Долг
Шрифт:
Вроде простая жалоба растянулась на добрые полтора часа. За всё это время мы с Мелиндой успели выпить несколько кружек чая и съесть все булочки. Причём Мелинда задавала только вопросы, кивала и, не глядя, закидывала в себя очередной кусок сдобы. Не знаю как, но я ей открылась. Неуверенно, но выложила этой даме всё!
— Слушай, ну я примерно могу сказать, что с Лорином, но тебе это не понравится, — озвучила свои мысли девушка.
Я это и так знала. Если она меня заложит… думаю, что хуже может быть и будет, но кто я такая, чтобы жить
— Он решил от меня избавиться и не знает как, — кивнула я, понимая. — Наверное, жалко вот, и не может решиться, а я ещё ему и помогла…
— Нет, я не об этом, — прервала мои размышления девушка. — Лорин тебя проверяет. Пока не могу представить для чего, но это явно проверка.
Я отпила ещё чаю. То есть я останусь тут? Ну, помечтала и хватит. Хотя теория была очень даже рабочей.
— То есть ночные разборки с хватанием за горло можно списать на обычную проверку? — изогнула я брови.
Девушка погладила свои волосы. Она симпатичная. Повезло Морику.
— Он слушал твой пульс, — пояснила девушка с полуулыбкой. — Обычный способ проверить малоопытного лжеца.
Теперь я ещё и лжец.
— Почему малоопытного?
— Потому что более взрослый ликан может управлять своим сердцебиением и его невозможно подловить на лжи, — усмехнулась она. — А ты… ну, судя по всему, проверку прошла, и теперь он не может привыкнуть к… новенькой, вот и всё.
Новенькой?! Э, нет. Мы так не договаривались! Паника медленно начала подниматься во мне.
— В смысле? Я не хочу быть новенькой, — затараторила я. — Мелинда, поговори с ним. Пусть он перестанет меня донимать. Он мне уже все нервы вымотал! Я тут из-за него слёзы несколько недель лила, а в обмен получаю нервотрёпку и беспочвенные претензии из ниоткуда! То я шпионка какая-то, то я что-то против него задумала, якобы я не могу просто так ему помогать…
В конце просто уронила голову на свои руки и замерла. Надо дёргать отсюда. Поймают, скорее всего, сразу же, может ещё получу, но бездействовать я не могу. Уже сил не хватает просто!
— Ну, он не совсем всё придумал, Богдана, — вновь подала голос собеседница. — Я вот уже давно поняла, что ты не такая, как мы, и это очень хорошо, нам нужен такой человек. Ты добрая, искренне сожалеющая, покорная, тихая и скромная. А мы не такие. Точнее, мы можем быть такими, но не за просто так. И, предвидя твой вопрос, скажу тебе нет, мы не продажны. Просто, чтобы что-то получить, мы должны что-то отдать. Так всегда было и так всегда будет. Ты же делаешь всё просто так. Да, ты в плену, тебя купили, но ты не обязана делать многие вещи, которые ты делаешь сейчас. Вот посмотри вокруг. Что ты видишь?
Я подняла голову и внимательно слушала её. Потом осмотрелась.
— Дом, — ответила я тихо, боясь ошибиться.
— Правильно, дом, а не клетку, — волчица откинулась на спинку стула. — А почему тут так чисто? Почему ты переставила кое-какую мебель? Почему вышиваешь на постельном белье?
Захлопала глазами.
— Лорин приказал, — покосилась я на плиту.
— Он приказал тебе следить за домом и любить его, но ты могла делать только что-то одно. Ты могла бы прибираться и всё. Любить нельзя заставить, но ты сумела, и посмотри, как тут теперь. Всё на своих местах, ни пылинки, ни соринки, какие-то рисунки вышиваешь… ты делаешь всё, чтобы этот дом процветал, но приказа такого не было.
Я задумалась. Она права, но не совсем. Я это делала скорее из собственной выгоды. Во-первых, время убивала, во-вторых, я делала это от части для себя…
— Мелинда, он всё портит, — почувствовала влагу на глазах.
Стало горько и обидно за саму себя. Ведь я не заслужила. Как же я хочу спокойной жизни! Краем глаза заметила, как насторожилась Мелинда. Как-то в сторону покосилась, но потом встряхнулась и вновь обратилась на меня.
— Верю, но может быть не всё? — с сожалением взглянула она на меня. — Он не такой плохой, как ты думаешь.
— Да плохой он, — фыркнула я, шмыгнув носом. — Я ведь так надеялась, что после этого кошмарного случая он изменится. И мы даже договор с ним заключили!
— Договор? — удивилась она.
— Что если он поправится, то мы станем друзьями, — заворчала я, сетуя на свою доверчивость. — Я сразу же естественно ему поверила. Хотя… даже если бы он отказался, я бы всё равно его на ноги поставила, просто я так хотела подружиться с ним. Это ведь не огромная просьба. Просто относиться ко мне чуточку лучше и всё! Боги, Мелинда, мы же с ним живём вместе! Нам нельзя враждовать или относиться друг другу с ненавистью! Он плохой, и я знаю это, но раз так сложилась судьба, что мы теперь стоим плечо к плечу, то можно же сделать какое-то послабление?
Заплакала. От обиды. Вздыхала и корила себя за… да за всё подряд. Глупая дура, надо было с кем-то заключать сделку и выбираться из этого котла. Пусть меня бы сожрала совесть, но я бы загладила свою вину с годами. На свободе. А не здесь.
— С одной стороны я тебя понимаю, но с другой нет, — честно отозвалась девушка. — Я — часть его стаи, и мне положено делать что-то, что не несёт за собой выгоды. Это и есть преданность, Богдана. А ты уже давно проявляешь эту самую преданность, к которой многие из нас идут годами. Почему?
— Не знаю, — мотнула я головой. — Меня же бросили, а он подобрал. Может, я ему так благодарна. А может, я давно сошла с ума. Оба варианта подходят.
— Вот и он не знает, — пожала одним плечом девушка. — Ему, может, и хочется тебе довериться, а он не может. Сомневается и не верит опять же, ведь такого не бывает.
— Может, мне сказать, что я с кем-то в сговоре и он тогда меня выгонит из дома? — это вырвалось спонтанно, будто я подумала об этом, а моя головушка так решила, что волчице стоит это узнать, и без моего ведома всё… случилось. Я даже испугалась.