Долгая ночь
Шрифт:
Однажды весной после полудня мы получили передышку от наблюдений Эмили. Мисс Уолкер попросила ее остаться в школе после занятий – помочь ей в работе. Эмили любила подобные дополнительные обязанности, потому что это придавало ей ощущение значимости и власти, и она быстро согласилась.
– Немедленно иди домой, – предупредила она меня в дверях школы. Затем она посмотрела на Нильса и близнецов, ожидающих меня. – И я надеюсь, что ты не сделаешь ничего такого, что могло бы навлечь позор на Буфов.
– Я тоже Буф, – отрезала я. Усмехнувшись, Эмили удалилась.
Я была в бешенстве, и это чувство не покидало меня почти всю дорогу до дома. Близнецы, как всегда, торопились и шли гораздо быстрее, чем я и Нильс. Вскоре они и вовсе исчезли из вида. Мы с Нильсом на ходу упражнялись в латыни, повторяя по памяти союзы в прямом и обратном порядке. Вдруг он внезапно остановился и посмотрел в сторону тропинки, уходящей вправо. Мы находились рядом с развилкой к его дому.
– Здесь есть один замечательный пруд, – сказал он, – в нем бьют ключи, поэтому вода там такая чистая, что можно увидеть плавающие стайки рыбок. Хочешь посмотреть? Тут недалеко, – сказал Нильс и добавил, – этот пруд – мое тайное место. Когда я был маленьким, то считал его волшебным. Я до сих пор так думаю, – признался он, застенчиво потупив взгляд.
Я не могла сдержать улыбки. Нильс поделился со мной своей тайной. Я была уверена, что он ни одной живой душе, даже сестрам не говорил, что означает для него этот пруд. Я была взволнована и польщена тем, что Нильс мне доверился.
– Если он действительно не далеко, – сказала я, – я успею домой.
– Конечно, – пообещал он. – Идем.
Он смело взял меня за руку и решительно зашагал по тропинке. Я протестовала со смехом, но он шел быстро, не останавливаясь. Мы остановились у небольшого пруда, окруженного лесом, и залюбовались ключами, питающими его. Ворона спикировала с дерева и, паря, пролетела над водной гладью. Кустарники и трава вокруг пруда казались ярче и роскошнее, чем где-либо, а вода была необыкновенно чистой. Я разглядывала стайки маленьких рыбок, которые двигались на удивление синхронно, как будто шла репетиция подводного балета. Огромная лягушка, сидя на полузатопленном бревне, посмотрела на нас и заквакала.
– О, Нильс, – воскликнула я. – Ты был прав. Это действительно волшебное место!
– Я знал, что тебе понравится, – улыбаясь, сказал он. Нильс все еще держал меня за руку. – Я всегда прихожу сюда, когда мне бывает грустно, и через несколько мгновений я снова счастлив. И, знаешь что? Если ты захочешь загадать желание, просто опустись на колени, погрузи кончики пальцев в воду, закрой глаза и пожелай.
– Правда?
– Давай, – упрашивал он. – Попробуй.
Я глубоко вздохнула, решив загадать что-нибудь приятное, и пожелала, чтобы мы с Нильсом поцеловались. Я не могла удержаться, потому что, как только я закрыла глаза, то увидела нас целующимися. Я погрузила пальцы в воду, затем выпрямилась и открыла глаза.
– Ты можешь сказать мне свое желание, если хочешь, – сказал он. – Оно все равно сбудется.
– Я не могу, – сказала я.
Не знаю, покраснела ли я или нет, но Нильс увидел мое желание в глазах и, кажется, он все понял.
– Знаешь, что я сделал вчера? – сказал он. – Я пришел сюда и пожелал, что когда-нибудь я приведу тебя сюда посмотреть на пруд. И вот пожалуйста, – сказал он, протягивая руки, – ты здесь. Теперь ты хочешь сказать мне свое желание?
Я покачала головой.
– Я кое-что еще загадал, – сказал Нильс. Взгляд его стал мягким и наши глаза встретились. – Я пожелал, что ТЫ будешь первой девочкой, которую я поцелую.
