Дом горячих сердец
Шрифт:
«Твоя магия заблокирована, и если я не ошибаюсь, то у тебя нет лезвия из обсидиана».
Всем же остальным Лор говорит:
— Я отрублю его голову мечом. Когда-то я хорошо обращался с мечами.
— Ты рискнёшь всеми нашими жизнями?
— Ты слишком плохо обо мне думаешь, Киан.
— Я не хотел тебя задеть, Лор.
Мой дядя придвигает Бронвен поближе, хотя между их телами и так уже осталось совсем мало пространства.
— Но моя пара наконец-то нашла способ
Дождь на горе усиливается, заполняя таверну, в которой мы находимся, стуком тысячи барабанов.
— Я дал клятву, Киан.
Взгляд Лора обводит помещение, встречаясь с широко раскрытыми глазами, которые прикованы к нему, после чего останавливается на двери, ведущей в королевство.
— Я поклялся вести и защищать каждого из вас, пока вы не решите навечно стать воронами. Какой же из меня тогда король, если я спрячусь за магической стеной и оставлю вас на произвол судьбы?
Кольм качает головой.
— Это нельзя назвать прятками, если…
— Вороны, которые укрылись на Шаббе, всё ещё не могут перевоплощаться, — хрипло говорит Лор. — Мой зов не сможет проникнуть сквозь защиту.
— Я согласен с Кианом и Бронвен, — говорит мой отец.
— Ну, конечно, Кахол. Твоя дочь будет в большей безопасности на Шаббе. По правде говоря, я должен отправить её…
«Ты никуда меня не отправишь».
Лор сжимает губы.
«Я бы всё равно не смог, потому что я слишком эгоистичен».
Небесный король объединяет в себе множество качеств: он невозможный, контролирующий, он собственник и умеет выводить из себя…
«А у меня есть какие-то компенсирующие качества?»
«У тебя красивые мускулы?»
Он, должно быть, не ожидал такого ответа, потому что посреди грозы, которая бушует снаружи и внутри его королевства, его губы приподнимаются в улыбке, предназначенной для меня одной.
Я настолько теряюсь в блеске его белых зубов и медовом сиянии глаз, что не замечаю, как дым Лора превращается в руку, которая притягивает меня к его телу. Когда я это понимаю, мои щёки вспыхивают.
«Как ты уже сказала, Behach Ean, ворона выпустили из мешка».
— Фэллон? — голос моего отца заставляет меня оторвать взгляд от глаз Лора.
— Прости, Dadhi. Что?
— Собери вещи.
Он разворачивается на своих высоких сапогах.
— Собрать вещи?..
— Я унесу тебя на Шаббе.
Он направляется в сторону выхода из таверны.
Лор, должно быть, кричит что-то в голове моего отца, потому что огромный мужчина
— Ты, может быть, и король, но она моя дочь, Лор.
— А ты, может быть, и мой лучший друг, но она моя пара, Кахол. Ты не заберёшь её у меня.
Я отхожу от Лора и подпираю рукой бедро.
— А я хочу напомнить вам обоим, что у меня есть своё собственное мнение и право голоса.
— Которое ты не будешь использовать.
Фибус сжимает бокал своими пальцами, костяшки которых побелели, его лицо искажает гримаса.
«Пожалуйста», — произносит он одними губами.
Но я использую своё право голоса.
— Я останусь здесь до тех пор, пока Мириам не истечёт кровью.
Тёмные глаза моего отца горят гневом.
— Попробуй только ступить за пределы Небесного королевства, inon, — говорит мой отец, — и я отнесу тебя на Шаббе. Это понятно? А тебе Лоркан придётся отправить кого-то другого исполнять твои глупые поручения в Неббу, потому что я остаюсь здесь со своей дочерью. Пришло время сблизиться.
Улыбка моего отца довольно пугающая.
— Я приду за тобой на рассвете, Фэллон.
Слившись с тёмным коридором, он добавляет:
— Я советую тебе лечь спать пораньше. И одной.
О. Боги. Мой отец не мог только что это сказать.
Температура моего тела приближается к критической точке, когда я смотрю на Лора, который ухмыляется и смотрит на тёмное пространство, где до этого стояло тело моего отца. Я пытаюсь отойти от Небесного короля для того, чтобы позволить свежему воздуху обдать моё тело и попасть в мои лёгкие, но не могу вырваться из хватки Лора.
«Как ты можешь улыбаться в такой момент?»
Взгляд Лора опускается на мои губы.
«Самая роскошная женщина в этой комнате принадлежит мне и все, включая её саму, наконец-то об этом знают. С чего бы мне не улыбаться?»
Я облизываю губы.
«Потому что отец этой женщины хочет оторвать твои конечности. А что касается принадлежности…»
«Ты моя, mo khra. А я — твой. Начиная с этого момента и во веки веков».
От его признания в вечной любви у меня не только перехватывает дыхание, но и ускоряется сердцебиение. Из моей грудной клетки его удары попадают прямо в кровоток, а затем прижимаются к коже, отчаянно пытаясь проникнуть в тело Лоркана и собраться в его яростном сердце.
Большим пальцем он ведёт по изгибу моей талии.
«Нам надо тебя покормить».
Я выхожу из оцепенения, так как меня озадачивает его смена темы, как вдруг я слышу отчаянное бульканье у себя в животе.