Дом моей мечты. Часть 2

Лебедева Алла Михайловна

В периоды воздержания, Верников воспитывал двоих детей, занимался бизнесом, работал успешно и целеустремленно. Но стоило ему выпить каплю спиртного, он впадал в девятидневный запой.

Если в этот момент, Марианна не закрывала его под домашний арест, Архипа можно было обнаружить в женском общежитии, в ужасном, опущенном виде. Он не ел, не мылся, обрастал щетиной и напивался до животного состояния.

Все деньги, что у него были при себе, он раздавал девушкам, направо и налево.

Как правило, через день, два, Марианна находила

его при помощи друзей.

Они погружали безжизненного, дурно пахнущего Архипа в машину и везли в отдельную однокомнатную квартиру, расположенную на первом этаже того же подъезда, где жили Верниковы.

Квартира была полупустой. На окнах установлены толстые решетки. Там стоял старый топчан, дощатый стол и табуретка.

Марианна закрывала Антона на ключ, оставляя ему у порога, бутылку водки и буханку хлеба. Хлеб так и черствел у порога. Архип во время запоя ничего не ел.

Иногда, приходилось прибегать к помощи платных наркологов, но чаще всего, Архип сам выходил из запоя.

Через девять дней, Марианна заносила чистую одежду для мужа, бритвенные принадлежности и открывала квартиру. Архип мылся, брился и пил крепкий чай.

Он выходил из своего тайного убежища похудевшим, измученным чувством вины, но готовым к дальнейшим свершениям.

Мало кто был посвящен в эти подробности семейной жизни Верниковых. В свои «светлые» промежутки, Архип был заботливым отцом и примерным семьянином.

1999-ый год был для нашей аптеки удачным. Ассортимент вырос до двух тысяч наименований. Режим дня пришлось продлить до восьми часов вечера. Поток посетителей резко возрос, поскольку мы стали принимать заказы на дорогостоящие препараты, работали без предоплаты.

Чтобы Инна спокойно возвращалась домой после вечерней смены, мы оплачивали ей стоимость проезда на такси.

Паника относительно девальвации рубля улеглась. В магазинах стали наполняться полки с товарами. Экономика в стране восстанавливалась. Все говорили о Миллениуме, о том, что нам посчастливилось родиться на переходе в следующее тысячелетие.

Поскольку деньги, отложенные на обучение Антона, я вложила в бизнес, сын поступил в местный филиал областной народнохозяйственной академии на юридический курс.

Это был колледж, по окончании которого выпускник получал диплом о среднем юридическом образовании. Обучение стоило недорого и давало право на поступление в головное Иркутское учебное заведение без экзаменов. Конечно, при условии, хороших оценок в зачетке.

– Окончишь колледж, поступишь в академию! Антон, обещаю, ты получишь высшее образование! Иначе, зачем я занялась бизнесом? – сказала я сыну.

Вечерами, я по возможности, старалась побыть с Антоном. Мы решали с ним задачи по уголовному праву, изучали статьи кодексов.

Мне хотелось, чтобы Антон стал адвокатом.

У него был аналитический склад ума, грамотная речь и умение коммуникации. Меня расстраивало, что

у моего сына не наблюдались признаки моего бойцовского характера. Он был лишен моего тщеславия. Может, это к лучшему ?

Антон не выказывал сильного стремления работать юристом, но, говорил, что ему нравится учиться в колледже. Возможно, он не хотел меня разочаровать. Я встречалась с его преподавателями. Они хорошо отзывались об Антоне.

Ничего удивительного в том, что Антон, до сих пор не определился со своими целями в жизни, для меня не было. Я сама до двадцати лет не знала, кем хочу быть. Меня штормило в разные стороны.

Поступала в лингвистический институт, потом в юридический, потом в медицинский. Хотела стать врачом – кардиологом, но, в конечном результате, стала провизором, чему очень рада.

В любом случае, юридическое образование не повредит Антону, а там, видно будет…

Когда был жив Володя Весенин, мне не приходилось заботиться о такой проблеме, как рэкет. Все торговые точки были распределены между местными бандитами.

Аптечные предприниматели платили определенную сумму, размер которой оговаривался между главарем банды и владельцем торговой точки. Кто не хотел платить, того увозили в неизвестном направлении и, бывало, навсегда.

Но эта беду от нас отводил Володя Весенин. Достаточно было произнести фамилию Володи и бандиты обходили нашу аптеку стороной.

Но теперь Володи не было.

Однажды, Ольга крикнула из торгового зала: «Полина! Тебя двое молодых ребят спрашивают!».

Я вышла в коридор, плотно закрыв за собой дверь в служебные помещения. Двое ребят, в одежде неопределенного цвета, куртках с капюшонами, черных штанах и черных ботинках.

Они стали интересоваться, кто владелец аптеки, с кем мы работаем. Фраза: «с кем работаете?» означала: «кто вас крышует?»

В наше время, понятная для любого предпринимателя.

Я представилась наемным работником, не сведущим в таких вопросах.

– Передайте своему хозяину, что мы позже зайдем! – вежливо сказали ребята и удалились, как появились.

– Что ответить рэкетирам? Может, ты сам с ними поговоришь? – спросила я Максима. Он взял на себя все внешние вопросы, связанные с охраной аптеки.

Через два дня Максим сказал: « Я все решил. Говори, что мы под покровительством Давида Луневича, он в курсе!»

Когда через пару недель, ребята в черных куртках снова появились в аптеке, я ответила, как сказал Максим. Парни переглянулись и ушли. Больше они нас не беспокоили.

Значит, бывший телохранитель Весенина Давид Луневич получил повышение в бандитском ранге званий.

Конечно, проводились ежеквартальные проверки. Мы тщательно готовились к их проведению. Приезжали инспекторы из Аптечного управления. Они писали акты с замечаниями и давали нам тридцать календарных дней на исправление.