Когда он произнес эти слова, мое сердце замерло, а потом бешено застучало. Как получилось, что он загадал то же желание в том же самом месте? Неужели это и в самом деле волшебный пруд? Я снова посмотрела в воду и повернулась к Нильсу. Я увидела его глаза, эти темные глаза в тоскливом ожидании, и закрыла свои. Сердце мое глухо билось, когда мое тело качнулось в его сторону, и я почувствовала мягкое, теплое прикосновение его губ к моим. Это был быстрый поцелуй, слишком быстрый, чтобы поверить в то, что произошло, но это случилось. Когда я открыла глаза, он все еще стоял, закрыв глаза, и его губы могли еще раз коснуться моих. Но он открыл глаза и сделал шаг назад.
– Не сердись, – быстро сказал он. – Но я не смог устоять.
– Я не сержусь.
– Правда?
– Да. – И, кусая от волнения губы, призналась: – Я загадала то же самое.
И тут же, быстро повернувшись, бросилась бежать назад по тропинке, пока мое сердце не разорвалось. Я выскочила на дорогу, тяжело дыша. Мои волосы растрепались и спадали на лицо. Я была так взволнована, что не заметила ее. Обернувшись в сторону школы, я увидела бредущую по дороге Эмили. Она остановилась как вкопанная. Мгновение спустя из леса появился Нильс.
Мое сердце, ставшее было легким словно пух, превратилось в кусок свинца. Не раздумывая, я бросилась бежать по дороге, ведущей к дому, преследуемая осуждающим взглядом Эмили. И даже, когда входная дверь закрылась за моей спиной, я могла расслышать ее вопль: «Иезавель!»
Глава 5
Первая любовь
Очутившись в своей комнате, я уселась на кровать, меня трясло от страха. В доме я не встретила маму, но проходя мимо папиного кабинета, я мельком через приоткрытую дверь увидела его за столом, дым, поднимающийся от его сигары в пепельнице и стоящий перед ним стакан с виски и мятой. Папа был погружен в чтение газет. Я поспешила наверх и причесалась, но как я не старалась, не могла стереть красноту с моих щек. Я всю оставшуюся жизнь буду выглядеть виноватой и пристыженной, думала я. Но за что? Что я такого ужасного совершила?
Но все-таки, думала я, это было замечательно. Меня поцеловал мальчик… первый раз и сразу в губы! Это было совсем не так, как в маминых романах. Нильс не обнимал и не прижимал меня к себе, покоряя; но меня это взволновало не меньше, чем те знаменитые, описанные в маминых книгах бесконечно долгие поцелуи, волновавшие женщин, чьи волосы развевались на ветру, а плечи были обнажены, поэтому мужчины начинали целовать женщин с шеи. Мысли обо всем этом и пугали, и волновали меня. Интересно, упаду ли я без чувств, или ослабею в объятиях мужчины и стану ли беспомощной, как те женщины из романов?
Так я думала об этом, раскинувшись на кровати, и мечтала о том, что Нильс и я…
Внезапно я услышала звук тяжелых шагов в коридоре, но они не принадлежали ни Эмили, ни маме. Это были шаги папы. Невозможно было не узнать стук его каблуков по полу. Я быстро села и затаила дыхание, ожидая, что он пройдет мимо в свою спальню, но он остановился возле моей двери, подождав мгновение, открыл ее и вошел, бесшумно закрыв дверь за собой.
Обычно папа редко заходил в мою комнату. Думаю, что могу пересчитать его визиты по пальцам. Однажды мама приводила папу, чтобы показать, что мои шкафы нужно сделать более просторными. Затем, когда я болела корью, он приходил меня навестить, но при этом даже не переступил порога, так как терпеть не мог общества больных детей; да и Евгению навещал не намного чаще, чем меня. Но как бы там ни было, каждый визит папы в мою комнату показывал мне, какой он огромный и какими маленькими рядом с ним кажутся мои вещи. Как Гулливер в стране лилипутов, думала я, вспоминая недавно прочитанную сказку. В разных комнатах папа выглядел по-разному. В гостиной он выглядел наиболее чужим среди всей этой изящной мебели. Казалось, даже легкое прикосновение папиных рук с толстыми пальцами к маминым дорогим вазам и статуэткам может превратить их в пыль. И уж совершенно нелепым был вид, когда папа сидел на шелковом диване или легком ажурном стуле с высокой спинкой. Мебель в папином кабинете была массивной, широкой, прочной, и он каждый раз раздражался и даже кричал, когда мама жаловалась на его неаккуратное обращение с ее дорогими провансальскими стульями из Франции.