Долгое лето

Токацин .

Хээ-нор Хеноо остановились, замерли у выхода из туннеля, и их предводитель отступил в сторону, пропуская пришельцев к "берегу" водохранилища. Фрисс поднял над головой светильник-церит и тоже замер, зачарованно глядя в бездну.

Ему показалось сначала, что огромный провал наполнен мраком, но это была вода. Чёрная, гладкая как стекло, никогда не тревожимая ветром, она лежала в двух шагах от Речника и дышала холодом. Фрисс наклонился, зачерпнул из провала, глотнул и тут же сплюнул. Вода была нестерпимо горькой.

– Привет тебе, подземное море, - прошептал он, склоняя голову.
– Не печалься. Скоро твои воды станут сладкими.

Нецис тихо хмыкнул за спиной и попятился, когда Речник к нему повернулся.

– Позволь мне начать работу, - попросил он, глядя в пол. Фрисс кивнул и отошёл от края.

Некромант запустил руку в сумку и достал оттуда горсть чего-то неопределимого, всякого мелкого сора, просыпающегося меж пальцами. Он с силой сжал это месиво в ладонях, и оно вспыхнуло холодно и ярко, и Речник невольно вздрогнул - рядом высвобождалась сила, смертельная для всего живого.

– Ксатот ат хаэйя!– негромко, но чётко проговорил Некромант.

Он резко стряхнул прах с ладоней, но тот не упал - повис белесым бесформенным сгустком, мало-помалу меняя очертания. Фриссу померещился огромный призрачный паук или медуза. Тварь висела перед Нецисом, как будто ожидала приказа.

– Ха"сату!– вскинул он руку, указывая на свод пещеры, невидимый в полумраке.

Белесая нежить медленно всплывала на воздушных волнах, раскинув бесплотные лапы. Из неё выходила толстая нить, в витках которой запутался кусок гнилого мяса - тот, что без единого слова или гримасы несли за Некромантом воины Рентуна. Покровы с тухлятины свалились, и нежить втянула их в себя, превратив обрывки ткани в часть своего бесформенного тела. Фрисс старался не дышать глубоко.

Нить со зловонным грузом опустилась к воде. Фрисс видел, как наживка уходит в глубину. Было очень тихо, Речник слышал даже, как шелестит что-то в теле нежити, разматывающей свою нить, а собственное дыхание казалось ему оглушительным. Нецис застыл, как изваяние, у края воды, рентунцы вообще слились с камнем.

Послышался плеск. Нить задрожала, нежить сжалась в комок и ярко вспыхнула, осветив пещеру. Фрисс увидел, как на чёрной глади открываются десятки выпученных глаз.

Бесформенный мертвяк сматывал удочку, шелест и щёлканье звучали всё чаще. Нецис странно выгнул пальцы, не отрывая взгляда от середины озера. Фрисс помянул про себя тёмных богов - из глубины, подвешенный на призрачной нити, всплывал уже не кусок мяса, а какая-то невозможная тварь, поросшая глазами и зубастыми щупальцами. Речник сжал пальцы в кулак и резко взмахнул рукой.

– Ал-лииши!!!

Гладь озера вздыбилась волнами. Водяной шар, вырванный из неё, повис между сводами и бездной. Из прозрачной сферы на Речника смотрели десятки безумных глаз. Это длилось всего мгновение - потом щупальца нежити сомкнулись, втянув в сгусток праха и наживку, и улов. Нестерпимо запахло тухлой рыбой.

– Тирикка!– Фрисс метнул в озеро молнию. Волна плеснула у берега, выкинув на камень неподвижного водяного червя. Речник всматривался в глубину, разыскивая плавучие глаза, и бросил ещё молнию, когда ему что-то привиделось в темноте. Нецис поднял руку, жестом останавливая Фрисса, и сел на берегу, шумно втягивая воздух.

– Ничего живого, - медленно проговорил он, встал и отряхнул руки. Сгусток, мерцающий зеленью под потолком, рассыпался пылью, светящиеся искры впитались в рубаху Некроманта, и мрак сгустился окончательно.

