Дом для Странника
Шрифт:
— Ага, то есть ты хочешь сказать, что это я виноват в том, что много лет назад не предусмотрел того, что в душе будут заниматься любовью два оголодавших без секса бегемота?
— Что-то типа того. Нам еще повезло, что мы свернули кран с холодной, а не горячей водой.
— Это точно, — сказал Доминик, с нежностью вглядываясь в ее карие с серебром глаза. — Знаешь, мы с тобой не виделись полгода и все это время я очень переживал за тебя, детка. Я, конечно, понимаю, что убить тебя очень сложно, но все же. Может, хватит с тебя таких обучений?
— Я думала об этом все то время, что была там. А еще о тебе, звезда моя. Я
— Ты даже не представляешь, как я рад это слышать, любимая. — Сердце Дома стучало как ненормальное, радуясь ее словам, а тело было готово любить ее бесконечно. Он улыбнулся ей и добавил. — Предлагаю повторить спортивные упражнения в более медленном темпе. И вообще, моему телу срочно нужна хорошая медсестра для восстановления некоторых утерянных навыков. Ты мне поможешь?
— Конечно! — Улыбаясь, прошептала Диана ему в ухо, и они занялись лечебными процедурами, закончив интенсивный реабилитационный курс только через несколько дней.
…
Доминик смотрел, как Диана порхает по дому в кружевном красном белье, которое он так любил, и не мог нарадоваться. Такой Доминик не видел ее уже очень давно. Он видел и знал, что она очень сильно соскучилась по нему, и надеялся, что Диана наконец вспомнила о том, что их связывает истинная любовь. Желание сделать ей предложение переполняло его. Сколько можно скрываться от всего мира? Он хотел видеть ее своей женой, рассказать об этом всем своим фанатам, водить на церемонии и вечеринки, чувствовать ее присутствие рядом даже на съемках.
Диана вытащила из-под стола какой-то ящик и уселась поближе к свету прямо на пол, разбирая его содержимое. Упрямая складка залегла между красивыми бровями, и она прикусила губу, в раздражении рассматривая вынутые вещи. Похоже, эта безумная, счастливая и наполненная потрясающим сексом неделя закончилась. Дом смотрел на любимую и понимал, что помимо того, что Диана действительно скучала без него, занимаясь с ним любовью и практически не выпуская его из своих рук, она пыталась что-то то ли вспомнить, то ли забыть. И делала вид, что с ней ничего особенного не происходит, но он знал ее слишком хорошо, чтобы купиться на ее невинный и беззаботный вид.
…
— О чем ты думаешь в последнее время? — Спросил Доминик у Дианы, когда они ужинали в ресторане на крыше одного из высотных зданий Нью-Йорка. Он приехал сюда на съемки через десять дней после ее возвращения, прихватив ее с собой.
— Я должна найти решение для нескольких сложных задач, но пока это не получается.
Диана ковыряла вилкой в салате. Неделя любви и замечательного секса с Домом не остудили ее желания узнать правду о ее лучшем друге. Все попытки вспомнить о графе что-нибудь, кроме пары совершенно невинных встреч, постоянно заканчивались крахом. Она испробовала все, что только можно было придумать, но не смогла вспомнить ни его имя, ни его лицо! Ничего! Только серо-черные глаза и красивую руку со шрамом и фениксом на запястье, которую безумно хотелось поцеловать. Желание напиться вдрызг и завалиться спать, становилось все сильнее.
— Послушай, Дом. Ты не против, если я сегодня загуляю? Мне надо побыть одной, подумать, выпить немного.
— Ты хочешь сказать, надраться в хлам?
— Ты правильно подобрал слова. — Диана улыбнулась, и ласково потрепала Доминика по плечу. Все-то он понимает. Как же здорово, что он у нее есть!
— Тогда возвращайся в наш
Диана благодарно поцеловала его в губы и, зайдя в двери в туалет, вышла на балкон «Alma del Viento».
Процесс накачивания себя алкоголем проходил очень успешно. Миледи добралась до своей комнаты, всего раз споткнувшись на ровном месте. Мысль залезть в гардероб и пошариться в старых вещах, показалась ей довольно забавной. О! А ведь у нее есть потайная комната для путешествий в Отражения. Как же это она могла про нее забыть? Все-таки сгоревший мозг это вам не хухры-мухры. Диана зашла в потайную комнату, поставила крутящийся стул посередине и начала осматриваться, не забывая прикладываться к бутылке 12летнего рома. Сначала ее внимание привлекла небольшая стойка с оружием. Две рапиры, ножи, катана, шпага, сабля. Ничего из ряда вон. Длинный узкий ящик в самом дальнем углу. Интересно… Диана с трудом вытащила его из-под сложенных на него вещей. Лежащая в нем шпага поражала своей красотой, богатством и изяществом эфеса.
— Моя любимая шпага! Лапочка моя, как же я про тебя забыла! Ты же мой подарок на 18летие!
«Низкий чувственный голос, от которого бегут мурашки по спине. „А это лично от меня. Я рисовал эфес целую неделю“. Склоненная над ее рукой голова, ласковые губы на ее ладошке. Нестерпимое желание дотронуться до него».
Воспоминания, почти вернувшиеся к ней, снова затуманились. Она аккуратно положила шпагу на каминную полку в комнате и нетвердой походкой вернулась в потайной чулан. Теперь внимание ее привлекло нижнее белье, которое она приготовила когда-то для отправки в тот мир. Все достаточно скромное, взять хотя бы эти короткие шелковые ночные сорочки на тонких бретельках. Неужели она спала там в них? Как забавно. Она крутанулась на стуле и голова ее закружилась. Кое-как добравшись до постели, Диана погрузилась в блаженное беспамятство. И тогда-то ей и приснился этот сон.
«Она лежала на широкой кровати. Было раннее утро, она не спала, но и вставать не собиралась. Ни в коем случае! Сегодня она ночевала у него в замке, а это значит, что он придет к ней рано утром, думая, что она спит. Проведет рукой по голове, поправит волосы, поцелует в висок, а потом выдохнет „Я присмотрю за тобой, родная“. И исчезнет.
Ее любимый Ангел, хранящий свои крылья в шкафу. Она боялась, что однажды не выдержит и обнимет его в ответ. Но тогда он больше не придет. Это сдерживало почище любых наручников. Она почувствовала, как открылась потайная дверь в его спальню. Он действительно думает, что она про нее не знает? Он подошел к кровати и наклонился к ней.
Господи, как же ей хочется открыть глаза и хоть раз взглянуть на него! Увидеть ту любовь, что она слышит в его шепоте и которою он так упорно не хочет признавать. Вдруг она почувствовала, что он уходит. Как же так? А как же обещание? А поцелуй ангела? Она не удержалась и приоткрыла глаза. И тут же опустила ресницы вниз так, чтобы оставалась маленькая щелочка, чтобы можно подглядывать за ним, не рискуя быть замеченной.
Сегодня он вел себя необычно. Она увидела в его руках карандаш и листок бумаги. Пододвинув стул, он сел спиной к солнцу, чтобы его лучи по прежнему освещали ее, и принялся рисовать, оставаясь для нее только силуэтом на фоне яркого окна. Ее личный ангел-хранитель, такой близкий и недосягаемый.