Доктор V
Шрифт:
Я вижу, как кожа на ее шее покрывается мурашками, а щеки – румянцем. Бинго! Эффект достигнут. Не могу отказать себе в удовольствии полюбоваться этой реакцией. Своим румянцем она ответила на мой вопрос. Малышка Эли любит пошалить под одеялом. Как только представляю себе эту картину, член тут же напрягается, несмотря на то, что упакован в мокрые после холодной воды боксеры.
Элисон бросает на меня быстрый взгляд и снова утыкается в книгу.
– Ничего, – отвечает она себе под нос.
– Совсем ничего? – Она качает головой. Я решаю зайти с другой стороны. – Зачем ты читаешь эту книгу? Она чертовски скучная, это я тебе как врач говорю.
– Я хочу получить диплом врача. Поэтому
– То есть ты, как будущий врач, должна знать анатомию на отлично. – Она кивает, даже не догадываясь пока, что этот разговор перестал быть невинным еще с момента появления румянца на ее щеках. – А как же ты ее собираешься изучить, не трогая себя? Ночью под одеялом. Или днем.
Элисон смотрит на меня расширившимися глазами, а я при этом слегка улыбаюсь и приподнимаю одну бровь, побуждая ее ответить на провокационный вопрос.
– На… на манекенах.
– На манекенах, – повторяю я. – В то время как твои сокурсники изучат анатомию гораздо лучше, выбрав путь самопознания.
– Господи, – выдыхает она, – о чем вы вообще говорите? При чем здесь одно к другому?
Я беру влажную прядь ее каштановых волос и тру между пальцами. Мягкая.
– А при том, милая Элисон, что, пока не постигнешь все грани и возможности своего тела, ты не сможешь лечить тела других людей.
– Может, я хочу лечить души, как вы?
– Гиблая затея. К тому же, я ведь вижу, что ты настроена стать… Кем? Хирургом? Неонатологом?
– Гинекологом, – смущаясь, отвечает она, а я при этом испытываю сумасшедшее удовольствие.
– Тогда тем более тебе сначала нужно постигнуть тайные места своего собственного тела, чтобы перейти к пациенткам.
Элисон захлопывает книгу и резко поворачивает голову ко мне.
– Я так понимаю, вы предлагаете помочь мне в этом деле? – резко спрашивает она, дернув головой так, что из моих пальцев выскальзывает ее прядь, и я опускаю руку.
– Нет, – отвечаю, а она удивленно приоткрывает рот и слегка хмурится. – Ты должна сделать это самостоятельно, Эли. Ничего мне не обещай, сделай это для себя. Сегодня ночью. Опусти руку под одеяло и поиграй со своей киской. Никто ведь не узнает, даже я. Просто доставь себе удовольствие. Начни с малого: потри свой клитор и почувствуй возбуждение. Найди точку, которая вознесет тебя на вершину. Этого будет достаточно для первого раза.
Мне надо было остановиться еще пару предложений назад, но меня несет. Без остановки, как на американских горках. Дух захватывает от одной мысли о том, как она будет наслаждаться своей рукой этой ночью, сдерживать всхлипы и стоны, чтобы никто не услышал. Будет закусывать губу и закатывать глаза, выгибаться на кровати и ерзать по мокрой простыне этой маленькой, аппетитной попкой.
– Ну, мне пора, – внезапно говорю я, вставая.
Незаметно поправляю стояк и улыбаюсь Элисон, которая продолжает сидеть с ошалелым видом. Крючок заброшен вместе с самой вкусной наживкой, осталось дождаться, пока эта рыбка заглотит его и сделает то, что ей прописал свихнувшийся доктор. И она сделает это, я вижу это по ее глазам. Сегодня ночью Элисон будет мастурбировать не с мыслями о книжных героях, а обо мне. Это охренительно сильно заводит, так что я, желая прикинуться джентльменом, быстро прощаюсь и сваливаю к домику. Всю дорогу улыбаюсь, потому что знаю, что достиг своей цели. Элисон будет моей через какие-то несколько дней.
