Долгое лето

Токацин .

Очень скоро Кесса остановилась на привал. Раскалённый воздух казался ей вязким, как мёд, она тонула в нём, с трудом переставляя ноги. Полосатая броня внезапно обрела тяжесть. Весной на истоках Канумяэ ветер свистел сквозь кожаный доспех, пронизывая Кессу до костей, тут же броня стала плотной и жаркой, как пять меховых плащей разом. Речница забилась под самый развесистый куст гезы, но тени не нашла и там - трава оказалась тонкой и прозрачной, свет проходил сквозь неё без помех.

– Ну и погодка, - пробормотала Речница, утирая пот.
– Хоть скафандр надевай...

Поразмыслив, она так и сделала, оставила только щит за плечами, пояс с ножнами и Зеркало Призраков. Из любопытства Кесса повернула его к небу - что оно отразит? Зеркало осталось чёрным и безмолвным.

Эррингор, взъерошив фиолетовую шёрстку, сидел на соседней кочке. Трава, чудом выросшая на ней, уже почернела и постепенно превращалась в пепел. Зверёк смотрел куда-то на север и молчал. Солнце его не беспокоило.

– Пить будешь?
– Кесса заглянула в фляжку и наколдовала ещё немного воды. В Мертагуле говорили, что маги остерегаются в пустыне прибегать к заклинаниям - мол, духи мёртвой земли злы и жестоки, и любую мелочь принимают как оскорбление. Значит, водой надо запастись на краю пустыни. Но где она начинается? Вот эта сухая степь - ещё степь или уже пустыня?..

– Нет, - Эррингор не обернулся. Речница уже привыкла к его молчанию и даже удивилась ответу.

– Не жарко? Можешь скрыться в моей тени, - предложила она. Загадочные механизмы, скрытые в тонком сарматском скафандре, уже охладили её тело, и Кесса оживилась.

– Здесь холодное солнце. Меня ему не согреть, - ответил зверёк и остался сидеть на кочке.

Неясный шорох послышался Кессе за спиной, она обернулась и ничего не увидела, только раскалённый воздух дрожал над иссохшей травой. Зато Эррингор подпрыгнул на месте с сердитым рыком, слишком громким для такого маленького зверя, и выдохнул пламя на пять шагов.

– Ты что?!
– Речница попрыгала на затлевшем пучке травы, чтобы сбить огонь, и повернулась к зверьку. Тот успел сделать вид, что его тут нет, и снова уставился на север. Кесса пожала плечами. Что-то золотистое как будто мелькнуло на юге, за чахлой порослью гезы... но Речнице могло и померещиться.

Она посмотрела на чёрное Зеркало, потом - на неподвижного Эррингора, закусила губу и очень осторожно поднесла артефакт к зверьку. Ближе, ещё ближе... Что-то должно было отразиться в зеркальном стекле, а что - Кесса пока не знала.

Ветер взвыл так, словно рядом поднялся смерч, и Речница выронила раскалившееся докрасна Зеркало и шарахнулась от него. В глубине стекла бушевало пламя. Оброненный медальон упал наземь, потом шмякнулся о Кессу, чуть не прикипев к скафандру, и медленно погас, источая чёрный дымок. Эррингор подпрыгнул, развернулся к Речнице, яростно сверкая глазами, и гневно фыркнул.

– Прррочь!
– он глубоко вдохнул и раздулся, превратившись в фиолетовый мохнатый шар. Кесса мигнула.

– Тише! Я не враг, - она подумала, не отступить ли, но всё же осталась стоять на месте.
– Что ты злишься?

– Фрррх! Как ты назойлива, знорка, - зверёк выдохнул дым и снова сдулся.
– Убери от меня эту штуку!

– Как хочешь, - Кесса пожала плечами и заглянула в Зеркало. Там был только мрак.

Речнице казалось, что она идёт уже очень долго, но солнце всё не опускалось, и местность вокруг не менялась - всё та же выгоревшая трава, трещины на земле, песок в воздухе, странные блестящие камешки под ногами... Когда очередная былинка намоталась на ногу и чуть не пропорола шипами сапог, Кесса остановилась и внимательно посмотрела на растения. Это была уже не геза. Странные, ни на что не похожие, искривлённые и усаженные шипами, без листьев, но с очень причудливыми ветвями, травы еле заметно шевелились, и ветер тут был ни при чём.

– Это же мекха!
– охнула Речница, очень осторожно потянула одно растение за ветку и еле успела отдёрнуть руку. Гладкий блестящий камень скрипнул под сапогом, Кесса подняла его и увидела обломок рилкара - серо-белесого, похожего на мутное стекло. Рядом виднелись хлопья ржавчины - какой-то металлический предмет врос в землю, ржавчина изъела его, но в прах он пока не рассыпался.

– Старый Город...
– выдохнула Кесса, озираясь по сторонам. Искажённые растения, рилкар под ногами, древний металл... Где-то рядом были развалины Вайдена - загадочного города, о котором в Мертагуле говорили очень неохотно, хоть и не боялись из обломков Старых Городов строить себе дома.

Эррингор выглянул из кармана, дыхнул огнём и нырнул обратно.

– Мы пройдём по Вайдену, - прошептала Речница, разминая пальцы.
– Посмотрим на город моих предков. И, возможно, что-нибудь найдём...

Зверёк громко фыркнул.

Пустошь с уродливой травой всё тянулась и тянулась, потом трава пропала, и осталась только блестящая разноцветная галька, поскрипывающая под ногами. Она сияла на солнце, и глядеть на неё было больно, а на раскалённое белое небо - вовсе невозможно, даже сквозь щиток сарматского скафандра. Из-под ног куда-то исчезла земля, сменившись сплошным покровом расплавленного и вновь застывшего стекла, ощетиненного острыми зубцами. Речница осторожно обходила их, глядя только под ноги, потом взглянула наверх - и застыла в изумлении.

Всего в ста шагах начинался пологий склон высоченной горы, вершина которой таяла в белесом небе. Узкие тропы вились по скалам, исчезая в тенистых зарослях. Кесса видела аккуратно вырубленные в камне ступени, белую пену родников и бессчётное множество цветущих кустов - красные, золотистые, пурпурные, синие шапки, яркие пятна в густой траве. Над горой, растянув по ветру длинные хвосты, реяли зеленовато-синие Клоа. Воздух стал прохладным и сладким.

– Эррингор, смотри!
– Кесса вытряхнула зверька из кармана. Он тут же забрался обратно, опалив ей пальцы сквозь перчатку, и пробурчал что-то злое.

– Какое странное и красивое место, - прошептала Речница, запрокинув голову. Она пыталась проследить за тропой, но дорожек было очень много, и они причудливо переплетались на склонах и террасах... Кесса видела даже мостики, перекинутые над бурными ручьями.

– И там кто-то живёт, - заключила она и быстро пошла к горе.

Это был не пустынный мираж - несколько мгновений спустя Кесса поднималась по тропинке, держась за ветки кустов, нюхала пышные соцветия и скрывалась в тени от небесного огня. Склон оказался не таким уж пологим, лестницы были к месту, но подниматься было легко - легче, чем идти по ровной степи и обугливаться в серебряных лучах. Речница хотела подобраться к водопаду - издали он казался маленьким, но его рёв слышен был издалека, и Кесса видела в нём начало могучей реки и только удивлялась, как быстро поглощает эту воду высохшая степь. Ведь с этой горы не начинаются реки, хотя её ручьи полноводны... видимо, солнце высушивает их на полпути.