Речник направил свет церита на воду и опустился на корточки. Подземная влага была обжигающе-холодной, пальцы Фрисса сразу онемели, и он не заметил, как ракушки высыпались из рук и беззвучно утонули. Он направил всю свою силу в озеро, и она пошла по венам горячими волнами, сотрясая тело Речника и зажигая волны синевой. Голова Фрисса запрокинулась, и он успел увидеть аквамариновые блики на тёмных сводах, прежде чем осел на землю и провалился в черноту.

...Закат над Рентуном догорал, чёрные волны уже захлёстывали небо с востока, погружая мир во тьму, но на улицах города было светло, как днём. В полдень великие маги улетели навстречу испытаниям, к священной горе Нишэн, весь вечер горожане праздновали их отлёт, и к сумеркам гуляния выплеснулись из крепости в застенье, и в меннской харчевне стало негде не то что сесть, но даже встать на одной ноге. Чтобы не терять посетителей, менни открыла все каморки, где только можно было постелить циновку, и даже выпустила людей на крышу, под лиственный навес, на неогороженную террасу над ночным городом. Фрисс, Нецис и Алсаг сидели сейчас там на постеленных наспех листьях, смотрели друг на друга и время от времени молча сдвигали чаши, наполненные зелёным кайцаном. Это местное пойло, кислое, как сок Кууси, и из этого же сока приготовляемое, в каждом городе красили зеленью своего оттенка, рентунский кайцан напоминал по цвету молодую траву. Фрисс сейчас рад был и кайцану, хотя втихомолку крошил в него тополёвый мёд, чтобы хоть немного сбить оскомину. Некромант пил не морщась, глядел уже веселее и больше не щупал украдкой живот и нижние рёбра. Фрисс мельком видел его без рубахи - какое-то из зелий всё же сработало, шрамы уже порозовели...

– Слаб я для такой магии, - покачал головой Речник, глядя в сторону рентунской крепости.
– Нечего там было делать с Первым разрядом...

– Та-а... Я отнёс бы твоё заклятие к Третьему разряду, не меньше, - утвердительно кивнул Нецис.
– И совершенно точно тебе следует... Ахххса, хьо!

Он пригнулся, закрывая лицо двумя руками и сдавленно шипя. В повисшей тишине Фрисс услышал из сумки резкий тревожный писк. Над городом, затмевая все колдовские огни и сполохи, разливалось желтовато-зелёное зарево. Сияющий сгусток, яркий, как солнце, медленно поднимался к небу - где-то на севере, далеко за Рентуном, и свет его затопил всю округу. Речник сам не заметил, как оказался на полу, как сбил туда же Нециса и заслонил его своим телом от далёкого, но жгучего пламени. Огненное облако медленно тускнело и таяло, несколько мгновений - и дозиметр замолчал, а Некромант привстал с пола, недоверчиво ощупывая руки и лицо, как будто думал, что с них за эти секунды слезла кожа.

– Страна моя Менниайксэ...
– пробормотала в задумчивости менни, забыв на циновках кувшины с кайцаном. Она покачивалась на хвосте, глядя на темнеющее северное небо. Фрисс, смутившись, поднялся сам и помог встать Некроманту.

– Ильятекси проснулся, - менни странно усмехнулась и пожала плечами, сама себе не веря.
– В полдень как будто видели вспышку, но я её проглядела, а теперь - уж точно проснулся. Что ему не спится-то?!

Нецис дёрнулся всем телом и затравленно огляделся по сторонам. Фрисс нахмурился.

– О ком разговор, рождённая радугой?
– осторожно спросил он.

– О спящем в огненном кольце - о Кемагвене, - ответили ему с соседней циновки. Темнота уже сгустилась, в неверном свете маленьких факелов Фрисс не разглядел лиц.

– Кемагвен...
– повторил Речник, пробуя имя на вкус.
– Так что, он правда живёт там, посреди Страны Дракона?! Священный змей лучей и огня?!

– Он там, - хмуро кивнул Некромант.
– Его дыхание сжигает меня, как плевок дракона, я чую его издалека. Взлети он чуть повыше - сейчас я с тобой, Фрисс, не беседовал бы. Тысяча проклятий на того, кто помешал ему спать!..