Долг
Шрифт:
— Ладно, — косясь на меня, выдал мужчина. — Я позову… кого-нибудь.
Кого-нибудь?! Это кого?!
— Лорин, — начиная соображать, заговорила я. — Помогите Лорину.
Господи, там же Лорин! Я его бросила! Трусливо убежала! Как я могла?!
Тут-то мужчина и начал проявлять уже совсем иные эмоции.
— Лорину? Ты его человек? Что случилось? — его голос изменился, и мне стало вновь не по себе.
— На нас напали, — зашептала я с ужасом, вспоминая. — Огонь… Лорин убил, а потом я бежала и бежала… Найдите Лорина, пожалуйста, найдите Лорина.
Паника вытеснила страх и начала атаковать мою голову. Сотни мыслей одна
Не помню, куда исчез мужчина, но я надолго осталась одна. Потом ко мне прибежали какие-то парни и попытались меня куда-то уволочь. Мой писк и крик заставил их передумать, и они просто оставили меня на месте. Они казались мне страшными… чужими. «Все они мне незнакомы. Значит все опасны. Надо уходить. Надо вновь бежать», — зашевелились параноидальные мыслишки в моей больной голове. И я попыталась. Кряхтя, поднялась, но правая нога побаливала. «Ничего, — успокаивала я сама себя. — Сейчас спрячусь и отдохну». Думала я недолго. Просто пошла вдоль стены, подальше от неизвестных солдат. Хорошо ещё платье тёмное, и грязи на нём не видно, а то выглядела бы я сейчас… Встряхнулась. О чём я думаю?! Мои мозги окончательно спеклись. Руки тряслись, и я упиралась ободранными ладонями в стену, чтобы как-то сохранить равновесие. Лицо было мокрым от пота. Хотелось пить.
— Богдана! Вон она! — раздались крики, и я остановилась.
Со стороны домов ко мне бежала Майла и Виер. Несколько секунд я стояла неподвижно, после чего прикрыла глаза и перевела дыхание. Нашли. Они меня нашли! Сразу же стало так легко на душе, что от маленького счастья захотелось плакать. Судорожно вздыхала, когда Майла налетела на меня, как ураган, потом ещё и обняла крепко.
— Мы так волновались за тебя! Ты убежала очень далеко, — тут же запричитала девушка, тиская меня в объятиях. — Как ты? Всё хорошо?
Мышцы медленно покидал зуд, уступая место боли. Набегалась. Всё…
— Где Лорин? Он погнался за теми парнями… — тут же заговорила я, смотря на ликанов. — Надеюсь всё хорошо, он ведь не ранен, да?
Нервно переводила взгляд с одного на другого. Те выглядели странновато. Для меня. Немного бегающие глаза, чуть возбужденные. Их альфу хотели убить, наверное, они ещё спокойно себя ведут… надо успокоиться. Богдана, давай подышим. Мы это не любим и не умеем, но надо. Просто и легко. Вдох и выдох. И снова. Повторим…
— Нет, Лорин цел, он как только поймал этих двоих, то вернулся за тобой, а тебя уже и след простыл, — нервно усмехнулась девушка, стряхивая с лица непослушные пряди волос. — Все собираются на площади, мы тоже должны идти.
Я кивнула. Надо идти на площадь. Зачем? Меня это не сильно волновало. Меня вообще ничего больше не волновало. Лорин живой. Странно, что я сомневалась в его силах, но… я рада, что всё обошлось. Как гора с плеч. Фух, даже голова закружилась.
— Я чувствую кровь, — подал голос Виер, когда мы все вместе двинулись «к площади».
Майла тут же повернула свою голову ко мне.
— Я пару раз упала, — тут же развернула я ладони, показывая кучу мелких царапин и ссадин. — Не всем дано такое здоровье, как у вас.
Виер как-то невесело усмехнулся, но по его глазам я видела нечто неуловимое. Какую-то затаённую злость. Может, он, как и я, боялся за Лорина? Да, наверное, так всё и есть, но все как-то странно себя вели. Часто дышали, дёргались. Со стороны выглядело пугающе, но я уверенно вышагивала
Путь до площади показался мне очень долгим и длинным. По началу я ещё вздрагивала от каждого шороха, но в итоге успокоилась. Я устала, и силы покидали моё тело с каждой минутой. По капле, но я слабела. Наверное, перенервничала и теперь ощутила, как сильно я истощена морально и физически. А ну-ка пробегите-ка столько с непривычки, да ещё и с «подпалёнными пятками».
Я была слегка удивлена большому количеству ликанов. Что они делают ночью на площади? Темень уже страшная, а они все стоят и говорят. Кто громко, а кто тихо, но суть одна — волнения были сильными. Толпы я боялась всегда. Именно она решала судьбу того или иного человека. Причём каждый человек по одиночке мог быть добрым и честным, умным и добропорядочным, но когда эти хорошие люди сходились в одном месте, то они превращались в какое-то кровожадное, поддающееся манипуляции существо, которое жаждет вроде бы как справедливости и свободы, но соглашается и на проливание крови. И сейчас повторялось то же самое. С каждой минутой ликаны всё больше распалялись, кое-откуда уже даже слышались крики и свист.
Майла почти сразу же взяла меня под руку и повела через толпу куда-то вперёд. Только со временем я поняла, что мы идём к постаменту. Я его тут видела и раньше, но мой путь не пролегал через эту часть площади, поэтому я и не подходила сюда так близко. Изменение маршрута — плохая примета (моя личная поговорка), а что может быть лучше стабильности? Ничего, поэтому я и не взялась исследовать этот город вдоль и поперёк. И знаете что? Я не жалею. Ни капельки.
Майла вывела меня в первый ряд. Эта «сцена» находилась от меня метрах в семи, и это казалось непростительно близко. Зачем мы здесь? Подавать голос у меня не было сил. Да и боялась я лишний раз рот открывать.
— Живая, я даже не сомневалась! — сзади меня вдруг кто-то схватил и сильно сжал. — Молодец, что смылась, но слишком далеко.
Это была Мелинда. Я обернулась и увидела всю стаю Лорина. Вот только его самого здесь не было. Где же он?
— Мы… мы можем пойти домой? — немного испуганно и тихо спросила я у Мелинды.
Та слегка нахмурилась, и её взгляд был сочувствующим. Дом. Твою ж налево, у меня дом сгорел! Точнее, не мой, а Лорина, но… он был и моим домом тоже. Куда же мы теперь? Или куда теперь… я? Невероятная растерянность и просто детское непонимание забились в мою голову и заблокировали любое движение мыслей. Приплыли.
— Пока нет, — бросила она.
Это прозвучало вполне нормально и даже не резко. Скорее, немного неуверенно и задумчиво. Додумать мне не дала толпа, которая подняла шум, когда на постамент солдаты вывели тех двоих парней. Побитые, но живые. Солдаты чуть ли не волоком затащили их и поставили на колени. Кругом был невероятный шум, состоящий из гудения, свистов и осуждающих выкриков. Я же смотрела на двух юных поджигателей. Им нет и двадцати пяти. Молодые ещё совсем. Тот, что сухощавый, выглядел постарше и держался соответственно, а вот тот, что слева… плакал. Просто ревел навзрыд, а верёвки, связывающие их руки, мешали ему вытирать бегущие слёзы по его лицу. Русый малец, но из-за покрасневшего лица, измазанного грязью, описать его внешность не представлялось возможным.