Долгорукова

Гордин Руфин Руфинович

Он поднял свои карты. Одна из них упала на пол. Это была пиковая дама.

Чуть позже. Квартира Фигнер.

Перовская заглянула в комнату, где при свете пылающего камина собирали очередной метательный снаряд.

— Успеем? — спросила она. Кибальчич разогнулся, потёр поясницу и сказал:

— Похоже, до утра успеем.

1 марта 1881 года. Зимний.

Александр

перед отъездом на развод караула зашёл попрощаться с Катей. К нему на колени забралась маленькая Екатерина.

— Ты уже едешь? — спросила Катя. Она ещё завтракала с детьми.

— Через полчаса. Оттуда я заеду к великой княгине Екатерине Михайловне, я давно не был у неё. Но ненадолго. И после сразу же к тебе. Это будет что-нибудь без четверти три. Если хочешь, пойдём гулять в Летний сад.

— Хорошо, я буду готова.

— И детей всех возьмём. Сегодня прекрасный день. — Он поднялся. — До встречи. — Он поцеловал Катю в лоб, потрепал волосы маленькой Кате и ушёл — в прекрасном расположении духа.

В приёмной его ждал Балуев, председатель Совета министров. Он поздоровался с ним за руку, провёл его в кабинет и передал ему проект правительственного сообщения.

— Я хотел бы, Пётр Александрович, чтобы ты просмотрел вот это. Тебе, верно, Лорис уже говорил, его надо бы в среду обсудить на Совете министров. И коль не будет возражений, то в четверг и напечатать в Правительственном вестнике.

— Хорошо, Ваше величество.

— Соображения свои передай Лорису, он нынче дома, прихворнул что-то.

— Хорошо, Ваше величество. А могу ли спросить, как чувствует себя Ваше величество.

— Прекрасно. Знаешь, я давно себя так не чувствовал.

В это же время. Сырная лавка Кобозевых.

Богданович и Якимова показали Фроленко стоящую в задней комнате батарею, от которой тянулись провода в лаз.

— Как опустишь электрод в раствор, — сказал Богданович, — всё — она взорвётся. Понял? — Фроленко кивнул. — Ну ладно, я ухожу. Лавка закрыта. Никому не открывайте. Кроме Сони. Сделаете дело или если он не поедет здесь, уходите через двор на соседнюю улицу.

Фроленко снова меланхолично кивнул и достал из сумки бутылку вина и колбасу.

— Господи, как же ты можешь есть в такое время? — изумилась Якимова.

— Я должен быть в полном обладании сил, — невозмутимо ответил он.

В это же время. Подъезд Зимнего.

Александр, садясь в карету, сказал Фролу:

— В Михайловский манеж.

— Какой дорогой прикажет нынче Ваше величество?

— Какой? Пожалуй, по Екатерининскому каналу. Карета, сопровождаемая терскими казаками, тронулась.

Чуть позже. Сырная лавка Кобозевых.

— По каналу, кажется, поехал, — сказала Якимова, вернувшись из помещения лавки

в заднюю комнату.

— Уходим? — спросил Фроленко.

— Нет пока. Он может обратно здесь поехать.

— А коли нет?

— Тогда другой вариант вступит в действие.

Чуть позже. Манеж.

Александр, выйдя из манежа в сопровождении свиты, уселся в карету и велел кучеру:

— В Михайловский дворец.

В это же время. Екатерининский канал.

Перовская показывала Гриневицкому и Рысакову их места на канале.

— Если он направится в вашу сторону, я с места махну белым платком. Вот этим. Вы следите за мной, — и она пошла к мосту.

Чуть позже. Гостиная Михайловского дворца.

Александр пил чай у своей двоюродной сестры великой княгини Екатерины Михайловны. За столом был и брат Государя великий князь Михаил Николаевич с женой.

— Сегодня, дорогая, — обратился он к Екатерине Михайловне, — очень для меня счастливый день. Меня вчера простили мои дети. Я подписал к опубликованию правительственное сообщение о лорисовых реформах. Общество, Бог даст, успокоится, кончатся все эти покушения, и мы с твоей двойной тёзкой сможем наконец сделать то, что я давно уже задумал.

— Что же, Ваше величество?

Александр улыбнулся загадочно и, взглянув на Михаила, сказал:

— Знаете, я только в последнее время, прожив без полутора месяцев шестьдесят три года, постиг смысл этой жизни, вернее, предназначение человека в ней. И близок к тому, чтобы это осуществить.

— Нет, вы меня совершенно заинтриговали. По-моему, и Михаила Николаевича тоже.

Михаил кивнул:

— Изрядно.

— Потерпите, мои дорогие, скоро всё узнаете. — Александр поднялся. — Ты едешь, Миша?

— Да, вслед за тобой. Ты в Зимний?

— Да. Меня Катя с детьми уж ждёт. Я обещал им гулять с ними в Летнем. Приходи, коли будет охота. Сегодня замечательный день.

Он вышел из дворца, садясь в карету, сказал Фролу:

— Домой, той же дорогой.

— Но их светлость Екатерина Михайловна не велели два раза одной дорогой.

— Ну да ничего, мы ей не скажем. А то я опаздываю.

В это же время. Улица.

X. увидел издалека Перовскую — она кому-то махала белым платком. Он побежал к ней, но вдруг услышал взрыв.

В это же время. Набережная Екатерининского канала.

Из разбитой кареты вышел Александр. Он был бледен и слегка прихрамывал. К нему подбежал полковник Дворжицкий — полицмейстер первого участка, на санях сопровождавший карету императора.