Долгий путь скомороха
Шрифт:
– А давайте опять муху посмотрим под этими линзами, – не выдержала Авдотья. Она выскочила из-за стола и схватила веник, стоявший в углу у двери. Стукнув им по полу несколько раз, Авдотья с воинственным кличем кинулась на муху, жужжавшую на окне. Через несколько секунд она положила на стол пришибленное веником насекомое.
Ратмир усмехнулся и протянул ей крепко скрепленные между собой линзы:
– Ты и начинай, Дуняша, раз муху сумела добыть.
Скоморохи одобрительно загудели и тоже потянулись поближе к карлице. Та уверенно навела линзы на лежащую в глубоком обмороке муху и восторженно заверещала:
– Ух, ты, а какие у неё глазки-то! А какие усики! А волоски-то, волоски-то какие на лапках!
– Дай-ка и нам глянуть, Авдотья, – протянул руку старик Никифор. Карлица беспрекословно отдала ему линзы и, встав на лавке на коленки, начала заглядывать старику Никифору через плечо. Скоморохи стали с увлечёнием рассматривать насекомое в увеличенном изображении.
– Ага! Я так и знал, что вы уже чего-нибудь там без меня смотрите! – воскликнул влетевший в избу Теодорка. Он подскочил к Ратмиру и, протянув к нему кулак, разжал его: – На, дяденька Ратмир, забирай вот ихние волоски.
Ратмир аккуратно снял с его ладони пару тонких рыжих волосков и похвалил мальчишку:
– Молодец, Теодорка! Короткий волос – это …
– Короткий – это Яшкин, а длинный – Марфушкин, – нетерпеливо перебил его Теодорка, торопливо взбираясь на лавку поближе к старику Никифору.
– А что у тебя во второй руке? – спросил Ратмир
– А это я собрал паучков и жучков каких-то. Тоже посмотреть хотел, – мальчишка разжал вторую ладонь и высыпал на стол несколько живых насекомых. Авдотья взвизгнула и отпрянула от стола:
– Тьфу, Теодорка! Они же живые! Ты бы хоть предупредил…
– Так за живыми интереснее смотреть! Дедушка Никифор, дай Христа ради посмотреть, а?! – заканючил мальчишка, жалобно глядя на старика Никифора.
– Да, на-на! Тебе же больше всех надо! – беззлобно ворча, протянул мальчишке линзы старик Никифор. И добавил: – Садись поближе, вместе будем смотреть.
Пока скоморохи, сгрудившись вокруг старика Никифора, принялись вовсю рассматривать в увеличенном размере насекомых, Ратмир стал внимательно разглядывать выложенные на белую тряпицу волоски.
Вскорости пришла и Елена, и с чувством исполненного долга положила перед ним прядь рыжих волос. Ратмир поднял на неё удивлённый взгляд и хотел что-то сказать, но его опередил Василий:
– Ого! – воскликнул он, – А это как тебе удалось у него столько повыдергать?!
– Сам отрезал, когда я сказала, что хочу себе на память оставить, – со значением произнесла Елена, присаживаясь на краешек лавки.
– Иди сюда, мамушка! – окликнул её Теодорка. – Смотри, какие усищи у жука!
– Да видела уже сто раз, – махнула рукой, блестя глазами, Елена.
– Что это у тебя глаза-то сверкают так?! – с подозрением посмотрела на неё Авдотья. – Кузнец приглянулся что ли?
– Да ну тебя, Дуняшка! – зарумянилась Елена. – А хотя бы и приглянулся?! Что я – не человек что ли ?!
– Ну-ну, – неодобрительно покачал головой старик Никифор. – Быстро же ты своего Демида позабыла!
– Так уже, почитай, год прошёл, как я его в последний раз-то видела, – передёрнула плечами Елена. – Да и с кузнецом я просто поговорила. Может он что и более поведал бы, да этот чёрт старый притащился – тиун Устин. Принесла его нелёгкая.
Ратмир аккуратно выложил волоски перед собой на тряпице и протянул руку в сторону скоморохов:
– Всё, передайте мне линзы. Потом, если что, я вам ещё дам их посмотреть.
Скоморохи тут же отдали ему линзы и расселись поудобнее, чтобы понаблюдать за тем, что станет делать Ратмир. Он же в свою очередь начал внимательно рассматривать под линзами отдельно по одному волоску. При этом каждый из них при увеличении казался толщиной со стебель пшеницы и был покрыт какими-то чешуйками.
– Вот смотри, Теодор, – обратился Ратмир к мальчику. Тот мигом пододвинулся ближе и запыхтел у него над ухом. – Видишь, я положил волоски с разных людей рядом. И без лупы они выглядят почти одинаково.
– Ага. Только вот этот кудрявый. Это нашего Василия! – воскликнул Теодорка и ткнул пальцем в белую тряпицу на столе.
– Осторожно, сынок! – схватила его за руку Елена.
– А теперь давай посмотрим на них через линзы, – невозмутимо продолжил Ратмир. – Видишь между ними какую-нибудь разницу?
Мальчик, затаив дыхание, стал внимательно вглядываться в лежавшие под линзой волоски. Остальные скоморохи замолчали, наблюдая за ним.
– Вот этот – самый толстый среди них… – неуверенно произнёс Теодорка, указывая пальцем на увеличенное изображение волос на верхней линзе.
– Молодец! – похвалил его Ратмир. – А ещё что видишь? Чем они отличаются ещё друг от друга?
– Может цветом? – пожал плечами мальчишка.
– Правильно. Хоть немного, но они и вправду отличаются друг от друга цветом, – кивнул головой Ратмир. – Ну, ладно, не буду тебя мучить дальше. Смотри внимательнее. Видишь – каждый волосок состоит из мелких таких чешуек как у рыб?
– Вот эти вот малюсенькие совсем?? Их почти и не разглядеть! – воскликнул мальчишка.
– Да, они. И на каждом из волосков эти чешуйки разного размера.
– И значит, по волоску можно узнать, кому он принадлежит. То есть, если взять у него для сравнения ещё один волос? – полуутвердительно спросил Теодор.
– Молодец! Придётся тебя отдать на учёбу. Я тебе давно говорил, Елена, что ему пора учиться, – Ратмир повернул голову в сторону женщины.
– Ох, Ратмир! Не могу я его так далеко от себя отпустить. Как же он там один будет?! – всплеснула руками Елена.
– Так ты тоже можешь там остаться, и работа для тебя найдётся. Мы же уже говорили с тобой об этом, – с досадой произнёс Ратмир и вновь стал рассматривать волосы под линзой. – У мальчишки острый ум и ему нужно учиться. Ты же не хочешь, чтобы он всю жизнь плясал на ярмарках.