Дом 16/1
Шрифт:
Входная дверь была открыта. Это удивило Олега. Но не только это – тишина. Было, конечно, очень рано. Но мать, после обильного ужина с возлияниями, обычно сильно храпела. А тут – тихо. Парень медленно зашел в комнату. На материной половине – никого. На его…
Они лежали на постели Олега, мать и незнакомый мужик. Женщина была непотребно голой. И почему-то в крови. У незнакомца – только ширинка расстегнута. А в руке – большой штопор, тоже в крови.
Олег не помнил, что произошло потом. Он как-то поднял мужика, как-то выбил из него, что произошло в его отсутствие, как-то вызвал «Скорую» и милицию. Но результатом его действий оказалось, что у незнакомца были сломаны шесть ребер и челюсть, и парня самого забрали в участок. Маму хоронить он не пришел, сидел за решеткой, потому что мужичок оказался какой-то шишкой. Олега самого чуть ли не обвинили в убийстве. Повезло только, что родители Наташи могли подтвердить, что парень ночевал у них.
Три месяца шло разбирательство дела. Сшивали разные кусочки, чтобы не обидеть «шишку».
Из института Олега исключили. Наташа пересылала парню посылки и теплые письма. «Люблю. Папа разберется, если что, не волнуйся.»
Молодой человек как-то не задумывался, кем был папа Наташи. Потом оказалось – важным чином в прокуратуре. Результатом было следующее: Олега осенью не осудили, а призвали в армию, правда, в горячую точку.
Наташка плакала, целовала в губы, глаза, руки. Обещала ждать. Обещала верить, что ничего не случиться. Что все будет хорошо. Олег верил. Смотрел в ее любимые глаза, и знал, что вернется.
Наташин папа на перроне отозвал его в сторону.
– Ты не серчай, парень. Сделал, что мог! Вернешься, в институте восстановишься, я помогу.
– Спасибо! – Олег кивнул, ответив на крепкое рукопожатие.
У Наташи начиналась новая жизнь. Она училась в педколледже. Появились новые знакомые, новые предметы. Только любовь оставалась прежней.
Девушка очень скучала первое время. Не ходила гулять, не перезванивалась с подругами. Строчила Олегу длинные теплые письма. Родители не вмешивались. Знали – только время может помочь.
И время помогло. Весной, на дне рождения у новой подружки Ирины Наташа познакомилась с Игорем. Он был братом именинницы, на два года старше девушек, то есть возраста Олега. Но парень совершенно не был похож на любимого Натальи: бесшабашный, веселый, студент строительного института – весь вечер он острил, сыпал анекдотами. Потом вызвался проводить. Девушка сама не поняла, как оказалась под влиянием его очарования, и даже рискнула согласиться на завтрашнее свидание.
Следующий этап жизни был веселым, искрометным. Родители Наташи не узнавали своей дочери. Она прибегала из колледжа, быстро делала уроки и убегала на свидания с Игорем (сам он появлялся мимолетно).
Пришло лето. Наталья ездила в компании Ирины и ее брата на пляж, возвращалась поздно. В одну из таких поездок как-то совершенно не задумываясь, играючи, девушка рассталась со своей невинностью. Пришлось приобретать таблетки, чтобы не забеременеть, потому что Игорь защитой себя не обременял.
Мама естественно обо всем скоро догадался. Состоялся строгий разговор с обоими родителями. Мать напирала на то, что приличным девушкам ТАК вести себя негоже, а отец – что необходимо поставить в известность Олега, а не морочить ему голову регулярными письмами.
Наташа отшучивалась – она будто заболела манерами Игоря, переняла его шуточки. Ей казалось все современным и абсолютно нормальным. Она говорила, что лучше скажет все Олегу при личной встрече, потому что ему на войне не сладко.
Родители не стали настаивать, только молча переглянулись.
Следующий год пролетел быстро. Круговерть из учебы, встреч на квартире Игоря и Ирины, сомнений «беременна - не беременна» - пьянила Наташу. Девушка писала Олегу короткие письма ни о чем, просто отвечала на его вопросы, минуя темы про чувства, ссылаясь на множественные контрольные и курсовые.
Однажды Наташа вернулась после колледжа немного попозже. На пороге стояла чужая обувь. Девушка мельком взглянула на нее, потом внимательнее. Оглядела вешалку, где висела незнакомая мужская куртка.
Пока Наталья разглядывала вещи, вышла мама, немного смущенная.
– Он в твоей комнате. Я готовлю обед. Надо же встретить, - пробормотала она, пряча глаза.
Девушка моментально все поняла. Сердце защемило, забилось судорожными толчками. Наташе стало вдруг почему-то очень важно, чтобы мама не проговорилась об Игоре, чтобы Олег сам ни о чем не догадался. Она была готова благодарить Бога, что в ее комнате не было фотографий ее любовника, что Игорь был сфотографирован лишь со своей сестрой Ириной, или в компании подружек.
Девушка бегом кинулась в свою комнату и с плачем повисла на шее возвратившегося Олега. Он крепко обнял, начал говорить какие-то глупости, гладить по голове. Наташа прятала мокрое лицо у него на груди, и вдруг невообразимо застыдилась прошедшего года.
На следующий день она позвонила из автомата Игорю и сказала, что между ними все кончено, что возврата нет, что она ошиблась, что выходит замуж за давнего жениха.
После свадьбы Наташа и Олег поселились в его бывшей квартире. Папа девушки помог зятю устроиться на хорошую работу, восстановиться на вечернее отделение института. Жили спокойно.
Если парень и заметил, что невеста не была девственной в первую брачную ночь, спрашивать ничего не стал. Девушка была благодарна мужу за это, потому что не знала бы как и что объяснять. С Ириной она порвала, прежняя жизнь изменилась кардинально.
Впереди приближался новый век. Необходимо было встретить его на широкую ногу. Как-то отлично. Олег приобрел путевки на горную турбазу, покататься на лыжах, подышать чистым воздухом.
В предновогодней суете Наташа не заметила, что беременна. Они с мужем почему-то не могли несколько лет завести ребенка, а тут вдруг не сконцентрировались на некоторых признаках. Катались со снежных вершин, не обращая внимания на мороз и крутой спуск. Много падали, немного простыли, но в целом были довольны.
Может быть эта неосторожность и послужила причиной потери ребенка. Наталья прозевала начало беременности, но выкидыш был очень болезненным и кровоточивым. Много было пролито слез и потрачено нервов. Молодая женщина винила только себя, не хотела слушать увещеваний матери и мужа. Ей казалось, это наказание за Игоря, за предательство перед Олегом. Она погрузилась по уши в свою депрессию. Пила прописанные антидепрессанты, но запивала их вином.
Муж только горько вздыхал, когда основательно захмелевшая Наташа засыпала на кресле. Он переносил ее на руках на кровать и долго лежал без сна, всматриваясь в дорогое лицо.