Долг
Шрифт:
— Почему Виер ест нормальную еду, а я должен пить бульон?! — в десятый раз спросил у меня возмущённый ликан, косясь на объевшегося русака. — Я же в сознании и мне лучше!
Я медленно вздохнула. Эта чёртова кружка с супом стоит на столике рядом с диваном Лорина и накаляет атмосферу.
— Потому, что ты должен сначала привыкнуть к более простой пище, а потом уже есть обычную тяжёлую…
— Где она тяжёлая?! У меня есть зубы и я её разжую! — он лежал и жестикулировал одной рукой, причём активно и красочно. — Мне мало твоего бульона! Дай мне чёртова мяса, женщина!
Вновь вздохнула. Ну, прям пятилетний сосунок.
— Бульон сварен
— Я не слаб! Я временно, повторяю, временно нахожусь в вынужденном отпуске! — фырчал белобрысый. — И я не хочу, чтобы ты обращалась со мной, как с инвалидом каким-то! Я тебе не человек! Да я альфа, твою налево!
Было похоже, что он говорит сам с собой. Может… он не засранец, а ему просто не хватает внимания? Не может такого быть, да? Но он ведь всегда лежит, постоянно в своих мыслях, Виер его может и не развлекает никак… вот и срывается. Боюсь конечно, но кажется, я нужна своему больному. Долг зовёт!
— Я знаю, Лорин, — тут же расхрабрилась и присела рядом с ним. — Давай так, сейчас я дам тебе немного мяса, но ты выпьешь ещё молока?
О, да, старая добрая разводка для детишек. Я тебе это, а ты мне это. Просто. Лорин тут же перестал пыхтеть и начал щуриться, будто пытался понять мой план. Косится так на меня, будто я за спиной два меча прячу. Но в его глазах я вижу борьбу. Наверное, решает идти у меня на поводу или нет. Иногда косится в сторону Виера, который сросся с креслом, дабы мы его не заметили. Боится под раздачу попасть — это понятно, его винить не за что. Но что если… нет, это бред. Замерла. Он ведь не может стесняться своего ликана? Не может. Точно не может — это я уже с ума схожу с этим мужчиной!
— Ты торгуешься со мной? — уточнил он, сверкая своими зелёными глазками.
«Красивый цвет, словно лесную траву перетёрли, и в эту кашицу попали кристаллики соли», — подумалось мне. Бр-р, о чём это я? Блеск такой… видимо, слезятся, вот и сверкает ими на меня, а я тут размышляю о всяком…
— Да, — кивнула я. — Ты от этого только выигрываешь.
Впервые увидела, как Лорин сомневается. Губу закусил и так в сторону покосился. Улыбнулась, потом пришла в себя и тут же нацепила свою повседневную маску. Ещё подумает, что я смеюсь над ним, а я ведь с ним подружиться хочу, а не поругаться.
— Полкружки молока и ты убираешь пенку, — тут же поставил он условие.
Справедливо, но…
— Дам побольше мяса, если в молоке будет мёд и масло, — выдвинула я поправку.
Он сморщился.
— И завтра, я думаю, ты сможешь уже полноценно пообедать, если за сегодняшний день и за ночь с тобой ничего не приключится, — добавила я.
О, как. Да я просто дочь своего отца! В хорошем смысле, разумеется. А Лорину было трудно. Лежит, опять губы кусать начал. Предложение-то стоящее, но на кону молоко с маслом и мёдом! Тут нужно подумать, нельзя делать поспешных выводов! Да, матушка ирония оставила во мне своё семечко, и оно дало корни.
— Немного мёда, — буркнул он и демонстративно от меня отвернулся.
Даже глаза прикрыл, будто я не достойна его лицезреть слишком долго. Ну и пожалуйста, своё я получила!
Поставив греться молоко на плиту, соорудила ликану бутерброд с мясом. Вообще я и сама уже подумывала переводить его на нормальную пищу, поскольку организм набирается сил и простого бульона уже недостаточно, чтобы восстановить прежние ресурсы. Но… если я могу заставить его выпить
— Держи, а бульоном можешь запить, — протянув небольшой бутерброд, мягко произнесла я. — А молоко принесу через несколько минут.
Он опять скорчился, но поднесение принял и начал подниматься. Медленно и тяжело. Осмелев, обошла его и, положив руки ему на обнажённые лопатки, надавила, помогая.
— Я могу сам, — рыкнул он на меня, но даже не дёрнулся.
Тут же молча подсунула подушку ему под спину, чтобы сидеть было удобнее.
— Я знаю, — кивнула я, склоняясь над его плечом. — Ты ешь, а я посмотрю пока.
Он вроде как фыркнул, но ничего не сказал, занявшись своим честно выпрошенным завтраком. А я сняла повязку и принялась разглядывать рану при хорошем дневном свете. Радость заёрзала в груди. Воспаление прекратилось, опухоль спала, и швы вновь стянулись. Наконец-то! Теперь только поддерживать подобное состояние, и через неделю рана превратится в шрам, и тогда уже я смогу снять швы. Здорово, он действительно молодец. Послушал и не пожалел. Извернулась и посмотрела на вторую рану. Она тоже пришла в норму, но поскольку была меньше своей подруги, затянулась гораздо сильнее. Тут ниточки-помощницы не нужны будут уже через три-четыре дня. К глазам подступили слёзы. Глупости какие-то, но я гордилась собой! Я что-то умею! Не просто содержанка с пустой головой! Он выздоровеет благодаря мне, и этого уже ничто и никогда не изменит. Ничто и никогда! Он меня убить не сможет! Это кем нужно быть, чтобы грохнуть своего спасителя?! Да ещё и такого дорогого?! Чокнутым, богатым, неблагодарным мстительным придурком! Лорин просто ненормальный и возможно богатый, но на этом всё. И остальные… они не будут вести себя со мной так, будто я пустое место! Я что-то значу! Я доказала! Всем и себе! Боги, вы это видите? Возможно, это единственный мой триумф подобного рода и в подобной ситуации. Наверное, больше возможности проявить себя у меня не будет, поэтому я буду впитывать каждую минуту и секунду всего этого. Я заслужила хоть каплю счастья!
— Ну, что там? — съев предложенное, поинтересовался Лорин как бы невзначай.
А, самому интересно, да? Жулик хитропопый. Не хочет показывать свою заинтересованность? Понимаю, статус и лицо ронять нельзя, ты же у меня принцесса.
— Лучше, чем я предполагала, — улыбнулась я искренне и честно. — Ты очень сильный.
И тут он повернул ко мне свою голову. От него жутко пёрло потом, луговыми травами и едой. Лохматые волосы, измученное чуть бледноватое лицо, обескровленные губы и такие изумрудные глаза… на фоне белого лица они смотрелись как-то завораживающе. Они сверкают. Действительно, как камни на солнце. Почему я раньше этого не замечала? Это ведь красиво, ему повезло…
— Это хорошо, — сказал он, разрывая странную атмосферу, создавшуюся между нами на какие-то секунды. — Тащи своё молоко, пока я не передумал.
В его голосе звучала насмешка, но взгляд остался серьёзным. Он на меня так смотрел, будто я одна из тех, кто его отравил. Ну, не совсем так, просто как-то слегка подозрительно и немного угрожающе. Зато голос был мирным. Странный он.
Размешав масло и мёд в молоке, вернулась и была удостоена просто невероятно великолепного зрелища. Как он морщился… я еле смех сдержала. Виер так вообще пару раз поперхнулся, силясь унять рвущиеся смешки наружу. Лоб нахмурился, брови сдвинул, весь перекосился, но выпил.