Долгие сумерки Земли (The Long Afternoon of Earth)
Шрифт:
Одиннадцать уставших человек ушли обратно в тоннель переждать, пока сойдет слизь. Им предстояло куда более долгое ожидание.
Траверсер зашевелился. Какое-то беспокойство охватило его. Что он сделал? Что он должен сделать? Что сделано – то сделано, а что предстоит сделать – он сделает. Выдохнув кислород, траверсер поднялся.
Он медленно пополз по паутине туда, где воздух был разрежен. Раньше он всегда останавливался здесь. Теперь же в этом не было смысла. Воздух был ничто. Осталась только жара – обжигающая и пронзающая, согревающая и расслабляющая.
Траверсер выбросил порцию паутины. Набирая скорость, он уходил все дальше и дальше оттуда, где летали тайгерфлай. Далеко-далеко впереди, светясь и переливаясь белым, голубым и зеленым, плавало полушарие…
7
Большая часть леса утопала в тишине. Но это вовсе не указывало на отсутствие жизни. Все было полно ею. Но возросший уровень радиации, которая уничтожила мир животных, явилась причиной триумфа жизни растений. Неповторимые в своем многообразии, везде царили растения. А растения были немы.
Новая группа во главе с Той двигалась по лесу, ничем не нарушая этой глубокой тишины. После того, как они побывали на Верхнем Ярусе, зеленая кожа их стала темнее. Постоянно помня об опасности, они с максимальной осторожностью продвигались вперед. Их гнал страх. И хотя они не знали, куда идут, движение давало им обманчивое ощущение безопасности. Поэтому они двигались.
Они замерли, увидев белый язык, который медленно опускался вдоль древесного ствола. Волокнистый, грубый и обнаженный, чем-то напоминавший змею, он бесшумно сползал с Верхнего Яруса.
– Сакерберд, – сказала Той. И хотя ее лидерство в группе находилось еще под вопросом, дети – все, за исключением Грэна, собрались вокруг нее и испуганно смотрели на движущийся язык.
– Он не причинит нам вреда? – спросила Фай. Ей было пять лет, и она была на год старше маленькой Фай.
– Мы убьем его! – воскликнул Вегги и высоко подпрыгнул. – Я знаю, как убить его. Я убью его!
– Я убью его, – твердо вымолвила Той, как бы подчеркивая свое лидерство. Она шагнула вперед, одновременно сматывая с талии веревку.
Остальные смотрели с тревогой, не очень-то доверяя умению Той. Большинство из них были уже подростками – широкоплечими, с сильными руками и длинными пальцами. Среди них было трое юношей: умный Грэн, самоуверенный Вегги и тихий Поас. Грэн, самый старший, сделал шаг вперед.
– Я тоже знаю, как поймать его, – обратился Грэн к Той, одновременно наблюдая за опускающимся языком. – Я буду держать тебя. Той, тебе понадобится помощь.
Той повернулась к нему. Она улыбнулась, потому что он был красивым и когда-нибудь станет ее мужчиной. И сразу же нахмурилась, ибо она была лидером.
– Грэн, ты теперь мужчина. К тебе можно прикасаться только во время сезона спаривания. Я сама поймаю его. А потом мы все пойдем на Верхний Ярус, убьем его и съедим. У нас будет праздник. Мы будем отмечать мое лидерство.
Грэн и Той обменялись вызывающими взглядами. Но насколько она была еще не готова взять на себя роль лидера, настолько он не принял на себя – его, честно говоря, не привлекала роль бунтаря. Свое несогласие с ней он старался пока не показывать. Грэн отошел, положив руку на тотем – это маленькое изображение его самого, которое вселяло в него уверенность.
– Делай, как знаешь, – сказал он, но Той уже отвернулась.
На самой верхушке леса сидел сакерберд. Растительное происхождение наложило отпечаток на его разум и нервную систему: их состояние находилось на зачаточном уровне. Однако такое положение компенсировалось огромными размерами сакерберда.
Имея форму двукрылой споры, сакерберд никогда не складывал крыльев. Они у него почти не двигались. И тем не менее, именно благодаря своим крыльям, которые достигали в размахе двухсот метров и были покрыты чувствительными волосками, сакерберд стал хозяином воздушных потоков, господствовавших в этом мире, похожем на большую теплицу.
Осторожно, в любой момент готовый увернуться от возможной опасности, которыми был полон этот лес, язык медленно опускался, аккуратно минуя плесень и грибки. Наконец, он достиг земли, сырой и тяжелой от огромного количества пищи, и, погрузившись в нее, принялся сосать.
– Все, – сказала Той. Она уже была готова и чувствовала, как за ее спиной волнуются остальные. – Теперь – ни звука.
На одном конце веревки был привязан нож. Она подалась вперед и завязала на языке скользящий узел. А потом со всей силы вонзила нож в дерево. В следующее мгновение язык раздулся и увеличился по всей длине: сакерберд начал всасывать землю в свой «желудок». Узел затянулся. Сакерберд и не подозревал, что он уже пленник и не может взлететь со своего насеста.
– Здорово! – восхищенно воскликнула Поили. Она была лучшей подругой Той и во всем старалась подражать ей.
– Быстро, на Верхний Ярус! – крикнула Той. – Сейчас мы убьем его!
И все устремились вверх по ближнему стволу дерева. Все, за исключением Грэна. По своей природе Грэн не был непослушным, просто он знал более легкий путь на Верхний Ярус. И сейчас Грэн сделал то, чему в свое время научился у Лили-йо и Хариса: он засвистел.
– Грэн, пойдем! – позвал его Поас.
Грэн покачал головой, и Поас, пожав плечами, полез вслед за остальными. Сверху, из кроны деревьев, подчиняясь команде Грэна, выплыл дамблер и завис над ним. Ухватившись за него, Грэн засвистел вновь, и дамблер медленно понесся вверх. Грэн прибыл на Верхний Ярус почти одновременно с остальными детьми. Но в отличие от них, взмокших и запыхавшихся, он был бодрым и веселым. – Ты не должен был этого делать, – сердито сказала ему Той. – Ты был в опасности.
– Меня ведь никто не съел, – ответил Грэн и вдруг похолодел при мысли о том, насколько права была Той. Лезть по дереву было трудно, но безопасно. Парить среди листьев, где полно страшных чудовищ, нападавших молниеносно, было легко и в то же время смертельно опасно. Тем не менее он жив, а все остальные очень скоро оценят его способности.
Белый язык находился рядом. Его хозяин, расположившийся прямо над детьми, непрерывно вращал своими огромными глазами. Сакерберд не имел головы. Между двумя неподвижными крыльями было подвешено тяжелое тело, похожее на мешок, на котором торчали протуберанцы-глаза и семена-луковицы. Между последними – сумка, из которой свешивался язык. Той разместила свои силы таким образом, чтобы нападение на чудовище началось со всех сторон одновременно.