Глава 5
Эли
Я стараюсь не думать о нем, когда купаюсь в душе. Стараюсь не думать, когда укладываюсь в кровать и открываю в читалке очередной роман. И даже когда читаю страстную постельную
Переворачиваю страницу, содержание которой даже не запомнила, и пытаюсь сосредоточиться на тексте, пока мои щеки пылают от воспоминаний и смущения. Черт, у меня такое ощущение, словно Винсент наблюдает за мной. И вот он самый большой сюрприз, который подкидывает мое тело, – эта мысль заводит еще сильнее. Я сдаюсь, выключаю и откладываю электронную книгу. Прикрываю глаза, до последнего пытаясь убеждать себя, что собираюсь спать. Но все это только иллюзия, потому что рука уже сама тянется в пижамные шорты, и остановить ее – выше моих сил. Я слабая и, наверное, порочная. Развратница. Меня так веселит эта мысль, что я беззвучно хихикаю, пока пальцы раздвигают влажные складочки. А потом мне становится не до смеха, потому что возбуждение усиливается, и по телу прокатывается жар. Я все еще хочу думать про безликого героя книги, которого рисует мое воображение, но все бесполезно. В мои мысли вихрем врывается Винсент.
Я представляю себе, что мы снова на озере, одетые только во влажное после купания белье. Он сдирает его с меня и ложится сверху. Мне не страшно, я знаю, что с ним больно не будет. По Винсенту видно, что у него достаточно опыта, чтобы все сделать правильно. Я представляю, как он целует все мое тело, уделяя особое внимание самым чувствительным зонам. Облизывает и посасывает разгоряченную кожу, которую не в состоянии охладить даже освежающая вода озера. Ничто сейчас не способно погасить пожар, бушующий внутри меня.
Пальцы ускоряются, и я закусываю губу, чтобы не завыть от переполняющих меня ощущений. Я не впервые трогаю себя, но сегодня все как-то слишком остро, на грани удовольствия и боли. И это приносит еще больше наслаждения. Вот так просто, несколькими словами, Винсент заставил меня сделать то, что велел. На что, я уверена, хотел бы посмотреть. Я приподнимаю бедра, кружа пальцами в сумасшедшем ритме, потому что чувствую – пик уже близко. Удовольствие настолько яркое, что я с трудом сдерживаю крик или даже стон, только шумно дышу и чувствую бешено колотящееся сердце. Жар нестерпимый. Настолько обжигающий, что мне приходится скинуть одеяло. Ни черта не помогает, хоть в комнате и прохладно. Я извиваюсь на кровати, так четко представляя взгляд Винсента, когда он пожирает самую чувствительную часть моего тела. Клянусь, я могу почувствовать, как он втягивает клитор в рот, впивается в него горячими губами, проводит упругим языком. Я покрываюсь потом, задираю тонкую майку и хватаю себя за грудь. Грубо, как, мне кажется, схватил бы он. Стискиваю сосок, и мои глаза закатываются. Все ощущения обострены до предела. Еще немного, чуть быстрее, и меня буквально разрывает на куски острое удовольствие. Изо рта непроизвольно вырывается негромкий, приглушенный стон, который в тишине комнаты звучит как крик.
Я еще несколько минут вздрагиваю от полученного удовольствия. Прижимаю ладонь к клитору, наслаждаясь спазмами. Чувствую себя грязной развратницей, и в голове тут же всплывают слова Винсента: «Никто ведь не узнает, даже я. Просто доставь себе удовольствие». Я улыбаюсь. Черт возьми, я так широко улыбаюсь, что, кажется, блеск зубов способен стать подсветкой в темной комнате вместо ночника. Я получила удовольствие. Впервые настолько оглушающее, что весь мой предыдущий опыт меркнет на фоне сегодняшнего вечера. Вынимаю руку из шортиков, посещаю туалет на цыпочках, чтобы никого не разбудить, и укладываюсь в кровать. Эту ночь я сплю как младенец.