Дом на семи ветрах
Шрифт:
Я призналась в полном отсутствии опыта общения с мужчинами.
Зенит рассмеялась, но не насмешливо, а понимающе и, приблизившись ко мне, обняла меня за плечи.
— Есть чему учиться, моя дорогая, есть чему учиться. — Она прижала меня к себе, и я вдруг почувствовала, что больше не одинока; в Гнезде Ворона у меня есть союзница.
Но так ли это? — подумала я в следующее мгновение. Зенит была немного чересчур приветлива, чересчур симпатична, слишком готова поддержать и дать совет.
Присев, мы немного поболтали, желая узнать друг о друге побольше. Мне очень захотелось довериться Зенит, полюбить ее. Она обладала тем шармом, которого, с моей точки зрения, всегда не хватало мне, и я постаралась выкинуть из головы все свои неприятные впечатления.
Немного позднее Стелла Комсток, горничная, принесла мои чемоданы. Поблагодарив Стеллу, я отпустила ее. Зенит предложила мне помочь разобрать вещи и, осмотрев мой гардероб, выразила желание когда-нибудь походить со мной по магазинам, чтобы приобрести, как она выразилась, «действительно настоящие вещи», что я восприняла как критику.
— Разумеется, нам для этого придется поехать в Лондон, — тоном искушенного человека объявила она. — В Ветшире нет ничего кроме нескольких дешевых магазинов, продающих вещи прошлогоднего фасона. Ужасное плебейство! Правда, это ведь провинция. Все покупают либо в Лондоне, либо в Париже. Теперь это просто приятная прогулка, какой-то час на самолете. К тому же, дорогая, побывать в Париже хотя бы один раз просто необходимо.
Зенит беспрестанно курила, и спустя некоторое время я подошла к окну, чтобы открыть его.
— Надеюсь, я не отвлекаю вас от других дел, — внезапно забеспокоилась она.
— Нет-нет, — заверила ее я. — Подожду чая, а потом приму ванну.
— Отлично. Сквайр поехал кататься с Алистером и Дуайном, — непринужденно сказала Зенит, вновь успокаиваясь. — Мне совершенно нечего делать. Надо было захватить с собой несколько романов, но нельзя же предусмотреть всего.
— А кто такие эти Алистер и Дуайн? — Я присела на край кровати.
— Алистер Мэхью. Он ваш дальний родственник со стороны дедушки Блейка. — Зенит выпустила изо рта облачка дыма. — Немного странноват, с горбом на спине — о нет, совсем незаметным, — к тому же хромает. Сквайр рассказывал, что это у него с рождения. Алистер не лишен обаяния и вообще личность неординарная.
При упоминании об Алистере Мэхью лицо ее осветилось. Может быть, мне просто показалось, но она вроде бы старалась приуменьшить его физические недостатки. Интересно, что это все может означать?
— Дуайн Бретч — ваш кузен второй или третьей степени родства из другой ветви семьи, — сказала Зенит, внимательно рассматривая свои ногти. — Он молод и очень обаятелен. Сквайр знает его с младенческих лет. У родителей Дуайна есть деньги, и он ведет жизнь плейбоя. Ему около двадцати пяти лет, он вам наверняка понравится. Однако я вас предупредила. Не то чтобы Дуайн не может вести себя по-джентльменски, когда хочет этого, но никогда не знаешь, что он выкинет в следующий момент.
Накрывавшая чай миссис Грегстон оказалась жизнерадостной, круглолицей, краснощекой, разговорчивой женщиной с заразительным смехом.
— Ну вот, — выпалила она. — Чай и отличные лепешки. Старый семейный рецепт, от которого вас может разнести, если не поостеречься. Только посмотрите на меня! Можно ли поверить, что когда-то я была хористкой мюзик-холла? — Кухарка громко рассмеялась. — Вы ведь мисс Блейк, не так ли? Блейков можно узнать сразу. — Оглянувшись на Зенит, она сменила тему. — Я говорила Улиссу, моему мужу, что эти хризантемы прекрасно подойдут для вашей комнаты. Так бы оно и было, если бы запах краски от отремонтированного будуара не…
— Благодарю вас, вы свободны, — прервала ее Зенит, гася сигарету и сразу вынимая другую.
Я поблагодарила миссис Грегстон за цветы, и она пожелала мне приятного времяпрепровождения, но, когда кухарка подошла к двери, я заметила, что у нее на лице появилось озабоченное выражение. Подмигнув мне, она быстро скрылась за дверью.
— Миссис Грегстон служит в Гнезде Ворона уже много лет, — сказала Зенит, явно испытавшая облегчение после ухода пожилой женщины. — Золотое сердце. Без нее тут мы все как без рук.
После чая Зенит извинилась, сказав, что хочет прилечь отдохнуть перед ужином. Я поблагодарила ее за компанию и за цветы.
— Не стоит благодарности, дорогая, — тепло ответила она. — Надеюсь, что мы станем хорошими друзьями. — Обняв меня, Зенит прислонилась своей щекой к моей, и в этот момент я действительно была убеждена в том, что мы с ней станем хорошими друзьями.
Как только Зенит ушла, я закрыла дверь, разделась и, собравшись принять горячую ванну, вновь обратила внимание на запах свежей краски. Неожиданно мне вспомнилось обеспокоенное лицо миссис Грегстон. Не пыталась ли она мне что-то сказать? Может быть, предупредить насчет Зенит? И почему Зенит прервала миссис Грегстон, когда та заговорила о вновь отремонтированном будуаре?
Вытащив из гардероба купальный халат и тапочки, я разделась и собралась было уже пройти в ванную, как мое внимание привлек звук плача. Негромкие всхлипывания доносились из коридора. Быстро накинув халат и натянув тапочки, я открыла дверь и вышла из комнаты. В коридоре никого не было. Замерев на месте, я прислушалась. Стояла гробовая тишина.
Вернувшись в комнату, я вновь закрылась, но стоило мне направиться в ванную, как всхлипывающие звуки послышались опять. Потом они перешли в явно различимые рыдания. Вся похолодев, я остановилась в нерешительности. Возьми себя в руки! — приказала я себе. Необъяснимых явлений не бывает. Наверное, это ветер или неполадки в канализации. Но, прислушавшись, я поняла, что ошибаюсь. Звук, несомненно, был человеческим плачем.
Вновь выглянув в коридор, я крикнула:
— Кто здесь?
Никакого ответа. Я долго ждала, не шевелясь и почти не дыша.
Оказавшись опять в комнате и снова закрыв за собой дверь, я приложила к ней ухо и прислушалась. Тишина. Пройдя в ванную, я открутила кран до конца, чтобы шум текущей воды заглушил все посторонние звуки, и, сняв халат и тапочки, залезла в ванну. Теплая вода подействовала на меня расслабляюще. Пролежав минут пятнадцать и почувствовав, что засыпаю, я снова услышала жалобный плач. Плакал явно ребенок или девочка-подросток, при этом так горько всхлипывая, что у меня просто сердце разрывалось.