Долги отдающий
Шрифт:
У подъезда стояла такая знакомая машина — серый «вольво». За рулем сидел краснолицый мужик лет пятидесяти. Видно, он уже знал, куда ехать, потому что, как только все мы уселись, машина рванула с места.
Миновали пост ГАИ, что за кольцевой. Капитан возле синих «Жигулей» и наш водитель помахали друг другу ручкой.
— Карьеры скоро, камень там добывают, — охотно пояснил Толик. — Старые разработки водой залиты, глубина — метров десять… Слушай, а может быть, все-таки одумаешься? Будешь Зою возить, меня, в мастерской малярничать, а?
— Я ведь и в морду могу напоследок заехать, Толик.
— Тогда стой, Семеныч. Он все думает, что мы шутим. А мы шутить не любим. Семеныч Падунца пришил, и тут рука не дрогнет. А если что — Вовочка поможет. Выходим, ребята. Иди-ка вперед, Кузнецов, вот туда, к обрывчику. И не держи руки в карманах, это некрасиво.
Я исправился, я сделал красиво. С четырех метров просто невозможно было промахнуться. Они даже затворы не передернули — не успели.
Хуже всех повел себя Толик. Наивно себя повел. Он, наверное, посчитал, что бегает быстрее, чем летит пуля.
Он ошибся.
Оружие убитых я забросил в воду, документы и деньги взял себе. Пешком через лес пошел к трассе.
Утренняя электричка, того часа, когда она еще не забита людьми под завязку. Но контролеры уже ходят по вагонам. Почему-то с милицией. Одни проверяют билеты, другие вроде бы рассеянно, от нечего делать, рассматривают пассажиров. Я знаю, кого они ищут. Три дня назад под Москвой убили коммерсанта, в сегодняшнем номере газеты фоторобот и статья об этом — "Опять никто не ответит?"
"В четверг утром в лесу грибниками были найдены трупы трех человек. Один из убитых оказался Шаровым Анатолием Анатольевичем, сыном известнейшего российского предпринимателя, бизнесмена. Он и сам занимал видные посты в коммерческих структурах, пользовался уважением в своем кругу. Но, конечно, всем не угодишь… И вот Шарова и двух его ближайших помощников вывозят за город и хладнокровно расстреливают. Кто? Есть сведения, что организатором и исполнителем покушения стал человек, портрет которого выполнен фотороботом по показаниям свидетелей. За ним, кстати, тянется уже не одно уголовное преступление. Предстанет ли преступник перед судом на этот раз?"
Я смотрю на портрет. Писали обо мне уже много раз, но вот снимки еще не публиковали. Это — впервые.
Поправляю узел галстука и мизинцем разглаживаю усики, черной подковой висящие над губами. Вы хотите охотиться на меня? Что ж, пожалуйста. Я, конечно, понимаю, что силы не равны, но у меня тоже есть повод трубить в охотничий рог. Вы смотрели вчерашние газеты? Смотрели, но вряд ли помните небольшую заметку, рядовую по нынешнему времени: "На окраине Москвы неизвестными лицами обстреляна машина, принадлежавшая Илье Сергеевичу Бабашвили. Сам водитель и его спутница доставлены в больницу в критическом состоянии. Это скорее всего произошла очередная разборка мафиозных кавказских структур…"
Вчера вечером на операционном столе Бабашвили скончался. Женщина, лет тридцати, рыжеволосая, жива, есть надежда, что…
Так мне сказали вчера медики по телефону. Сплюнем!
Сплюнем и будем действовать. Вы думали, я ничто в этом мире? Думали, я продаюсь и покупаюсь? Думали, я убегу, натолкнувшись на ваш сердитый взгляд? Ошибаетесь.
Вы еще услышите обо мне…