Долг
Шрифт:
Секунд пятнадцать мы простояли в молчании, ибо это было неожиданно и жутко. Я до сих пор отходила от возможной потери хозяина, а он… наверное, обдумывал свой глупый поступок. Запашок, конечно, тот ещё, но я даже не морщилась. Привыкла к нему, но так близко ещё знакома не была. Мой подбородок еле касался его здорового плеча, поэтому я прекрасно слышала, как он задыхается. Обычным дыханием это назвать было невозможно, поэтому создавалось впечатление, что есть ещё некто третий, накинувший верёвку на шею ликана и затянувший её сзади.
— Я мог бы и сам, — выдохнул он, продолжая держаться за меня.
— Я знаю, — шепнула я скорее по привычке.
Он не мог сам. И мне показалось, что он это тоже понял, но почему
И вот он выпрямился. Пошатываясь, сделал неуверенный шаг. Я всё это время держала его.
— Отпусти, я смогу сам, — чуть более спокойным голосом обратился ко мне разгорячённый мужчина.
— Нет, — уверенно выдала я. — Поругаешь меня потом за неповиновение, ладно?
— Договорились, — он даже кивнул. — Я хочу на задний двор.
Недолго думая (а головушка у меня на такое сейчас была не способна, поэтому вышло на умиление легко), сместилась. Левой рукой обхватила его покрепче за талию, а правую руку закинула себе на шею, сильно сжав его запястье во избежание травм и… много другого! Он же ненормальный! Я уже не знаю к чему готовится! Какого лешего он поднялся?!
— Не торопись, аккуратно, — бормотала я, когда Лорин начал медленно переставлять ноги. — Дыши глубже… пойдёшь босиком?
Лорин был на удивление… собран. Да, в глазах застыло что-то среднее между болью и сном, но делал он что-то вполне… целенаправленно. Захотел на задний двор! Встал и пошёл! Точнее попытался встать и попытался пойти! Хорошо, хоть ума хватило при мне это делать! А если бы я на рынке была?! Он упал бы и встать уже не смог! Он об этом подумал?! Где его мозги?! Неужели спеклись от высокой температуры?! Горячий, как полуденный день! Надо скорее его остужать! Как только уложу его, сразу же компрессов наложу на всё его тело! И вообще! Верёвками к дивану и всё!
— Да, — выдохнул он.
Медленно и осторожно мы всё же выползли на задний двор. Показалось, что Лорин начал дышать намного глубже и реже, когда мы оказались на свежем воздухе. Ещё и ветерок лёгкий начал охлаждать его разгорячённое тело. Он замер, и мы простояли, наверное, с минуту просто так. Я не решалась поднять голову. Просто крепко его держала и молилась, чтобы ему не стало хуже.
А потом вдруг поняла. Он видит день. Видит солнце, слышит пение птиц, чувствует босыми ногами свежую траву… понимает, что живёт. Будто смерть его миновала и не прихватила с собой… он ведь зверь, лес — это его родина. И даже задний двор подходит для банального единения. Мне было его так жалко, что я невольно сжала его запястье чуть сильнее, будто пытаясь показать, что он действительно жив и он не один. Я ему помогу. Всегда. Порой это даже не зависит от моего желания, поэтому пользуйся, дорогой.
Когда он вновь сделал шаг, я витала в собственных воспоминаниях о своём доме. Вспоминала, как сбегала в город, как мне было весело и какой авантюристкой я себя чувствовала. Вот времена-то были…
— Дальше я сам, — произнёс Лорин, когда мы дошли до туалета.
Тут-то меня и осенило. Не только свежий воздух ему был нужен! Он в туалет хотел! А я-то… дура! Ура! Организм заработал и теперь не вся жидкость идёт на… пот! Он молодец! Выздоравливает! Почему я так радуюсь, интересно? Сама даже не понимаю. Ликан идёт в туалет… простые дела, а так счастливо на душе!
