Дом без номера
Шрифт:
Но однажды… Однажды хозяин цирка увлекся сиреной, и его жена, взяв дочку, села на корабль и уплыла. Говорят, что корабль так и не доплыл до другого берега, но обломков не нашли. Цирк уехал. А хозяин остался. С тех пор он каждый день ходит на берег моря и ждет, когда корабль вернется.
– А почему он в черном пальто?
– Полина смеялась, что по черному пальто она всегда узнает его издалека.
Нищенка вздохнула и замолчала.
– А что с той сиреной? – не отставал Мигеллито.
– Она вышла замуж за прекрасного и богатого принца и уехала! – быстро проговорила
Дети встали и собрались уходить, когда Полина дернула Мигеллито за руку.
– Она врет про сирену! – шепнула она и показала глазами на лохмотья нищенки – из кучи тряпья торчал длинный змеиный хвост.
Дети что есть духу рванули домой.
Мими помолчала, переводя дух. Софа аж заерзала, заинтригованная неоконченной историей. Циля прокашлялась, поторапливая рассказчицу. И только сама Полина сидела замерев и уставившись в одну точку. Мими бросила на нее быстрый взгляд и продолжила.
Полина стояла в начале бульвара и смотрела вдаль, ища глазами Черного Человека. За много лет город так и не удосужился измениться, он оставался таким же, как и сто лет назад, пятьдесят, десять. Только Мишка-Мигеллито давно работал врачом в Москве, да и сама Полина приехала впервые за много лет.
«Где же ты?»
Она на секунду отвернулась, а когда посмотрела на бульвар, Человек уже стоял там.
«Я знала, что сработает!» – Полина обрадованно подбежала.
Сегодня он уже не казался таким высоким. Она встала перед ним, но Черный Человек по-прежнему смотрел вдаль. Дорога всё так же дрожала в мареве за его спиной.
– Привет!
– Привет.
– Ты не узнал меня? Это же я – Полина! Я вернулась! – Полина привстала на цыпочки и требовательно заглянула Черному Человеку в глаза.
Он медленно перевел на нее невероятно, немыслимо, невозможно усталый взгляд.
– Полина? – не веря, переспросил он.
– Конечно!
Полина взяла его за руку и три раза легонько сжала ладонь, с замиранием сердца ожидая отзыва. И вот она почувствовала, как ее ладонь сжали один раз, второй… третий.
– Ты простила меня, Полина? – тихим, как шелест листьев, голосом спросил Черный Человек.
– Да. Давно уже! Но не могла вернуться раньше. Прости меня и ты, мне просто надо было…
Договорить она не успела. Черный Человек посмотрел на нее, и девушка увидела, как в его тусклых серых глазах загораются веселые огоньки, как бледная кожа расцветает загаром, как прямые, торчащие из под котелка волосы завиваются тугими локонами. Он весело подмигнул ей… и вдруг стал рассыпаться. Еще один миг, еще один удар сердца – и сильный ветер закружил вокруг Полины хоровод листьев, песка и пепла, обрывки афиш, сдувшиеся шарики и попкорн – всё, что осталось от Черного Человека. Полина узнала и запах, и музыку – так звучит цирк.
– …подрасти, – Полина машинально докончила фразу и посмотрела вперед.
Та дорога, что раньше виднелась за спиной Черного Человека, лежала теперь у ее ног, и Полина сделала шаг.
– Я пойду к себе, можно? – тихо прошелестела Полина и встала.
Никто не стал возражать. Она еще придет, и еще не раз все соберутся за небольшим столом и вкусным чаем. Только разговоры будут уже совсем другими. И о ком-то другом.
А сейчас пусть идет: когда при других людях вытаскиваешь из дальних уголков души самое сокровенное, после такого надо немного посидеть в одиночестве, привыкнуть к тому, что твои воспоминания стали не только твоими. И история в устах кого-то другого звучит настолько настоящей, что к этому тоже нужно привыкнуть.
Пусть посидит одна. Немного.
Глава 14
У каждого должен быть свой дом
Раиса была, как сказала бы тетушка Софа, «стганной девочкой». Действительно странной, даже по меркам нашего Дома. Она пришла сюда три месяца назад, а теперь уходила.
Про всех, кто появляется в Доме, мы всегда говорим «пришел», а не «переехал». Пришел – и всё тут. Разве можно в наш Дом переехать?
Честно говоря, я не до конца понимаю, как они находят Дом без номера. У меня есть подозрение, что на самом деле Дом сам их отыскивает. Только не просите меня объяснить, что он для этого делает: даже если бы я знал, всё равно не стал бы говорить. Это его, Дома, личный секрет, понимаете?
Главное, что те, кому это надо, находят сюда дорогу, вселяются в свободные квартиры (а такие есть всегда, уж об этом мы с Домом позаботились!) и живут. Живут подолгу, многие даже всю жизнь.
Но иногда – очень редко – они уходят.
– Раиска, а куда ты? – Мими забралась с ногами в кресло.
Я вздохнула:
– Ты же знаешь, Мими, у каждого должен быть свой дом. Он может быть чьим-то еще, но человек должен с уверенностью про него сказать: «Это мойдом!» Так вот, я его нашла. Уже по-настоящему мой.
– Значит, все-таки уезжаешь? – вздохнула тетушка Софа.
– Простите. У вас тут хорошо. Даже слишком. Или по-другому хорошо. А мне нужно, чтобы по-моемухорошо было.
– Расскажи!
Я кивнула и села на диван.
Этот дом пугал меня с детства. Знаете, такие дома есть почти в каждом городе: мрачные, разрушающиеся, пустые и так далее.
Частенько около него можно увидеть одну и ту же картинку: стайка детей жмется у калитки и подначивает друг друга войти внутрь. И вот находится один, который проспорил кому-то что-то и теперь не может отказаться, показать свой страх – и должен пройти до конца. Испуганный донельзя ребенок медленно открывает калитку (само собой, она громко скрипит), делает несколько несмелых шагов по тропинке к дому и уже добирается до крыльца, когда обязательно – подчеркиваю: обязательно! – что-то его спугивает, и он бежит вместе с визжащими от страха и удовольствия друзьями.