Долгий рождественский обед
Шрифт:
МАТУШКА БАЙЯРД. Мою мать звали Фэйс Моррисон. И она вышла замуж в Нью-Хэмпшире за молодого Джона Уэйнрайта, который был священником. Он увидел ее однажды в своей церкви…
ЛЮСИЯ. Матушка Байярд, может быть, вам лучше прилечь?
МАТУШКА БАЙЯРД. …и прямо во время проповеди он сказал себе: я женюсь на этой девушке. И он сделал так, как сказал, и я — их дочь.
ЛЮСИЯ (приподнимаясь, обеспокоенно глядит на нее). Дорогая моя, может быть, все-таки приляжете?
МАТУШКА БАЙЯРД. Нет-нет, все в порядке. Пожалуйста, продолжайте обед. Мне было десять, когда я сказала своему брату…
Она исчезает. Незначительная пауза.
КУЗЕН БРЭНДОН. Жаль, что сегодня такой холодный, сумрачный день. Хоть лампы зажигай. После службы я перекинулся парой слов с майором Льюисом. Его мучит ишиас, но он держится молодцом.
ЛЮСИЯ (прикладывая платок к глазам). Я знаю, матушка Байярд не хотела бы, чтобы мы горевали о ней в Рождество, но я никак не могу забыть, как еще год назад она сидела в своем кресле рядом с нами. Как она была бы рада узнать наши новости!
РОДЕРИК (похлопывая ее по руке). Ну-ну. Сегодня Рождество. (Официально.) Кузен Брэндон, бокал вина с вами, сэр.
КУЗЕН БРЭНДОН (привстав, галантно поднимает свой бокал). Бокал вина с вами, сэр!
ЛЮСИЯ. А что, майора сильно мучит ишиас?
КУЗЕН БРЭНДОН. Пожалуй, да. Но вы ведь его знаете. Он говорит, что и через сотню лет мало что изменится.
ЛЮСИЯ. Да, он у нас великий философ.
РОДЕРИК. Его жена шлет тебе тысячу благодарностей за рождественский подарок.
ЛЮСИЯ. А я и забыла, что подарила ей. — Ах да, набор для рукоделия.
Через вход Рождения няня выкатывает детскую коляску, украшенную голубыми лентами. Люсия бросается к коляске, мужчины за ней.
ЛЮСИЯ. Мой дорогой малыш, мой замечательный малыш! Вы видели когда-нибудь такого ребенка! Говорите, говорите скорей — мальчик или девочка? Мальчик! Родерик, как мы его назовем? Правда же, няня, такого ребенка вы еще никогда не видели!
РОДЕРИК. Мы назовем его Чарльзом в честь твоего отца и деда.
ЛЮСИЯ. Но в Библии нет ни одного Чарльза, Родерик.
РОДЕРИК. Конечно есть! Наверняка есть.
ЛЮСИЯ. Родерик! — Хорошо, но для меня он всегда будет Сэмюэлем. — Какие у него маленькие ручки. Да в целом мире таких ручек не найдешь. Все в порядке, няня. Спокойной ночи, мой маленький.
РОДЕРИК. Не уроните его, няня. Он нужен нам с Брэндоном для фирмы.
Родерик провожает няню с коляской в холл. Остальные возвращаются к столу. Люсия занимает место, где сидела матушка Байярд, а кузен Брэндон пододвигается к ней. Кузен Брэндон надевает белый парик.
РОДЕРИК. Люсия, немного белого мяса? Положить гарнир? Кому клюквенного соуса?
ЛЮСИЯ (через плечо). Маргарет, индейка сегодня удалась. — Совсем немножко, спасибо.
РОДЕРИК. А теперь по этому поводу надо выпить. (Привстав.) Кузен Брэндон, бокал вина с вами, сэр! За дам, храни их господь.
ЛЮСИЯ. Благодарю вас, джентльмены.
КУЗЕН БРЭНДОН. Жаль, что сегодня так пасмурно. И совсем нет снега.
ЛЮСИЯ. Но проповедь была чудной. Я плакала от начала до конца. Доктор Сполдинг всегда читает замечательные проповеди.
РОДЕРИК. После церкви я столкнулся с майором Льюисом. Он говорит, что его ревматизм время от времени дает о себе знать. У его жены есть что-то для Чарльза, и она обещала зайти сегодня.
Опять появляется няня с детской коляской. Розовые ленты. Такой же рывок налево.
ЛЮСИЯ. О мой милый малыш! Мне и в голову не приходило, что это будет девочка. Ну что, няня, ведь она прелестна!
РОДЕРИК. Назови ее, как ты сама хочешь. Теперь твоя очередь.
ЛЮСИЯ. Лу-лу-лу-лу. Агу. Агу. Да, теперь я ее назову по-своему. Ее будут звать Женевьевой в честь твоей матери. Спокойной ночи, мое сокровище. (Она провожает взглядом коляску, которую няня выкатывает в холл.) Только представьте! Когда-нибудь она вырастет и скажет: «Доброе утро, мама. Доброе утро, папа». Согласитесь, кузен Брэндон, не каждый день появляется такой малыш.
КУЗЕН БРЭНДОН. И такая новая фабрика.
ЛЮСИЯ. Новая фабрика? Правда? Родерик, мне будет очень неловко, если мы действительно разбогатеем. Я этого всегда боялась. Однако мы не должны говорить о таких вещах на Рождество. — Спасибо, я возьму кусочек белого мяса. Родерик, Чарльз предназначен для духовного поприща, я уверена в этом.
РОДЕРИК. Женщина, ему еще только двенадцать. Пусть он выбирает сам. Однако не скрою, он нужен нам в фирме. Как медленно тянется время, когда ждешь, пока твой отпрыск вырастет и войдет в дело.
ЛЮСИЯ. Спасибо, но я не хочу, чтобы время бежало быстрее. Я люблю детей такими, какие они есть. Послушай, Родерик, ты же знаешь, что сказал доктор: не больше одного бокала. (Накрывает рукой его бокал.) Нет-нет, Маргарет, вполне достаточно.
Родерик встает с бокалом в руке. С испуганным лицом он делает несколько шагов к черному порталу.
РОДЕРИК. Не понимаю, что со мною.
ЛЮСИЯ. Родерик, будь благоразумен.