Дом Монтеану. Том 1
Шрифт:
Стан врывается в мою спальню. Я глупо моргаю, пока прихожу в себя. Одеяло сползло к моим бёдрам, а Томaс издаёт рычание, подскакивая ко мне и прикрывая мою грудь.
— Тебя не учили, что нельзя входить в комнату без разрешения? — рявкает он на друга.
— А тебя не учили, что во время войны трахать вампиров может быть летально? — хмыкает Стан и переводит на меня злой взгляд. — Я же просил тебя, Русo. Вместо того чтобы развлекаться, ты должна была защищать его.
— Тебя это не касается, — холодно говорю я и отталкиваю руку Томaса.
Я не хочу его любить. Любовь — это плохо. Любовь
— Флорина, чёрт бы тебя побрал, прикройся! А ты отвернись! — яростно повышает голос Томaс.
Стан цокает и закатывает глаза.
— Чего я там не видел, — хмыкает он.
— Томaс, не думай даже нападать на него. Ты слишком странно реагируешь на обнажённые тела, для нас это нормально. Это всего лишь тело, — раздражённо бубню я, натягивая трусики и футболку.
— Это твоё тело, — одеваясь, фыркает Томaс. — И моё отношение к обнажённому телу нормально, это у вас оно извращено.
— Зачем пришёл? Ещё даже не рассвело, — обращаясь к Стану, я полностью одеваюсь в кожаные лосины и ботинки. Прячу два ножа и беру пистолет, располагая его за резинкой на спине лосин.
— Отец нашёл все имена. Теперь нужно их призвать.
— Это прекрасно, но я не могу. Ты знаешь, что у меня нет сил.
— Знаю, но попытаться ты должна. Это важно, Русo. А также отец думает призвать оборотней. Я уже связался с главами кланов, но без твоего требования они не придут.
— Оборотни? — Томaс хмурится, глядя то на меня, то на Стана.
— Да. Оборотни. Это такие мохнатые ублюдки, пастор, которые живут среди нас и принесли клятву верности нашей королеве.
— Ты не говорила про оборотней. То есть… призыв работает и на них? — хмурится Томaс.
— Ты не спрашивал, — отвечаю, равнодушно пожимая плечами. — Но да. Молчи, Стан, знаю, что ты недоволен тем, сколько я рассказала Томaсу, но это было для его же безопасности.
— То есть они просто так не придут? Не подчинятся ни тебе, ни другим, если они победят?
— Они не победят, — злобно рявкает Стан.
Томaс лишь отмахивается.
— Нет. На оборотней нельзя влиять даже манипуляцией. Их больше, чем нас, на несколько сотен, поэтому они легко могут принять потерю своих людей. Главное, не трогать их самок. За это они убивают.
— Подожди, Флорина. Оборотни тоже работают на вас?
— Нет, — улыбаясь, качаю головой. — Они не наши рабы, и между нами уже давно принято мирное соглашение. Было время, когда люди нас обнаружили, вампиров и оборотней, захватили и проводили опыты. Я тогда как раз потеряла семью, поэтому во мне было много злости. Но после того как я спасла большинство Альф и их самок из рук людей, все главные и сильные стаи оборотней принесли мне присягу. Их кровь тоже хранится в архивах. И если будет нужно, то я имею право призвать их, чтобы они помогли нам. Другим они не подчинятся. Они будут воевать с ними.
— Это радует, — усмехается Томaс. — Если ваши враги всё же выиграют и возьмут вас в плен, то они не смогут заявить права на этот мир, верно?
— Нет. Оборотни не позволят. У нас пакт, который всем подходит. Мы живём среди людей, но не обнаруживаем себя, хотя у нас имеются некоторые послабления. Бывает, что оборотни находят себе самок среди людей. Их ДНК наиболее схоже
— Да никто этим мразям не подчинится и не важно, сколько их, — фыркает Стан. — Когда Русo снова обретёт свою силу, то все, кто клялся ей в верности, станут её пешками. Она сможет управлять ими, даже если они будут против её статуса. Она их королева, а это кровная связь. И если учесть, что Русo повелевает волей огромного количества смертоносных тварей, то никому не выжить.
— Хм, а если они убьют её?
— Тогда начнётся кромешный ад. Без контроля и удерживания всех этих придурков, каждый захочет занять трон. Оборотни, вампиры, ведьмы и другие твари. Людей не останется на Земле, и это приведёт к катастрофе. Без людской крови, настоящей крови, а не той, что Русo изготавливала в своих лабораториях, мы все умрём.
— То есть на ней держится весь мир, — произносит Томaс, бросая на меня взгляд.
— Именно. Так что этим уродам невыгодно её убивать, а они тупые, раз желают этого. И они никогда не смогут выиграть, только лишь усугубят положение дел.
— Но ведь Флорина больна, и она была при смерти. Разве в этом случае не произойдёт то же самое?
— Есть разные виды смерти, пастор. Есть убийство, это насильственное лишение жизни вампира. Есть естественная смерть. Кровь не так глупа, как ты считаешь. Особенно наша кровь. Она имеет память. Сильную память. Вампир может о чём-то забыть, не придать значения, а вот кровь помнит всё. И если кровь прольётся насильно, то те, кто был связан с этой кровью, станут безумными в своей жестокости и мести. Для начала они убьют тех, кто убил их главу, затем начнут драться за место на троне. Это всё довольно сложные механизмы. Их нельзя нарушать.
— Поэтому ты убила всех, кто убил твою семью. Кровь за кровь. Месть за жестокость, — шепчет Томaс.
— Да. Я это не контролировала. Это требование крови, а сопротивляться ей невозможно, особенно когда ты вампир. Я была вампиром, поэтому мной повелевала кровь. Она знает, что делать. Она умна и подсказывает варианты выживания, потому что её цель — выжить.
— А сейчас ты больше человек и не чувствуешь этого зова крови, верно?
— Да. Я чувствую лишь отголоски, но не полноценно. Хотя даже отголоски стали лишь воспоминаниями.
— Выходит, что даже в таком обличии убивать тебя опасно и нужно любой ценой спасти твою жизнь?
— Да. И мы делаем всё для этого, — Стан приподнимает подбородок, словно доказывая своим видом сказанные им слова. — Даже если она будет против, чтобы я убил тебя, я это сделаю. Потому что ты наша проблема.
— Что ж тогда дай мне повод ответить тебе, и я незамедлительно вырву твоё сердце, — рявкает Томaс.
— С удовольствием, — клыки Стана удлиняются, а меня это начинает раздражать.