Дом Штеран. Гончая

Лис Анастасия

– На меня хотя бы не давят, – сочувственно посмотрела на нее Реви. – Впрочем, родители в последнее время намекают, что время идет и неплохо бы определиться, кто из моих поклонников станет мужем.

– И у кого наибольшие шансы? – заинтересовалась Алия.

– Ни у кого, – гордо ответила огневик. – Потому что разводы – это зло. А значит, нужно найти мужчину, что не наскучивал бы мне спустя месяц.

Алия только покачала головой и посмотрела на Ханну.

– А тебя есть жених или поклонник? – спросила она.

– Нет, – покачала головой «гончая»

и еще раз пробежалась глазами по законченному документу. Вроде бы все хорошо.

– Везет, – сказала Алия, не скрывая зависти. – Можешь ждать любовь сколько угодно и тебя не будут принуждать к тому, что надо семье. Если бы мне сказали, что я умру через год, родители точно бы меня сразу бы замуж выдали и заставили ребенка завести, чтобы род не прервался. У нас дар по женской линии передается. А тебя вот не трогают.

– Я в любом случае не могла бы сейчас завести ребенка, – терпеливо ответила Ханна. Она уже давно в разговорах с сокомандниками представляла, что разговаривает с детьми. Поэтому не раздражалась, насколько бы странными или нелепыми ни казались ей вопросы, а отвечала развернуто. Дети должны учиться. – Это тело несовершенно.

– А если бы могла? – вклинилась Реви. – Заставили бы?

– Если даже у кого-то в клане была бы такая возможность, они в первую очередь обратили бы свой взор на Арли. Ее комплекс считался исчезнувшим, в то время как мой просто чуть сильнее подобных, но далеко не уникален, – указала на очевидное Ханна. – Так что в клане с надеждой смотрят на каждого, кто хоть ненадолго задерживается с ней рядом.

– Звучит так, словно они и бастардам рады, – озадаченно пробормотала Реви.

– В Кодексе Дома отсутствует такое понятие, как бастард, все дети находятся в равных условиях, – пояснила «гончая». – В некоторой степени это связано с тем, что в клане не принято наследование.

– Ты имеешь в виду имущество или пост? – нахмурилась Алия.

– И то и другое, – кивнула Ханна. – После смерти Штеран родственники и друзья берут себе что-то на память, остальное передается в фонд клана. Включая личный капитал, накопленный за жизнь. Однако любой Штеран достигший четырнадцатилетия получает землю, которая будет приносить доход. Если надел пришелся на леса, то соразмерно компенсируется. По большому счету это можно считать деньгами на карманные расходы. Подростки на них учатся управлять личными финансами.

– Кхм, – только и смогла произнести Алия, на которую произвел неизгладимое впечатление новаторский подход Штеран к вопросу наследства.

– Такая система требует определенной стабильности и уверенности в здравомыслии следующих поколений. Обычно невозможно просчитать будущее настолько далеко, поэтому стоит относиться к Дому Штеран, как единственному в своем роде, – с некоторым сочувствием посмотрела на нее Ханна. Почти все аристократы реагировали на это одинаково неодобрительно. Им сложно было принять тот факт, что детям они могут завещать разве что пожелания.

– Это все, конечно, здорово, – отмахнулась Реви. – Но мне интересно другое. Значит, жениха у тебя нет, поклонника тоже. Но ведь кто-то же тебе хотя бы нравится?

– Да, Джин, – кивнула Ханна.

Алия ахнула и прижала ладонь ко рту. Но Реви сразу почувствовала подвох и уточнила.

– Не в общечеловеческом смысле, а как мужчина. Вот хотела бы ты его обнять, слиться с ним в жарком поцелуе, чтобы он тебя…

– Реви! – остановила ее покрасневшая Алия. – Давай без подробностей. Думаю, она и сама все поняла.

– Джину бы не понравилось, если бы я представляла его подобным образом, – убежденно сказала Ханна.

– Ну мы же не про него говорим, а про тебя, – не сдавалась Реви. – Твои мысли и фантазии принадлежат только тебе, остальным их можно не рассказывать.

Ханна озадаченно посмотрела на «огневика». Она уже выразила точку зрения на этот вопрос, чего еще от нее хочет эта девушка?

– Что обсуждаете? – спросил Джин, беря со стола рапорт, который закончила Ханна. «Гончая» уже давно почувствовала его приближение, так что с нетерпением смотрела, как он пробегает глазами по документу. А вот девушки, видимо, его появление пропустили, потому что дружно вздрогнули и покраснели.

– Н-ничего, – нервно улыбнулась Реви. – О всяком девичьем. Я тут кое-что вспомнила, так что побегу.

– Я с тобой, – встрепенулась Алия и подруги быстро ретировались.

– Значит, парней обсуждали, – спокойно заключил Джин. – Не бойся их одернуть, если в своем любопытстве они зайдут слишком далеко.

Ханна кивнула, хотя не могла представить черту, за которой пришлось бы это делать. Она знала, что некоторые темы были в обществе запретными, а некоторые нежелательными, но если не отвечать на вопросы детей честно, то они сами попытаются до всего докопаться. Или навоображают невесть чего. Непонятно даже, какой исход будет страшнее.

– Хм, касательно рапорта, вот здесь небольшая ошибка, – показал на нужное место Джин. – Но это наша вина – мы тебе сразу не сказали. Этот пункт только недавно изменили, и он настолько незначительный, что рапорт у тебя приняли бы и так, но раз уж мы учимся, то будем делать все правильно.

Джин достал из шкафа подшивку журналов «Пламенный вестник» за прошлое полугодие, и найдя нужную страницу, показал Ханне. «Гончая» жадно вчиталась в статью. Вообще, она давно облизывалась на журнал, но понимала, что в первую очередь надо уделить внимание учебе, а развлечение потом.

В дверь деликатно постучался начальник отделения. Ханна с тоской посмотрела на подшивку, опять почитать не получится.

– Я подумал, может вам эла Аста Штеран сегодня подписать постоянный контракт, чтобы на выходных не нужно было возвращаться? – осторожно спросил сат Омстад. По какой-то причине он побаивался Ханну и поэтому всегда старался быть предельно вежливым и предупредительным.

– Это невозможно, – отклонила она его предложение. – Я не обладаю правом подписи.

Сат Омстад озадаченно покосился на временный контракт, который в числе прочих документов держал в руке.