— Я подожду тебя здесь, — кивнула я, аккуратно высвобождаясь от горячих объятий.
Опираясь на деревянные доски, он кое-как вошёл в кабинку. Дверь не закрывал, да я и не подсматривала. Отошла на пару метров и задумалась. Пара недель и он — как новенький, если, конечно, прекратит свои геройские выходки. Надо следить за ним. Сейчас он, как хрупкая кукла. Неверное движение и всё. Так что, Богдана, придётся пока забыть о хорошем сне. Но он потом с лихвой окупится.
Вышел Лорин через пару минут. Медленно, но я бы сказала уверенно. Я тут же пристроилась сбоку и по-старому прилипла к нему.
— Думаю, что… завтра я смогу сам, — как-то слегка невнятно заговорил он, пока мы шли обратно в дом. — Твоя помощь больше не нужна.
— Я поняла, — на автомате кивнула я, не веря ни единому его слову.
Но вот ликан… он облегчённо вздохнул, будто ожидал чего-то вроде уговоров и напоминания ему о его увечьях. Я бы не стала его попрекать или издеваться. Сейчас у нас… перемирие. Он не трогает меня, а я его. И всё. Что будет потом? Да, наверное, вернётся на круги своя, только есть возможность, что Лорин будет мне благодарен и перестанет испытывать ко мне неприязнь. Большего и не нужно, если честно. Нам ведь жить ещё вместе, а ненависть убивает…
В доме я вспомнила про свою готовку. Но ничего не убегало, поэтому я была спокойна.
— Постой тут, пожалуйста, — попросила я, оставляя блондина у дверного проёма. — Я быстро.
Он ничего не ответил, но покорно встал там, где я его оставила. Он бы, наверное, и рад воспротивиться, да вот только на кону здоровье, поэтому упрямство взяло отпуск.
Я действовала быстро. Стянула старые влажные простыни и застелила новые. Поменяла наволочку. Всё побросала на пол и бегом вернулась к ожидающему мужчине. Я боялась смотреть ему в глаза. Мне казалось это чем-то сокровенным и интимным. То есть многим служанкам я смотрела в глаза потому, что… не боялась их. Они работали, в сущности, на меня, и их мнение я могла на хлеб мазать, поэтому я всегда любила прямые взгляды глаза в глаза. Но с остальными… надо как минимум пару месяцев, чтобы я могла спокойно смотреть человеку в глаза. В противном случае я буду робеть, бледнеть, потеть и делать глупости. Что я обычно делаю по сути.
Молча помогла Лорину сначала сесть на диван, а потом и прилечь. Укрыла его новым покрывалом.
— Пить не хочешь? — спросила я, собрав грязное постельное бельё.
Он медленно покачал головой и, укрывшись по самую шею отвернулся от меня. Устал. Бедный…
Замочив в воде бельё, вернулась на кухню. Супчик был почти готов, мясо с картофелем уже протушилось, и я сняла большую сковороду с плиты. На лице у меня поселилась улыбка. Он встал! Это же невероятно! Да, я ему помогала, но он шёл! Ещё и пошёл-то куда! В туалет! Значит, жидкость перестала вся испаряться из его тела! Температура её не выжигает. Он поправляется. Надо быть с ним рядом. Ну, я бы хотела, чтобы со мной кто-то был в такое тяжёлое время. Я болею, мне плохо и больно, но рядом кто-то есть, кто сопереживает мне и помогает. Вроде бы я не делаю ничего сверхсерьёзного, но просто сам факт, что я стараюсь и не бросаю его, уже что-то да значит. И если Лорин это… не примет, то я… ну, для начала выскажу ему всё. Потом будет видно, по обстоятельствам, так сказать. Но факт его не полной боевой готовности и изучение его тела даёт мне преимущество… Боги, я угрожаю мужчине в своей голове потому, что не созрела делать так на яву! Чёрт, аж противно, но я не смогу! Напишу ему! Письменные угрозы ведь тоже действуют, да?