Дом без номера
Шрифт:
Все ахнули. А когда снова подняли глаза на люстру, призраков уже не было. Зато весь пол до нижней ступеньки оказался засыпан яркими листьями вперемешку с цветами и яблоками. Под люстрой лежало несколько настоящих, не призрачных апельсинов и крупных белых бутонов с терпким ароматом. Колибри тоже осталась – она сидела на ладони у Адама и тихо чирикала.
– Великолепно! – восторженно прошептала Карла. – И часто они такую красоту устраивают?
– Первый раз…
– Они попрощались, балда! Теперь придется мне за всеми приглядывать и порядок наводить, –
Ведь именно ему был адресован тяжелый взгляд Черного Господина.
Глава 54
Бендер осваивается, а Варцлав молча присматривается
Теперь я знаю, что имеют в виду люди, когда говорят: «Боялся чихнуть, чтобы не спугнуть».
Но я по-прежнему не очень понимаю, Дом, почему ты выбрал именно его. Впрочем… Тяжеловат характер у нового Привратника, но, может, это именно то, что тебе нужно?
Сегодня Руфочке с утра приснился сон, что она жила в одной очень странной семье, причем была молодым интересным мужчиной.
– Доброе утро, тетя Руфь! – вежливо поздоровался, проходя мимо ее кресла, Мишка.
– А чего тоскливый такой с утра пораньше? – как всегда ехидно поинтересовался Бендер, который устроился на ступеньках рядом с креслом.
Перебравшись в Дом, Бендер с каждым днем находил для себя всё больше и больше интересного. Например, он мог далеко уходить от Карлы, но всегда точно знал, что она делает. А еще – все остальные жильцы Дома видели Бендера и даже знали, что он не человек, но не обращали на это внимания. Ну, призрак, и что такого? Тай, вон, тигрицей оборачивается, Мишка – свой возраст меняет по настроению, а уж про Варцлава и Клик-Клака даже говорить нечего!
– Ась? – спросила Руфа.
– Здравствуйте! – хором крикнули Бендер и Мишка.
Руфа с достоинством кивнула им обоим и продолжила курить, с наслаждением выпуская кольца ароматного дыма.
– Ну, так что случилось-то? – шепотом спросил призрак у присевшего рядом с ним парня.
Мишка печально посмотрел на Бендера и не ответил.
– Пошли на крышу! Там сейчас никого нет, вот и расскажешь, – сказал Бендер и, встав со ступенек, зачем-то отряхнулся.
Призраки не могут испачкаться, но человеческие привычки не так легко забыть.
Они с Мишкой встали и ушли, а Руфа этого даже не заметила.
Руфа была занята – она заново переживала свой сон. Глаза женщины затуманились, она лениво покачивалась в кресле. Со стороны казалось, что она смотрит на арку, но на самом деле Руфа видела площадь в неизвестном городе и почти такое же кресло, как у нее. Быть мужчиной, пусть и во сне, интересно: ведь она уже столько лет прожила только женщиной!
Мимо Руфы прошли Хлоя и Джеффери. Прядильщица, Вышивальщица и Вязальщица взяла сегодня весь их детский сад на себя: они с Клик-Клаком решили устроить для ребят вечеринку с горячим шоколадом и печеньем. Так что у родителей появилось время побыть друг
– Она что-то видит? – спросил Джеффери.
– Да. Пошли, она всё равно нас не услышит, – ответила Хлоя.
Погода на улице продолжала радовать ярким солнцем, и даже Лорелей вышла на крыльцо.
– Здравствуй, дорогая! – Руфь вовремя вынырнула из своего сна и успела заметить русалку прежде, чем та поздоровалась.
Лорелей улыбнулась, не разжимая губ, и присела рядом. Она опять мерзла, и кроме неизменного платья и рокерской кожаной куртки на ней красовался огромный полосатый шарф, а на ногах – такие же полосатые шерстяные носки.
Руфа с сочувствием посмотрела на русалку и протянула ей полный стаканчик своего знаменитого напитка.
Лорелей поблагодарила, взяла чашку и улыбнулась. С тех пор как она поселилась в Доме, русалка научилась греться не только от теплой одежды или порции крепкого кофе с ромом. Забота и участие, оказывается, согревают ничуть не меньше. Жильцы Дома всегда готовы откликнуться и поддержать – делом ли, словом или даже взглядом. Но к Руфе можно прийти в любое время. Каким бы ни было ее настроение, что бы ей ни приснилось – она всегда любит всех и ее совершенно не раздражают человеческие недостатки. А такое встречается нечасто, согласитесь.
Лорелей допила кофе, вдохнула аромат сигары и почувствовала, как ей снова стало тепло.
– Рассказать тебе мой сон?
– Расскажите!
Руфа устроилась поудобнее и начала. Она всегда пересказывала от лица того, кем она себе снилась.
– Я была очень интересным молодым человеком. В его семье любили много думать. Наверное, всё дело в родовом проклятии. «Родовое проклятие» – звучит очень внушительно, правда же? Представь, что я – это он. Он такой… красивый, высокий, крепкий и тоже любит сигары. Представила?
Лорелей кивнула и налила себе еще руфиного напитка.
– Итак, у меня низкий голос и усы. И я рассказываю…
Лично я считаю настоящим проклятием стремление нашего рода давать детям вычурные имена. Не меньшее проклятие – наша фамильная задумчивость.
Моя тетушка Клементина как-то раз шла через сад и так глубоко задумалась, что упала в пруд и утонула. Подозреваю, что она, погрузившись в собственные мысли, и заметила-то это не сразу. Как утверждает ее призрак, мысли были очень важные – о спасении человечества. Тетка всегда мечтала установить мир во всем мире.
Мама Бакинда, пребывая в глубокой задумчивости, роняла меня восемь раз! Правда, она списывает всё это на послеродовую депрессию, но лично я думаю, что это ее подсознание пыталось спасти ребенка от семейного проклятия.
Мама ломала руки, ноги, развелась с пятью мужьями, потеряла множество поклонников – и всё из-за того же. Она может задуматься не меньше чем на неделю, уйти в черную меланхолию или довести до белого каления любого, допрашивая, что он думает по поводу вчерашней курицы, новой шляпки, космоса и того, почему она такая плохая мать.