Дом проклятых душ

Арсеньева Елена

Видимо, уникально достала неведомого Ванечку желтоглазая красотка, если он бросился спасаться от нее в этакое жуткое строение.

Маша постояла еще немного, вглядываясь в очертания странного дома, уже почти размытые сумерками.

Однако парень не без фантазии! Это вам не Подколесин, который вульгарно выскочил в окошко. Ванечка обставил свой побег от Ирочки с максимальным драматизмом!

Вообще-то не слишком удивительно. Уж больно тормозная девка оказалась!

Вспомнилась дурацкая рожа Толика, оставшегося за столом. Он тоже был тормозной, только в другом смысле.

Маша сбежала от Толика, а какой-то Ванечка сбежал от этой этнографичной Ирочки. Не зря говорят, что все в природе должно быть уравновешено…

Тишина стояла, тишина над Волгой, видной в просветах переулков, а на ней сияло лазорево-ало-золотое небо, на которое наплывала лиловая туча в виде не то головы дракона, не то причудливо изогнувшейся таксы.

Кричал в развалюхе кто-то или не кричал? Сбежал Ванечка от Ирочки – или самоотверженно бросился кому-то на помощь и…

И что? Героически пал в схватке?

Чушь.

Кстати, Ирочка вполне могла этот крик выдумать, чтобы выглядеть не совсем уж классической брошенкой.

Ну и ладно. Если все случившееся не ее забота, то уж точно и не Машина. Значит, и думать об этом не стоит, а вот о чем стоит, так это о том, как завтра отбрехаться от любопытствующих коллег, которые, конечно, запытают ее вопросами о нынешнем свидании!

Последняя страница дневника Василия Жукова… неизвестно где, неизвестно когда

Хотелось бы мне знать, который теперь год. Когда вошел в дом с покосившимся петушком на коньке крыши, в дом, который я так долго искал и в который так отчаянно стремился, на календаре значился 1936-й. Но не ведаю, сколько блуждаю здесь – блуждаю, не ведая ни голода, ни жажды, ни усталости, словно я уже не человек, а один из тех безучастных и бестелесных призраков, что порою проносятся мимо, не видя и не слыша ничего, не отвечая на мои вопросы, не слыша моих криков и стенаний… Наверное, они все еще надеются найти выход.

Сколько лет или столетий ищут они его? Найдут ли когда-нибудь? И где окажутся, если найдут? В том ли месте, дне и часе, откуда их занесло в этот дом? Теперь я понимаю, что войти в него можно отнюдь не только там, где вошел я в Завит'oй. И выйти не только в ту дверь, из которой я выглянул на миг, чтобы увидеть то, что увидел… Думаю иногда: а что было бы, если бы я тогда не шарахнулся испуганно обратно? Если бы набрался храбрости сойти с крыльца и заговорить с теми людьми, которых так испугался?

Не нахожу ответа!

Вот что меня еще отличает от бессмысленно блуждающей тени: умение ставить вопросы и искать ответы на них, умение думать и вспоминать. Хотя кто их знает, этих призраков: может быть, и они тоже погружены в свои воспоминания, которые или отягощают, или облегчают их существование здесь?..

Впрочем, для меня это не имеет никакого значения.

* * *

Вечер выдался морально утомительным, поэтому, едва придя домой, Маша сразу легла в постель.

Маська, который привык, что хозяйка перед сном всегда пялится в какой-то светящийся и бубнящий на разные голоса ящик, обрадовался возможности провести вечер в тишине: походил немного по Маше, потыкался влажным кожаным носиком ей в лицо и, исполнив эти ритуальные танцы, завалился под хозяйский бочок. Его громкое мурлыканье действовало безотказно – Маша уснула мгновенно, спала крепко, но под утро приснилось ей что-то весьма странное.

Снилось Маше, будто идет она деревенской улицей, причем улица эта чем-то ей очень знакома. Ночь на дворе, луна едва из-за облаков брезжит, ни звездочки не мелькнет, однако Маше почему-то все отчетливо видно. Улица кончается, вот уже и околица рядом, как вдруг слышит она торопливые шаги за спиной, дыхание чье-то запыхавшееся, и обгоняет ее высокий человек в красной рубахе распояскою. В руке у него странное какое-то оружие с длинным стволом, похожее на пистолет, но побольше и в то же время покороче обреза. Пробежал незнакомец вплотную к Маше, даже слегка задев ее плечом так, что она покачнулась, однако не извинился и вообще словно не заметил этого, как и ее возмущенного восклицания не услышал. Пробежав еще несколько шагов, незнакомец приостановился, оглянулся через плечо, махнул кому-то и крикнул громким шепотом:

– Не отставайте, ребята!

Обращался он явно не к Маше, хотя смотрел прямо на нее, и она видела его темные прищуренные глаза – видела так отчетливо, словно на дворе белый день стоял, а не почти непроглядная ночь. Видела она также хищный горбатый нос и взвихренные пряди волос надо лбом, а в левом ухе его блеснула круглая золотая серьга.

Маша растерянно оглянулась, но никаких «ребят» не обнаружила. Улица была совершенно пуста! А впрочем, нет… На перекрестке обнаружилась какая-то женщина в черном платке, низко надвинутом на лоб, одетая в бесформенную, словно бы донельзя растянутую и заношенную кофту не кофту, блузу на блузу и такую же нелепую юбку. Но что-то в ее фигуре, осанке и движениях наводило на мысль, что она молода. Из-под юбки виднелись стройные ноги, причем Маше показалось, что женщина обута в какие-то странные туфли: на каблуках, но почему-то с раздвоенными носами! А на ногах у нее – черные чулки.

Внезапно, словно кто-то нажал zoom in на экране смартфона, желая, чтобы Маша все могла разглядеть как можно отчетливей, стопы женщины увеличились в размерах, и Маша ясно увидела, что у нее не обычные человеческие пальцы, а копыта… причем не круглые, будто конские или коровьи, а с двумя большими «пальцами» спереди и двумя маленькими с боков, отчего и казалось, будто женщина стоит на каблуках. Козьи, что ли, копыта?! Ноги же незнакомки оказались поросшими черной густой шерсткой, а вовсе не чулками обтянуты!

В ту же секунду неведомой волею сделался zoom out, и пугающие конечности странной женщины от Маши как бы отъехали и утонули в пыли.

От страха нашу героиню ознобом пробрало – потому что наблюдала она нечто поистине диковинное! Женщина вскинула руки над головой – и, словно повинуясь этому движению, разошлись затянувшие луну облака.

Откуда ни возьмись, в ее руках появились две палки, которые она то держала крестом, глядя на луну, то опускала и начинала чертить что-то на земле. А потом она резко взмахнула своими палками и направила их в спину человеку в красной рубахе, который отошел уже довольно далеко и приближался к приземистому бревенчатому дому, стоявшему чуть в стороне от дороги.

Маша отчетливо разглядела покосившуюся, облупленную от дождей и времени фигурку деревянного петуха, каких в старину часто ставили на крышах – чтобы уберег от удара молнии. Все окна дома были затворены ставнями, кроме одного, распахнутого настежь.

– Иван Горностай! – страстным, звучным, молодым голосом крикнула женщина с козьими ногами.

В то же мгновение в открытом окне что-то сверкнуло, а потом громыхнуло. Почему-то Маша при этом подумала о том, что скорость света и впрямь превышает скорость звука. Однако тут же вся физика вылетела у нее из головы, потому что человек в красной рубашке схватился за грудь и навзничь рухнул на дорогу, в пыль.