Дом с привидениями
Шрифт:
Действительно, НТВ отличалась прямо-таки зоологическим «демократизмом», так что на «светоч свободы», по меркам начала 90-х, вполне тянула. Не менее зоологической была и ее, мягко говоря, нелюбовь к России.
Только один пример. Во время первой чеченской войны 1995-96 гг. компания занимала столь откровенно антироссийскую и прочеченскую позицию, что ею заинтересовался отдел психологических операций ГРУ. Специалисты этого серьезнейшего ведомства скрупулезно подсчитали, что около 80 процентов видеосъемок боевых действий было снято со стороны чеченских боевиков. Остальное время
Журналистка НТВ Елена Масюк откровенно вела репортажи «с той стороны». (Кстати, что любопытно: как только отпала надобность в «героине чеченского народа», из корреспондентки она тут же превратилась в заложницу. Гусинский выкупил ее тогда за большие деньги. Это к вопросу о благородстве и благодарности «борцов за независимость Чечни».)
Вот интересно, если бы в 1941-м такое… Да что там 1941-й! В наше время в большинстве развитых стран существует прямой законодательный запрет на использование любых материалов, полученных или сделанных на стороне тех, с кем эти государства воюют. Там, что и в Англии, и во Франции, НТВ-шникам мало бы не показалось, равно как и их хозяину.
А у нас все сошло с рук, и зловещая звезда НТВ еще долго светила с телеэкрана.
Тогда-то Гусинский и влез открыто в политику (надеюсь, никто не думает, что подобная пропаганда могла вестись без хозяйского одобрения?). А на самом деле он забрался туда с ногами значительно раньше. Одно слово — артист!
С ближайшим окружением президента Ельцина он ухитрился поссориться еще в 1994 году. Сразу после «черного вторника» (кто не помнит — резкое падение курса рубля осенью 1994 года), в котором обвинили банкиров, в том числе и Гусинского, подконтрольные ему СМИ повели атаку на правительство. Говорят, в запале он даже заявил, что может посадить на пост президента кого угодно.
Проговорился! Выдал заветную мечту, и свою, и других олигархов. Те тоже проговаривались, но все больше намеками. А сей деятель взял и бухнул. В открытую. Не стесняясь.
После этого Гусинскому впервые указали его место. Указали жестко, грубо и, в общем-то, унизительно — для столь чистой и честной личности. В народе операция получила название «Мордой в снег». 2 декабря 1994 года к главному офису «Моста» подлетели крепкие вооруженные ребята в масках и ткнули водителей и охранников кортежа Гусинского физиономиями в декабрьский снежок. Личный шофер босса поначалу закрылся в бронированном «Мерседесе» и объявил свою персону экстерриториальной. Но ему положили на крышу гранату, и бедолага рванул на свежий воздух быстрее лани. Граната, правда, оказалась без запала…
История наделала-таки шуму. А всего-то оказалось, что это была рядовая операция службы безопасности президента. Спустя восемь лет о ней рассказал Виктор Портнов, диверсант-подводник, работавший тогда в Центре специального назначения при службе безопасности:
«Перед нашим подразделением стояла задача
Работали так. Утром 2 декабря дождались, когда кортеж (бронированный «Мерседес» и джип охраны), направлявшийся с дачи Гусинского в Москву, выехал на Рублевско-Успенское шоссе. На повороте джип замешкался, и наш «вольво» вдвинулся между ними. Машина сзади начала мигать — уступите место! Мы не реагируем… Так, хвост в хвост, на скорости 100-120 км/час и выехали Кутузовский проспект. Тут сбоку подъезжает банковский «броневик». Как оказалось, это была машина прикрытия. Открывают окошко и стволом пистолета машут: уходите, мол. Я им в ответ показываю спецназовский автомат. Тогда у них открывается боковая дверь а там парни тоже с автоматами и в камуфляже. Я достаю гранатомет «Муха»… В общем, они поняли, ушли.
Остановились мы прямо между мэрией и «Белым домом». Стоим, ждем, что охрана предпримет дальше. А в это время господин Гусинский, как мы потом узнали, позвонил начальнику ФСБ по Москве и Московской области Евгению Севастьянову и начальнику ГУВД Москвы. Первый прислал ребят из департамента по борьбе с терроризмом, второй — Специальный отряд быстрого реагирования (СОБР). Короче, Гусинский свою «крышу» засветил по полной программе. Собровцы, приехав на место и увидев нас, ввязываться в заваруху не стали. Умные ребята, посмотрели, все поняли и уехали.
Фээсбэшники же пошли на контакт: вылетели и стали по нам стрелять. Весь низ машины прошили. Хорошо, что никто не пострадал…
Теперь представьте картину. Центр Москвы. Час дня. Я в бронежилете с бесшумным автоматом «ВАЛ» наперевес вылезаю из машины. Вокруг полно зевак, стрелять нельзя. И тут незаметно сзади ко мне подкрался «антитеррорист» и рукояткой «стечкина» дал по голове. Отключился. Мало помню, что происходило дальше, но до бойни дело не дошло. Фээсбэшники вовремя поняли, на кого мы работаем, и уехали. Меня же отвезли в больницу.
…Коржаков, узнав, что одного из нашей бригады отправили в больницу, дал приказ работать с ними до конца. Из джипа всех вытащили и мордой в снег…»
В общем, погорячился Гусь. Не стоило ему распускать язык по поводу президента. Мог бы вспомнить, что произошло всего за год до того. Если Борис Николаич с собственным парламентом не церемонился, то неужели же испугается какого-то там банкира? Даже если тот, в придачу, еще и медиамагнат.
Гусинский подал в суд… Воз, кажется, и ныне там.
Инцидент послужил для нашего «генератора президентов» началом крупных неприятностей, но о них несколько позднее. И, кстати именно после этой операции расстался с должностью глава столичного управления ФСБ Евгений Севастьянов — не профессиональный чекист, а штатский перестройщик. То ли физик, то ли теплотехник по диплому, заброшенный в это кресло очередной волной дурацких реформ всего и вся. Именно его подчиненных Гусинский высвистел себе на помощь, но против коржаковцев у них почему-то не сладилось…