Дом на холмах Тосканы
Шрифт:
Когда они остались вдвоем, Изабелла сочувственно улыбнулась Джесс.
– Ты выглядишь усталой, cara. Тебе не понравилась кровать в моей комнате для гостей? – Она тут же зажала рот рукой, увидев, что Джесс покраснела до корней волос.
Джесс смущенно рассмеялась.
– Кровать была очень удобной, а комната нам так понравилась, что большую часть времени мы провели именно там.
Изабелла обняла Джесс за талию и горячо ее поцеловала.
– Я никогда не видела моего брата таким счастливым и умиротворенным. Как же приятно видеть его таким! Он тоже устал, –
Джесс выглянула в окно и увидела, что Лоренцо управляется с мячом, как нападающий из «Ювентуса», а его племянники неотступно гоняются за ним.
– Изабелла, – сказала она, – могу я у тебя спросить одну вещь?
– Что угодно, cara. Что бы ты хотела знать?
– Не могла бы ты мне рассказать, как умерла жена Лоренцо? Я не из любопытства спрашиваю, а чтобы ненароком не обидеть Лоренцо.
Изабелла тяжело вздохнула, лицо у нее потемнело.
– Я тоже думаю, что тебе надо это знать, cara. Лоренцо никогда не говорит об этом, потому что ему все еще тяжело вспоминать. Бедная Рената, она умерла в родах.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Появление мужчин положило конец разговору, и Джесс была за это им благодарна, потому что чувствовала себя так, словно ей нанесли смертельный удар. Она молча накинула жакет, подала Лоренцо багаж и поцеловала Изабеллу и Андреа. Потом обняла мальчишек и села в машину, которая должна была отвезти ее в Лукку, откуда ей предстояло путешествие домой.
– Ты что-то притихла, carissima. – Лоренцо скользнул по ней взглядом и успокаивающе погладил ее по руке.
Джесс молча кивнула, подавляя желание отдернуть руку.
К счастью, Лоренцо решил, что это мысли о скорой разлуке повергли ее в такое состояние. Он умолял ее быть осторожной, а она на его слова только молча кивала головой, потом объявили посадку на ее рейс, и Лоренцо прижал ее к себе с такой силой, что чуть не сломал ей ребра.
– Позвони мне в отель, как только приедешь, – попросил он, поцеловал ее в холодные губы, потом отвел в сторону и спросил: – Что с тобой? Тебе плохо, amore?
Она кивнула.
– Это все нервы, – выдавила она, отчаявшись избавиться от него. – Мне пора идти. До свидания, Лоренцо.
Джесс ушла, не оглядываясь, потому что знала, что последний взгляд на Лоренцо Форли сокрушит остатки ее самообладания. В салоне она заняла свое место у иллюминатора и погрузилась в тоску, так что не заметила, как самолет тронулся с места и начал медленно подниматься. Всю дорогу она просидела, уставившись в голубое небо над пеленой облаков.
В Лондоне было почти так же жарко, как в Италии. Дома Джесс побросала вещи, включила в ванной нагреватель воды и позвонила в отель Лоренцо.
Он подошел сразу, и в его голосе явно почувствовалось облегчение, когда она сообщила о своем приезде.
– Как ты себя чувствуешь, Джессами? – тревожно спросил он. – Я с ума сошел от волнения. Ты выглядела такой больной, когда уезжала...
– Ты же знаешь, что я ненавижу летать, – перебила она. – Мне все еще очень плохо, так что сейчас я не могу разговаривать, Лоренцо.
– Poverina!Я перезвоню позже.
– Пожалуйста, позвони завтра, – неожиданно взмолилась она, – а сейчас я пойду спать.
Положив трубку, она вдруг увидела, что на ней все еще кольцо Лоренцо. Издав возглас отвращения, она сорвала его с трясущейся руки и швырнула через всю комнату. Потом поставила чайник и приготовила себе чашку черного кофе, пока звонила во Фрайерз-Вуд. К телефону подошла мама, которая всегда очень четко улавливала малейшие изменения в голосах детей. Она сразу же осведомилась, что произошло. Джесс сослалась на усталость, сказала, что Эмили идет на поправку, и пообещала позвонить завтра после возвращения из агентства.
– Зачем же идти завтра на работу, если ты плохо себя чувствуешь, милая?
По мнению Джесс, это было определенно лучше, чем сверлить взглядом стены в гостиной.
– Все хорошо, мама, – твердо сказала она, – мне правда уже больше нельзя отдыхать. – Она спросила, как дела у брата и сестер, передала привет отцу, после чего сразу положила трубку, потому что уже чуть было не разрыдалась и не выложила чуткой матери свою печальную историю.
Приняв душ, Джесс забралась в постель и уставилась на потолок своей маленькой удобной спальни. Наконец оцепенение спало, и Джесс окатила волна гнева и разочарования.
Когда иссяк поток слез, Джесс высморкалась и попыталась взглянуть правде в глаза. Лоренцо Форли использовал все имеющиеся у него средства, чтобы затащить ее в постель. Следовало признать, что его методы были неординарны: не только сказочные признания в любви с первого взгляда, но и бесстыдная ложь об отношениях с Ренатой. Новая вариация на тему «Моя жена меня не понимает». При этой мысли Джесс заскрипела зубами от негодования. Она была такой доверчивой, так сочувствовала Лоренцо, когда он рассказал о своем браке без любви. Она с ответной болью внимала его словам о том, что он никогда больше не прикоснулся к Ренате после первой брачной ночи. Но правда вышла наружу: ведь, чтобы умереть в родах, Рената должна была сначала забеременеть. Видимо, в конце концов либо Лоренцо силой взял жену, либо сама Рената передумала и соблазнила его.
От этой мысли Джесс затошнило, и она стремглав бросилась в ванную. Потом она долго лежала, дрожа от обиды при воспоминании о том, как Роберто и Изабелла вдвоем умоляли ее не причинять Лоренцо боли. Джесс уткнулась лицом в подушку. В конце концов, это ей причинили боль, а не их драгоценному братцу. А что было хуже всего, так это сознание, что она по-прежнему любит Лоренцо и мечтает, чтобы он оказался сейчас в одной постели с ней. Она в отчаянии застонала, проклиная собственную слабость. Она всегда презрительно относилась к подружкам, которые за одну ночь превращались в рабынь мужчин, и поклялась, что с Джесс Дисарт такого не произойдет никогда. И вот именно она оказалась безнадежно влюбленной дурочкой, безоговорочно поверила мужчине, показавшему ей, какой волшебной может быть любовь. А он оказался вовсе не таким замечательным. Необыкновенный Лоренцо Форли умел так же лгать ради собственной выгоды, как и все прочие смертные.