Дом блужданий, или Дар божественной смерти
Шрифт:
XIII
Мы творим наших героев и наших богов по своему образу и подобию. Константин Вагинов хотел предстать в 20-е годы ХХ - го века новым Филостратом, только вот где ему было взять нового героя для своего Евангелия? Ведь Филострат, написав по заказу Юлии Домны "Жизнь Аполлония Тианского", имел перед глазами чудный образец, исполненный неподдельного величия. Пусть потом идеальный герой не совпадал со своим прототипом в мелких подробностях, важно совпадение генеральной идеи.
Действительно каждое поколение наделяет своих подлинных или воображаемых героев своими же лучшими качествами, а также одновременно своими слабостями и недостатками. Причем люди восхищаются
Герои - суть двурукие и двуногие формулы истории. Жертвоприношение краеугольный камень и/или центр любого символизма. Обряд и молитва процессы высвобождения духовной энергии. Мне ли, внуку уральской ведуньи, не знать сие доподлинно. Сколько раз я ребенком наблюдал, как она чертит своим заскорузлым ногтем узловатого пальца по древесному сучку, а потом по больному органу, чуть ли не мгновенно добиваясь исцеления. Или же шепчет-наговаривает слова молитв и заговоров над стаканом с водой, чтобы целительная информация могла быть передана нуждающемуся в ней. Недаром "речь" и "река" - однокоренные слова.
Живым словом определяется действие, определяется предел действия и как бы указывается само направление его. Слово и есть подлинная сила и/или оно содержит в себе ту скрытую энергию, которая и дает силу действия. Жрец/писатель есть всегда творение богов, через него они действуют, и от него же они родились, так же как весь мир образовался от него и стал благодаря нему только ведом.
Ночная пыль припудрила виски, лоб и веки. Я предаюсь глупейшим размышлениям, например, единица пространства, деленная на единицу времени есть скорость; а что же может обозначать производное той же пары, только полученное не в результате деления, а умножения одной единицы на другую?
Нет ответа. Позвонил многомудрому Калькевичу, кайфующему от скоропалительной публикации в журнале романа, созданного его многолетним прилежанием. Но и он не ответил, лишь рассмеялся, добродушно констатируя мою молодость. Не телом, так духом. Что ж, когда я ему твердил о том же несколько лет тому назад, он почему-то не соглашался. Может, сейчас на самом деле решил, что я спятил и впал в детство?
Что ж, продолжим. Запутанна родословная очередного нашего героя и не во всем достоверна. Отцом Тесея считается Эгей, сын Пандиона, внук Кекропа, в свою очередь старшего сына афинского царя Эрехтея, убитого Посейдоном. У Эгея было две жены: Мелита и Халкиона, но ни одна не родила ему детей. Эгей, было, решил, что виновата в том (равно как и в злоключениях его сестер Прокны и Филомелы) злая воля Афродиты, потому-то он вскоре ввел в Афинах поклонение этой богине, затем посетил Дельфийского оракула, получив от него предсказание; потом заехал в Коринф, где Медея-колдунья попросила у него защиты от врагов, пообещав с помощью магии не оставить его без наследника. Далее Эгей отправился в Трезон (мегаполис, объединивший два города - Антею и Геперею), где царствовал Питфей, руки дочери которого дотоле безуспешно просил Беллерофонт, наездник Пегаса.
Питфей под влиянием чар Медеи напоил Эгея и уложил его спать с Эфрой. Та через пару часов во время сна, насланного на неё уже Афиной, покинула пьяного Эгея и отправилась морем на остров Сферия, расположенный неподалеку от побережья Трезена, чтобы совершить жертвенные возлияния на могиле Сфера.
Здесь-то Посейдон при попустительстве, если не сказать больше, той же Афины овладел Эфрой, однако затем вполне по-божески уступил великодушно Эгею право зваться отцом любого ребенка, которого в течение четырех месяцев родит Эфра.
Утром Эгей, протрезвев и обнаружив себя в постели Эфры,
Эфра родила мальчика, назвала Тесеем. Он вырос то ли в Трезене, то ли в Марафоне, а его опекун (и дед) Питфей потихоньку все время распространял слух, что отцом его внука является не кто иной, как сам Посейдон. Что, впрочем, скорее всего, соответствовало действительности.
Мальчик взрослел не по дням, а по часам. Семи лет от роду он не испугался львиной шкуры Герата и бросился на неё с топором, тогда как его сверстники в испуге бросились прочь. В шестнадцать лет Тесей посетил Дельфы и пожертвовал прядь своих волос Аполлону. Затем забрал из-под скалы меч и сандалии Эгея, символы царской власти и отправился в Афины не по морю (что считалось более безопасным), а посуху, желая повторить подвиги своего двоюродного брата Геракла.
По дороге он забил насмерть разбойника Перифета его же собственной железной палицей. Далее одолел Синиса, побочного сына Посейдона и, привязав его к двум деревьям, разорвал пополам (точно так же, как Синис дотоле поступал с другими). Дочь Синиса Перигуна с первого взгляда влюбилась в Тесея и в положенный срок родила ему сына Меланиппа. После этого Тесей отдал её в жены Эхамиаду Дионею.
Затем в Кроммоне он убил страшного вепря, порождение Тифона и Ехидны. Уничтожил разбойника Скирона, бросив его со скалы в море. Одолел, ударив головой оземь, Керкиона из Аркадии, сына то ли Гефеста, то ли Посейдона. Причем, говорят, не особо мешкая, обесчестил его дочь Алону. В Аттике убил отца Синиса - Полипемона, прозванного Прокрустом.
На берегу реки Нефея сыновья Фитала совершили над ним обряд очищения от крови. Когда он вошел в Афины и проходил мимо храма Аполлона Дельфийского, каменщики на крыше приняли его за девушку и задали неприличный вопрос. Вместо ответа Тесей выпряг быков из повозки и одного быка перебросил через крышу храма. Больше вопросов не поступало.
Медея, узнав Тесея при встрече, испугалась и убедила Эгея отравить якобы чужака-лазутчика аконитом, не говоря о том, чей он сын. Но Эгей узнал свой меч, выбил из рук сына чашу с ядом и устроил в городе всеобщий праздник.
Медея в страхе бежала из Афин, окутав себя волшебным облаком. Брат Эгея Паллант и 50 его сыновей восстали против чужака-пришельца и заявили свои притязания на царский трон. Тесей перебил половину сыновей Палланта, засевших в засаде, после чего Паллант взмолился о пощаде и мире.
Затем Тесей убил свирепого белого быка Посейдона, того самого критского быка, якобы отца Минотавра. Тем не менее, настал час уплаты живой дани. В суде были брошены все жребии (кроме Тесея, которого решил уберечь Эгей), выделены две седмицы юношей и девушек, но Тесей самолично отправился на Крит, пятнадцатым, помимо жребия. Кроме того, он заменил пару девушек двумя женственными юношами, которые, несмотря на внешний вид, были храбры и здравомыслящи.
По совету Дельфийского оракула он принес жертву на берегу Афродите, прося её покровительства. Достигнув Крита, он немедленно схватился с Миносом, который тотчас возжелал силой овладеть Перибеей, будущей матерью Аякса. Минос, сын Зевса, решил испытать Тесея, дескать, сын ли он Посейдона. Он бросил в море свое кольцо с печатью и приказал достать кольцо. Тесей нырнул в море, где побывал в подводном царстве, во дворце нереид (чем не Садко?), получил от нереиды Фетиды золотую корону и необходимое кольцо.