Долгие дороги сказок (авторский сборник)
Шрифт:
— На нет и суда нет, — новый сеанс иглоукалывания, сопровождающийся гаммой неприятных ощущений, и привычная с детства физиономия вернулась на своё место.
Вовремя, под весёлый звон колокольчика в кабинет вошло не меньше десятка кошколюдок и эльфиек. В руках вошедшие держали окованные медными полосками сундуки, Андрей сообразил, что ему сейчас здесь быть невместно, привлекая к себе внимание, незаметно дёрнул Иллушт за край накидки, низко поклонился Великой Матери, развернулся к двери и столкнулся взглядом с высокой кошколюдкой. Взгляд принадлежал рентгеновскому аппарату или царю Ивану Грозному, который своих бояр насквозь видел. От зелёного огня глаз хотелось сбежать как можно дальше, скрыться под землю, лишь бы не ощущать на себе их обволакивающего пламени. Вошедшая была одета в белый балахон с глубоким капюшоном, скрывающим лицо, правая рука миуры сжимала резной деревянный посох с навершием из оникса.
— Старшая, — приветствовала вошедшую Иллушт, встав на одно колено. Понятненько, правительницу изволила посетить старшая жрица Многоликой — глава церковной иерархии миур. От нового действующего лица веяло несокрушимой мощью, чувствовалась настолько богатая магическая практика, что у Андрея похолодело между лопаток. Миура не была истинной, но он готов был биться об заклад, что со всеми своими силами простоит против неё не больше десяти секунд и то он льстил себе любимому. За плечами кошколюдки ощущалась сила, которую в другом месте назвали бы божественной. Андрей по-прежнему, не отрывая от неё взгляда, боролся со сталью в чужом взоре и предательской дрожью в собственных коленях. Кто-то внутри него твердил, что нельзя отводить взгляд первым, если он сделает это, то проиграет и назад пути не будет, сломанный дракон никому не нужен. Второй голос подленько хихикал и нашёптывал о пагубности раннего расслабления, Великая Мать вынула из рукавов не всех козырных тузов, есть у неё картишки в запасе, есть! А он лопух, развесил ушки, поверил, что кошки сидят в западне, как бы его в пух и перья не закатали. Хитрые кошки, показали морковку перед носом и поставили в упряжь. Вези, родимый. Мамашка на сто шагов вперёд всё просчитала, ей дракона на слияние съесть, как ему двумя пальцами… Куда ему с тремя классами церковно-приходской школы соваться в рассадник кобр
— Кто ты? — Старшая, не отрывая взгляда от Андрея, обогнула коленопреклонную наследницу престола и подошла к нему вплотную. Зеленые глаза миуры сверкнули особенно ярко, инстинктивно Андрей возвёл вокруг себя ещё один кокон защиты. Свет в глазах жрицы померк, в кабинете исчезли все звуки, мёртвая, звенящая тишина захватила власть. Жрица скинула с головы капюшон, из-под материи выпала прядь седых волос. Лицо миуры было изборождено многочисленными морщинами, усы и вибриссы висели безжизненными тонкими паутинками, коже на шее, покрытая бурой с проседью шерсткой, собралась складками.
По тому, как вела себя слуга богини, они владела немалой силой и представляла вторую ветвь власти в государстве кошколюдок — духовную. Из всех присутствующих в кабинете на ногах остались Великая Мать, Старшая жрица и он, остальные давно преклонили колени и опустили головы, рассматривая мелкие узоры на каменной плитке.
Косяк, опускаться на колени было поздно, поединок взглядов порождал бурю. Только в этот момент он сообразил, что своим поведением поставил себя на одну ступень с высшей властью горы Лидар. Жрица махнула рукой, массивные двери кабинета с грохотом захлопнулись. Странное оцепенение напало на Андрея, он словно провалился в вязкий кисель, без старой карги явно не обошлось, но почему молчит Великая Мать? Как теперь выкручиваться?
— Кто ты, несущий на себе печать Стража? — повторила вопрос старуха, её левая рука стремительно выстрелила вперёд, окрашенный чёрной краской коготь на указательном пальце распорол тонкую ткань сорочки. — Восемь лучей солнца. — губы жрицы расплылись в удовлетворённой улыбке, обнажив крепкие клыки. Мяско и кости «бабушка» трескала сама.
Из глубины, с самых задворков души поднялась злость, Закипела от выплеснутого адреналина кровь. Да кто она такая? Что себе позволяет?! Не отдавая никакого отчёта своим действиям, Андрей освободился от вязкой субстанции, сковывавшей по рукам и ногам. Жрица отступила на один шаг.
