Дом из стекла
Шрифт:
Комната была маленькой и совершенно пустой, за исключением массивного ковра, покрывавшего весь пол. Стук звучит глухим эхом, усиливаясь с каждым шагом. Марк подошёл поближе, поднял край ковра и увидел люк с резной ручкой.
Сердце стучало в унисон с шумом. Он на мгновение замер, взглянув, стоит ли продолжать. Но его рука, словно движимая чужой волей, уже тянулась к люку.
Доски заскрипели, когда он открыл тяжёлую крышку, обнажая лестницу, уходящую в темноту. Запах сырости и плесени ударили его в нос, и Марк закашлялся,
– Что ж, – пробормотал он, оглядываясь вокруг. – Только посмотреть.
Взяв керосиновую лампу, он начал спускаться. Лестница скрипела под его весом, воздух стал всё тяжелее. Когда его ноги коснулись бетонного пола, он огляделся.
Подвал оказался больше, чем он ожидал. Пространство тянулось вглубь, стены были из грубого камня, а вдоль одной из них стояли старые деревянные стеллажи. Все было покрыто толстым слоем пыли.
Но в центре комнаты что-то находилось.
Это был деревянный ящик. Он был небольшим, покрытым трещинами от времени, но стоял как-то особенно, как будто кто-то специально разместил его в центре подвала. На крышке было нарисовано странное изображение – глаз, окруженный геометрическими узорами.
Марк подошёл ближе, опустился на колени и осторожно открыл крышку.
Внутри лежали пожелтевшие, фотографии и небольшой кожаный дневник, обтянутый потемневшей от времени кожей. Марк вытащил одну из фотографий и поднес ее поближе к лампе.
На ней был изображен дом. Такой же, как сейчас, но что-то было иначе. На фотографиях не было заросшего сада и облупленных стен, дома, на новом, даже на торжествах. Рядом стояли люди – мужчины и женщины в строгих нарядах начала XX века. Все смотрели прямо в камеру, за исключением одного человека.
Марк замер.
Этот мужчина стоял в центре группы, одетый в чёрный костюм. Лицо его было размытым, как будто он двигался в момент съемки, но глаза казались слишком светлыми, почти белыми, и смотрели прямо на Марка.
Он нервно отложил фотографию и взял дневник. Обложка была потрескавшейся, хрупкой, как пергамент. На первой странице изящным почерком было написано:
«Дневник Эдварда Холлинса. Год 1937».
«Холлинс?» Это была фамилия человека, от которого Марк получил наследство. Дальше он читал вслух, невольно шёпотом:
"Этот дом – не просто место, врата, проводник между мирами. Я не могу объяснить, как это произошло, но стекло… оно живое. Оно видит, слышит и отражает. Это не только то, что есть, но и то, что было, и то, что ещё будет."
Марк перелистнул несколько страниц. Почерк стал всё более беспорядочным, слова – отрывистыми.
"Они смотрят на меня. Через стекло. Их лица… они не люди. Что я сделал? Что я послал?"
Он почувствовал, как руки начали дрожать. Последняя запись была ещё более пугающей:
"Сегодня я запечатаю подвал. Это единственный способ. Но если кто-то найдёт это место, умоляю: не открывайте комнату
Марк резко захлопнул дневник. В груди пульсировала паника. Он поднялся и бросил взгляд на стеллажи вдоль стены. Теперь, когда он смотрел на них, ему казалось, что из темноты на него смотрят десятки глаз.
Он схватил дневник и ящик, а затем поспешно поднялся наверх. Люк захлопнулся глухим стуком, как бы подчёркивая, что дверь лучше не открывать снова.
Но вопросы преследовали Марка. Кто такие "они"? Почему дом был построен? И что скрывается за запертой дверью на втором этаже?
Он считает, что ответы могут быть опаснее, чем загадки. Но что-то внутри, как голос из стекла, подтолкнуло его идти дальше.
Глава 5: Зеркальная угроза
Марк сидел в центральной комнате, окруженный стеклянными стенами. Дневник Эдварда Холлинса лежал перед ним на столе, рядом с керосиновой лампой. Его мысли путались. каждая строка из дневника была проверена.
«Стекло видит, слышит и отражает… не только настоящее».
Он не мог избавиться от ощущений, при которых дом наблюдает за ним. Панорамные стеклянные панели, которые днем лишь мягко отражали окружающий лес, теперь начали угрожающе темнеть. На них проступали странные тени, словно кто-то стоял за ними, но Марк знал, что снаружи никого нет.
Он поднялся и подошёл к одной из стен. Его отражение было там, но с каждой секундой казалось всё менее знакомым. Глаза на рассвете блестели холодным светом, а уголки губ были искривлены в слабой, мрачной улыбке. Марк отшатнулся, но странное видение исчезло.
– Чёрт возьми… – прошептал он.
Ему нужно было отвлечься, занять себя чем-то, чтобы не сойти с ума. Он взял ящик с фотографиями, которые нашёл в подвале, и стал разглядывать их при свете лампы. Среди снимков были не только изображения дома, но и загадочные сцены. Мужчины в строгих костюмах и женщины в платьях стояли рядом со странными устройствами – зеркальными конструкциями, представляющими собой лабораторное оборудование.
На одном из фото Марк заметил Эдварда Холлинса. Он стоял рядом с гигантским стеклянным кругом, похожим на вход в другую реальность. В его глазах читалась смесь гордости и страха.
Внезапно его взгляд привлекло движение. Одна из стеклянных панелей начала светиться слабым голубоватым светом. Марк подошёл ближе, осторожно, как будто мог предположить это явление.
На поверхности появилось изображение.
Сначала оно было размытым, но потом стало ясно, что это сцена из прошлого. В комнате, похожей на ту, в которой он сейчас проживал, сидели люди. Они беседовали, смеялись, пили чай. Один из мужчин обернулся, и Марк узнал Холлинса.
– Это ты, – пробормотал он, чувствуя, как холод проворачивается по позвоночнику.