Дом, что любил меня
Шрифт:
Грейс почувствовала, как лицо заливается краской. Она точно знала, о чем он говорит.
— Я должна была открыть вино. Ты так и не сказал, где мне следует тебя ждать. Я открыла вино.
— И встретила меня обнаженной в восхитительно покорной позе. Ты знала, что перед этим я не смогу устоять. Классическое поведение непослушной нижней. Я знал, что это выйдет мне боком, и все равно взял тебя. И теперь я за это расплачиваюсь. Или хочешь сказать, что это не так? — мужчина бросил хмурый взгляд в ее сторону. — Ты бы так на меня не злилась, если бы я сохранил это небольшое, но необходимое
Вероятно, Шон был прав, но Грейс также знала, что если бы в тот первый вечер он отверг ее попытку сблизиться с ним, она решила бы отдалиться от него. Окончательно и бесповоротно. Он действительно тогда оказался между молотом и наковальней. Однако, она не собиралась признаваться ему в этом.
Какое-то время Шон терпеливо ждал ее ответа, но когда понял, что его не будет, вздохнул и заговорил снова.
— Отлично. Мы оба знаем, что ты сделала. И мы оба виноваты, детка: ты — в том, что, будучи в позиции нижней, взялась «управлять снизу» своим Верхним партнером, а я — в том, что позволил тебе это. Такого больше не повторится, Грейс. Помни свое место, саба. Раздевайся.
Она ненавидела себя за то, как ее сердце пустилось вскачь.
— Неужели ты и впрямь ждешь, что я буду играть с тобой после всего, что произошло?
— Я не играю. Это серьезно. Думаю, что именно это тебе сейчас и нужно. Если ты скажешь, что не нуждаешься во мне, я сразу же выйду за дверь. Знай, что далеко я не уйду, потому что ни за что не позволю кому-либо приблизиться к тебе, пока это дело не закончено. Но я оставлю тебя в покое на ночь. В противном случае делай, как тебе сказано.
И вот опять — Шон отдал право выбора в ее руки. И снова она выбрала его, вопреки всем доводам рассудка. Мысль о том, что придется провести ночь одной, без него, пришлась ей не по нутру. Мужчина был прав. Грейс нуждалась в нем. Нуждалась в его руках, обнимающих ее. В звучании его голоса, отдающего ей приказы. Иначе она проведет всю ночь в тревогах и отчаянии. Грейс стянула с себя футболку и опустилась на колени.
Глава 17
Шону пришлось приложить немало усилий, чтобы снять с себя джинсы. Его каменно-твердый член нестерпимо ныл и прибывал в таком состоянии с того момента, как его хозяин забрался в кровать к Грейс. Притом возбужденному мужскому достоинству было все равно в каком она эмоциональном состоянии. Грейс страдала, а тому хоть бы что. Его член волновало лишь одно — что она была близко. И теперь Шон мог дать им то, в чем они оба так нуждались.
Эта женщина была для него самым прекрасным созданием на свете. Склонив голову, она ждала его команды. Ну хоть в этом Грейс ему доверяла, а это уже кое-что. Он положил руку ей на голову, признавая и принимая ее покорность.
— Встань, малышка.
Она поднялась на ноги после небольшой заминки. Для необученного сабмиссива Грейс, казалось, знала, что делать, но часто допускала промахи в каких-то мелочах. Шон с нетерпением ждал возможности обучить ее по всем правилам, как положено. Он планировал отвести Грейс в клуб и похвастаться ею. И он гордился бы тем, что стал ее первым Домом. Ее единственным Домом.
Грейс
Шон переключился на противоположную сторону, не желая обделять вниманием другой сосок. Лаская его языком, он почувствовал сладкий аромат возбуждения Грейс. Эта женщина была такой отзывчивой. Мужчина запустил обе руки между ее ног и коснулся истекающей соками киски. Грейс задрожала всем телом, когда он принялся пальцами одной руки массировать клитор, а другой — скользить по половым губам. Все в ней было мягким, от розовой киски до великолепной груди и открытого сердца.
Как он вообще мог подумать, что она замешана в чем-то, что может причинить кому-то вред?
Шон поцелуями спускался по ее телу. Он нырнул языком в ямку пупка и повел дорожку вниз, вдоль линии живота, которая слегка изгибалась к паху. Он уткнулся носом в развилку ее бедер и потерся, окружая себя ее запахом и вкусом. Она была для него лучшей женщиной на Земле, а еще самым замечательным человеком, которого он когда-либо встречал. Шон не собирался отпускать Грейс. Он всегда будет дорожить ею и защищать. Так или иначе.
Наконец, Шон дорвался до столь любимого им занятия и дал волю своему языку. Он долго лизал и смаковал ее «сочный персик», и, в конце концов, был вознагражден благодарственной дрожью своей сабы.
— На кровать, малышка. Я хочу, чтобы ты легла на спину, раздвинула ноги, а руки заложила за голову.
Грейс поспешила подчиниться. Она устроилась поверх пушистого белого одеяла и раздвинула для него ноги. Шон воспользовался моментом, чтобы полюбоваться своим сабмиссивом. Ее огненные волосы резко контрастировали с белым покрывалом, глаза смотрели на него с желанием. В настоящий момент она не думала о событиях прошедшего дня. Не беспокоилась о дне завтрашнем. Она просто была здесь и сейчас, и это тот дар, который он мог ей дать.
— Ты охренительно великолепна.
Ее губы тронула слабая печальная улыбка.
У Шона брови поползли вверх, когда он осознал, с какой легкостью мог читать ее. Она же как долбанная открытая книга. Просто он был слишком слеп, чтобы увидеть это раньше.
— Ты мне не веришь?
— Шон, я старше тебя. И даже будь я на десять лет моложе, то мы все равно были бы из разных лиг.
Он склонился и поцеловал ее колени.
— Уж не знаю, в какой лиге состоишь ты, малышка, но она мне определенно нравится. Что бы ты ни думала обо мне, знай: я никогда не лгал о том, что хочу тебя.