— Вижу, — миура первая закрыла глаза и повернула голову к Великой Матери. Фу, он не победил, но и не проиграл, Андрей ощутил, что стоит в луже расплавленного камня, но странным образом не чувствует жара, с кончиков пальцев в пол бьют короткие молнии, а в кабинете витает густой запах озона. Что, Таргова гузка, вообще, с ним было? — Но ты не ответил на мой вопрос.
— И не отвечу, — изумлённые выдохи преклонивших колени. Он знает — он дурак и ничего с этим не поделать. — Великая Мать ответит, Старшая. Если посчитает нужным, — добавил Андрей, кончик хвоста правительницы нервно дёрнулся, ну вот, сделал гадость ближнему и на душе полегчало. Пусть Ашша балакает со своим матриархом, ему игры в гляделки хватило по самое «не хочу». Лимон после соковыжималки выглядит лучше, чем он после двух фраз разговора. К Таргу ваши внутренние разборки, быть мышкой между двух голодных кошек не слишком приятное времяпровождение. Театр абсурда какой-то! — Я дал слово молчать. Ни разу в жизни не нарушал собственных клятв и не вижу смысла нарушать теперь. Прошу прощения, — он, в стиле офицеров белой гвардии, щёлкнул каблуками и склонил голову. Высокая двустворчатая дверь распахнулась без всяких помех со стороны ушлой старушки. Однако! Жизнь, оказывается, так прекрасна!
Что будет делать Ашша с невольными свидетельницами «дружеской» беседы — ни его дело. В камере запрёт, языки отрежет, наплевать. Придумет что-нибудь. На цирк с факиром фантазии хватило и здесь разберётся кА-нибудь. Ему бы самому разобраться в какую сторону топать, портальных рамочек-то, тю-тю, нет, убрали за недадобностью.
— Иди за мной, — Иллушт, что-то шерсть у бедняжки поблекла, с чего бы это? Не идёт — летит, будто паровоз на всех парах. Обиделась что ли?
— Кто это был?
— Та, кто могла отправить тебя на костёр!
— Неужто? Великая Мать бы не заступилась?
— Моли Многоликую, что заступилась, но будь осторожен, нам дрязги с храмовницами не нужны, слишком много силы они набрали за последние годы, слишком, — сокрушённо сказала Иллушт. Сколько патетики, да, дорогая, жрица из тебя никакая. — Запомни, никогда не вставай на пути Аршаг, она страшный противник.
Андрей почти бежал за, идущей широким шагом, миурой и обдумывал её последние слова. Пороги и стремнины внутреннего мира воинственной расы кисок оказались очень опасными, лодку одинокого гребца разнесут в щепки и не заметят. Влип он между молотом и наковальней. Постепенно поток мыслей успокоился. Разноцветные камушки фрески сложились в стройную картину.
Угрозу, нависшую над кошколюдками, заметила не только Великая Мать, матриархат Храмовниц и старшая жрица также держали нос по ветру и если у правительницы руки были связаны древними клятвами, то жриц они никак не сдерживали. Постепенно в среде высшего духовенства сформировалась своеобразная оппозиция, составившая реальную конкуренцию Великой Матери в борьбе за власть, Андрей на секунду притормозил, а ведь он не ошибается в своих выводах! Как часто бывало в прошлом Земли, власть светская и власть духовная точили друг на друга зубы. Храмовницы могли действовать с большей эффективностью, переговоры Ашшы с послом князя Орой и продажа княжеству передовых наработок оружейных цехов миур являлись ответом на угрозу со стороны внутренних элементов. Великая Мать лихорадочно искала точки опоры и союзников. Недаром Ашша заблокировала для свободного доступа целые участки своей памяти, боялась, что он разберётся в дворцовых хитросплетениях и переметнётся на сторону служительниц Многоликой. Не оставалось никакого сомнения, что правительница искусно подстроила внезапный приход Старшей в свой кабинет и столкнула его с ней лбами. Хитрая кошка, теперь ему никуда не деться с её лодки.
Наряды стражи брали при их приближении на караул и вытягивались в струнку, миновав третью мембрану перехода, Андрей резко остановился, из-за поворота уходящего вправо корридора, до него донеслись знакомые голоса.
— Пошли, — схватила его за руку Иллушт.
— Подожди, там драконы?
— Да. Пошли.
Андрей вырвал руку и подбежал к повороту, голоса стали громче. Он сформировал виртуальное зеркало и заглянул за угол. По коридору шли две княжны, настоящая отличалась от двойника богатым убранством одежд. Следом за Илиррой шествовала разряженная свита. Не драконы — попугаи, честное слово. Медная шевелюра Ании виднелась в середине сопровождающей высокую особу колонны. У самого уха раздалось злобное шипение: