Доктор твоих тел
Шрифт:
Тут подбежали родители мальчика, а за ними подтянулись и простые прохожие. Отец мальчика думал, что придётся драться, но сам Роман этого не хотел. К чему сейчас выяснять отношения?! Мать мальчика помогла сыну выбраться из пруда, а потом вызвала скорую. Его отец всё это время стоял рядом, уверенный в том, что Роман сейчас пойдёт в разнос. Да и самому отцу парня захотелось намять Роману бока – к чему было так отбрасывать простого ребёнка? Его ребёнка. Но в глубине души побаивался первым начинать драку.
Роман приказал Ане лежать спокойно, не двигаться и не вставать. К ним
– Боже… умоляю, простите. Как вы?
– Уйдите, – не смотря на неё, отчеканил Роман.
– Я вызвала скорую прямо сюда. Они сказали, что подъедут с носилками…
Теперь Роман, с налитыми кровью глазами, мотнув в её сторону головой, глубоким басом, прокричал ей:
– Уйдите!
Он уже был почти готов броситься на мать мальчишки, лишь бы выплеснуть свою злость.
– Нет, не надо… – приостановила его Аня. Она обхватила его руками, сильно, и прижала ближе к себе.
Так они и сидели на земле, пока не подбежали санитары. Ближайшая машина скорой была совсем рядом с парком.
Их обоих отвезли в больницу. Ребёнка спасти не удалось.
Аню оставили в палате для дальнейшего наблюдения, но Роман не смог заставить себя побыть с ней в эту ночь.
«Другой ребёнок помешал рождению моего ребёнка! Что за грёбаная шутка?!»
Только это и крутилось у него в голове. Но он не мог позволить этому продолжаться долго. Роман нашёл ближайший бар и там напился вдрызг. Что угодно устраивало его, лишь бы вымыть из памяти сегодняшний день. И у него это неплохо получилось.
Муж, конечно, пришёл к Ане в палату, но только через день. Потому что в день попойки он, как в фильме, очнулся в подворотне, не помня, как туда попал, во рту у него было, как в пепельнице, одежда грязная, штанины заблёванные и голова словно налита свинцом. Самое удивительное, что ни деньги, ни телефон у него не украли. Видимо, ему просто повезло… только не в том, в чём должно было. Но в таком виде он не хотел показываться Ане. Дело было даже не столько в потере собственного лица, а скорее не хотел, чтобы она видела, как он убивается. Это бы её только больше расстроило – она и так винит себя в том, что не может выносить ребёнка для их семьи.
Роман кое-как приполз домой, принял ванну – не душ, а полноценную ванну, с целью сцедить с себя всё, что пережил за последние сутки, выпил крепкого чаю и позвонил в клинику, чтобы взять отгул, который ему предоставили без лишних вопросов. И не потому, что он сын начальника, а поскольку уже знали об их с Аней потере.
Остаток дня Роман плевал в потолок – смотрел телевизор, пытался читать, но мысли всё продолжали крутиться вокруг одной фразы: «Какой смысл?»
«Это уже третья беременность. И ничего не входит. Словно весь чёртов мир против наших детей! Если так пойдёт и дальше, то однажды погибнут и ребёнок и она…»
Когда он произнёс это у себя в голове, сердце Романа ёкнуло и подползло прямо к глотке. Кажется, ему вообще не особо были нужны дети. Конечно, они как таковые ему нравились. Да и счётчик биологических часов он тоже чувствовал. Сначала отдалённо, в день, когда умерла его бабушка, а потом вскоре и дедушка. Но куда сильнее он услышал отсчёт, когда от рака умер его дядя, который едва дожил до шестидесяти. Вкупе это всё навязчивее напоминало Роману, что сам он далеко не вечен. Одно время ему и вправду казалось, что дети – это относительный эквивалент собственного бессмертия. Но это было эгоистичной мыслью. А если заводить детей только с подобными целями, то радости и счастья тебе самому или им не удастся испытать.
Роман всё же заставил себя придти к Ане в палату следующим утром – ему уже не выносимо было видеть её на больничной койке.
– Привет. Ну как ты?
– Привет! – она прямо вся просияла. – Где ты был?
– Извини, я… мне нужно было проветрить голову.
Аня подумала, что он расстроен из-за потери ребёнка. На самом деле он был расстроен из-за того, что она расстроена из-за потери ребёнка. Но когда Роман увидел её радость при этой встрече, то муж уже было подумал, будто жена, наконец, перестала так серьёзно воспринимать их планы относительно детей. Он уже был уверен – она скажет, что им лучше пока взять перерыв с этим, но…
– Прости меня… я…
– Нет…
– У меня опять ничего не вышло!..
– Нет, даже не думай! Не вздумай передо мной извиняться! – он метнулся к койке и стиснул её в объятьях. – Тебе не за что просить прощения, чёрт возьми!
– Но ведь ребёнок…
Роман сдавил её ещё сильнее. Он хотел, чтобы она просто замолчала и сам не заметил, как начал просто сжимать Аню.
– Это просто дурацкая случайность.
– Ты… злишься.
– Я?
– Ну, хватит – отпусти, у меня уже рёбра болят.
Только теперь он понял, что причиняет ей боль, выпустил её из рук и отпрянул.
– Это… конечно, моя вина. Если бы у меня получилось ещё в самый первый раз, ничего бы этого не было.
– Прекрати! Это просто дикость, – он сделал небольшую паузу. – Что говорят врачи?
– Сказали, что от попыток забеременеть лучше отказаться на два – три месяца, – она отвела глаза в сторону окна. – Извини. Ты ведь так его хотел.
– Да я… – и вот тут Роман сам поставил себе пат. Если он сейчас скажет, что ему не нужны никакие дети, а нужна она, Аня этого не поймёт. И тогда или снова уйдёт в депрессию или, что ещё хуже, сочтёт его лгуном. И будет права. Зачем тогда он убеждал её в том, чтобы им попробовать ещё раз завести ребёнка?! Ане было невозможно объяснить, что Роман так поступил только ради того, чтобы вытащить её из ямы, которую она сама себе выкопала. В итоге всё, что он мог выдать, это:
– Давай просто перемнём это и будем жить дальше.
Она немного помолчала и ответила:
– Да, конечно, – и мило ему улыбнулась.
Роман снова подошёл к её койке, сел рядом и взял Аню за руку, а она в ответ обняла его и поцеловала. Это был хороший знак, вот только муж понимал, к чему всё придёт через эти два – три месяца – жена снова попросит его о ребёнке. И ещё паршивее ему было оттого, что теперь это желание в ней зародил он сам и, кажется, уже ничего не сможет с этим сделать.