда.
— Но как? — простонал профессор. — Крысы уже нет.
— Не знаю, — ответил Булле. — Дайте мне письмо. Мы бросим его в унитаз, чтобы никто не увидел, что Лисе помогает нам. А то ведь ее тоже посадят в тюрьму.
Булле сложил письмо, бросил его в унитаз и потянул за шнурок. Унитаз громко и долго журчал, письмо исчезло, унитаз затих. Булле стоял и задумчиво наблюдал за исчезновением бумаги, почесывая свою ярко-рыжую голову. Думал он о том, как письмо пошло по трубам вместе с водой. Все ниже и ниже. Вплоть до того места, где оно шлепнулось в главный коллектор далеко внизу под землей. В этом коллекторе, конечно, плохо пахло, там жило много…
— Знаете что? — сказал Булле. — Мне кажется, я знаю, куда подевался наш дружок из мира крыс.
— Вот как? — сказал профессор.
Булле показал на унитаз:
— Он пришел сюда по трубам канализации. И тем же путем ушел назад.
— Фи-и, — произнес профессор и зажал нос.
— Наверное, так оно и есть, — кивнул Булле. — Но из канализации вода течет все дальше и дальше. И наконец попадает в море. Может быть, в очистные сооружения. А по пути она проходит под улицами, и там есть выходы на поверхность к люкам, так что можно выйти на улицы Осло. Вы догадываетесь, о чем я думаю, профессор?
Профессор, который явно понял, о чем думает Булле, недоверчиво посмотрел на него.
— Ты сошел с ума! — воскликнул он.
— Вовсе нет, — засмеялся Булле. — Просто я умный. И очень-очень маленький. Остается надеяться на то, что я еще и достаточно маленький.
— Нельзя! — сказал доктор Проктор. — Ты этого не сделаешь!
— Я сделаю, я могу, и я обязан, — сказал Булле.
— Охранники все время заглядывают сюда, они увидят, что тебя нет.
— Подождем до вечера, — сказал Булле. — Сделаем вид, что рано ложимся спать, и выключим свет. И вот тогда, под покровом темноты…
Солнце проплывало по небу и светило на Осло. Город вовсю готовился к Семнадцатому мая, до которого оставалось только два дня. Жители смывали пыль с домов и высаживали цветы в цветочные ящики, разглаживали флаги и норвежские национальные наряды, вынимали рецепты приготовления гоголя-моголя и напевали норвежские народные песни. А когда солнце начало клониться в сторону Уллерносена, докеры стали выносить последние ящики с корабля, пришедшего из Шанхая.
В солнечных лучах, проникших сквозь щели в деревянной поверхности причала, что-то блеснуло. Не какой-то там моллюск, прилипший к опоре причала или к прибрежному камню. Это была черная чешуя большого извивающегося тела, которое подошло к выходу из трубы коллектора. Чудовище было голодным, оно ничего не ело с тех пор, как несколько дней назад проглотило тридцатипятилетнюю монгольскую водяную крысу.
Чудовище выплыло в море. Услышало скрип досок причала. Увидело сапоги. Это пища. Мужчина нес деревянный ящик. Чудовище молниеносно взметнулось выше досок и услышало, что шаги замерли. Оно открыло пасть, и солнце заглянуло в эту пасть с ужасающими зубами. Чудовище услышало крик. Вот-вот, пища обязательно должна кричать…
Чудовище приготовилось к нападению. Но заходящее солнце, хотя и не очень яркое, все же светило, а чудовище не видело света по многу дней. И поэтому оно напало с закрытыми глазами. Оно захватило что-то, рванулось и молниеносно нырнуло. Под воду, потом к себе в трубу коллектора. Пища! Оно почувствовало, как желудочный сок начал вытекать из всех желез, и с удвоенной энергией поплыло по трубе коллектора к центру Осло. И вот там-то, далеко от берега, при слабом свете, проникающем через маленькое отверстие в одном из люков, оно остановилось на отдых. Но… что это? Вкус дерева? Чудовище выплюнуло пищу. Это оказалась совсем не пища. Это оказался деревянный ящик. Чудовище рассвирепело. Что за черт! Проклятье! Какое разочарование!
Но тут чудовище что-то услышало. Писк из коллектора. Крысиный писк? Раттус норвегикус. Вот это пища! И — жжик! — изголодавшееся чудовище исчезло в темноте коллектора в погоне за добычей. А ящик остался лежать в воде. Слабый луч света, проникающий через люк, осветил нижеследующий текст на крышке, нанесенный красными буквами: