Дом 16/1
Шрифт:
– Ты ведь по-прежнему предсказаниями балуешься?- мужчина скорее не спрашивал, а утверждал. – Можешь с ходу пропавшую вещь найти и так далее?
– Если и так, то что? – Вероника попробовала примерить интонации Марфы, но при давнишнем друге это вышло фальшиво. – Если честно, то все давно прошло…
– Галка писала, что нет, - удивился Гальцман. – Говорила, ты на этом деньги делаешь…
– Тогда была Божья искра, а сейчас так, - женщина махнула рукой, помолчала, дав Есе насмотреться на себя, а потом махнула в сторону кухни. – Галка там сама сейчас все предсказания сделает. Не боишься, что твой знакомец просто отобьет ее и все.
– Нет, не боюсь, - Елизар улыбнулся, - отбить можно то, что тебе принадлежит. Мы с Галиной – не принадлежим друг другу. Я ее билет отсюда и из этой жизни. Она – необходимый мне социальный компонент. Если у меня будет жена – вокруг меня будет меньше охотниц за деньгами деда… Контракт…
Вероника даже рот раскрыла. Вот так Галина. А не подумаешь! Впрочем, подруга никогда не терялась! Но так обвести ее! Она ведь почти поверила в искренние намерения Галки и Елизара, а тут такое…
– Ладно, ближе к делу… Мишелю нужна помощь. Помощь предсказательницы, - мужчина усмехнулся, - даже если это будет предсказательница без Божьей искры. У него здесь любимая женщина и ребенок, он думает, что его. Они не соглашаются переезжать к нему, он не хочет жить в России.
– При чем здесь я? – Вероника непонимающе нахмурилась, прислушиваясь к шороха и шепотку на кухне.
– Мишель думает, что если гадалка предскажет его любимой, что в России ее сыну угрожает опасность, то они все легко улетят отсюда…
– Понятно… - женщина задумалась. – Ты уверен, что это красиво? И этично по отношению к этой его пассии? К этому ребенку?
Елизар поморщился. В этой мимике открылся он сегодняшний: жесткий бизнесмен, деловой человек. А не старый, знакомый до мелочей друг. Веронике был ближе прежний, но отказать… Впрочем, сколько предсказаний она делала почти так же: по чьим-то желаниям, по своим домыслам…
Женщина быстрым шагом, словно боясь потерять решимость, прошла на кухню, заметила, что Галка отодвинулась от Мишеля в самый последний момент, а он уже не выглядит таким растерянным.
– Мои услуги стоят дорого, - сразу взяла быка за рога Ника. – Вашу проблему решу завтра в одиннадцать утра. Надеюсь, у вас есть где переночевать.
– Да-да, - мужичок суетливо вскочил с табурета. – Я остановилься в гостиница… У меня есть евро. Много, я готов рассчитаться в этот день…
– Нет. Завтра. Скажете своей…знакомой, что я гадала вам, но увидела в вас ее. Лишних деталей не нужно, можно запутаться.
Вероника почти вытолкала Мишеля за дверь, заметив недоуменно-разочарованный взгляд Галины.
Потом был загул. Веселились и вспоминали молодые годы, институтские приколы… Было так шумно, что соседи стучали по батарее. В четыре утра Вероника постелила Галке и Елизару в одной комнате, а сама легла в другую. Но долго не могла заснуть, слушая их возню, шорохи, вздохи-ахи…
Перед рассветом женщина неожиданно вырубилась. И хорошо, что будильник был заведен на каждый день, потому что Вероника могла проспать назначенную встречу. А как и куда ушли ее гости – она даже не услышала… Только на кухне сиротливо белел листочек записки: «Пока. Позвоним. Извини за беспокойство» - и на тарелке красовались пара бутербродов, видимо в качестве благодарности от Галки…
Марфа открыла дверь и удивилась. У вчерашнего мимолетного, незапоминающегося Мишеля была очень красивая любимая. Стройная, ясноглазая, с копной каштановых волос. Такая и в России может неплохо устроиться… Впрочем, если не смотреть в ее глаза. Они были вместилищем печали.
Марфа знала этот тип. Мужики бояться таких женщин: красивых, добрых, покладистых. Они кажутся слишком хорошими. И в итоге достаются не тем, или остаются одни.
– Вы хотели мне что-то сказать? – незнакомка говорила тихо. – Мишель послал меня к вам, а я не понимаю… Я запуталась…
– Не на пороге же мы будем говорить, - гадалка провела гостью в подготовленную комнату, усадила за стол. – Давайте познакомимся…
– Да-да. Я Мира, Мирослава. Мы познакомились с Мишелем восемь лет назад… Я поехала в тур-поездку, а он…
Марфа прервала начинающийся рассказ, это было не к чему. Они не обговорили мелкие детали с Мишелем, и подробности жизни Мирославы могло спровоцировать ошибку. Пора просто переходить к делу.
– Нет. Лучше дайте мне вашу руку. Вчера я кое-что увидела у вашего друга, это было связано с вами. Хочу проверить…
Женщина была уже порядком накручена. Она протянула ладошку гадалке и замерла, Веронике казалось, что Мира даже дышать перестала.
«Что этот Мишель ей наговорил? Или она просто беспрекословно верит все гаданиям, а мужик знает эту особенность?» - Ника из-под ресниц изучала клиентку, ее взгляд, ее тревожность; видела, как пульсирует жилка на шее, как слезятся глаза от напряжения и дыма… И лишь потом переключила свое внимание на руку Мирославы.
Это была вспышка! Вероника уже и забыла, как оно бывает, как проваливаешь по шею в чужую жизнь, вглядываешься, замечаешь каждую мелочь из прошлого-будущего. Как тяжело сдерживать слова, которые рвутся откуда-то извне…
Не Марфа, именно Вероника заговорила, вопреки обговоренной версии:
– Никуда тебе не надо ехать! Отец твоего ребенка рядом, он придет и заберет вас к себе. А если уедешь, промаешься. В итоге унижение, сломленный характер, развод… Дальше больше. Я не хочу тебя пугать… Но…- женщина отпустила руку клиентки, и только потом вновь посмотрела ей в глаза, на этот раз открыто. – Вы познакомились с Елизаром Гальцманом тоже восемь лет назад, немного раньше, чем с Мишелем, буквально на пару недель. Это были недели счастья. Он был заботливым и нежным. Купил для вас двоих билеты в тур… Но потом вдруг пропал, исчез. Вы поехали одна. Ваше одиночество встретилось с одиночеством Мишеля… Вы ведь и сами не знали точно, от кого беременны? Пока сынишка не родился… Да?
Мирослава словно призрак увидела. Смотрела прямо перед собой остановившимся взглядом и что-то шептала обескровленными губами. Марфе-Веронике пришлось прислушаться, чтобы услышать:
– Я чувствовала, я знала… Он исчез – и все. У меня остался Валик. Он так был на него похож. А Мишель хороший, только совсем чужой. Он привязался, как банный лист. Постоянно звонит, приезжает, заставляет переехать к нему. Я не могу переехать, вдруг Еся вернется за нами. Увидит Валика и поймет, - клиентка закрыла лицо ладошками и заплакала, навзрыд, по детски, оплакивая поруганную мечту, разбитые надежды…