Дом сна
Шрифт:
– Возражениях, доктор?
– Вы уже достаточно ясно продемонстрировали свое отношение к этому пациенту. Или вы забыли разговор, который состоялся перед вашим отъездом?
Доктор Мэдисон ничего не забыла, хотя разговор тот был лишь последним в длинной череде ожесточенных стычек. Как-то раз доктор Дадден показал ей статью в «Индепендент», подписанную независимым журналистом Терри Уортом, который, похоже, работал на несколько крупных газет. Его статьи, как правило, были посвящены кино, но иногда он отвлекался и на более общие темы. В той статье Уорт объявлял о своем намерении принять участие
– Подумайте, какие возможности для исследований, не говоря уж обо всем остальном! – восторгался он перед доктором Мэдисон. – Как только конкурс закончится, мы привезем его сюда. Сразу же отведем ему спальню, а там – семь электродов для оценки нарушений и архитектуры сна… шестнадцать каналов для записи ЭЭГ, все фиксируется на оптическом диске… ну и подробная анкета, разумеется. Это беспрецедентная возможность увидеть, как воздействуют образы масс-медиа на сон.
– Это единственная причина? – спросила тогда доктор Мэдисон.
– Это достаточная причина. А на что вы намекаете?
– Просто подумала, не посетила ли вас мысль, что материал этот тянет на сенсацию. Мистер Уорт оплатит свое лечение?
– Это не имеет отношения к обсуждаемому вопросу.
– И напишет ли он о нас? Это входит в сделку?
– Нет никакой сделки, доктор Мэдисон. И ваши инсинуации я нахожу оскорбительными. Но даже если и так, я попросил бы вас иметь в виду, что клиника в значительной степени является частным предприятием, и мы зависим от денег пациентов. А потому нет ничего предосудительного в том, чтобы время от времени возбуждать скромный общественный интерес. – Он открыл ежедневник на странице, заложенной синей ленточкой. – Мистер Уорт прибудет в понедельник через две недели, ближе к полудню. Вы возвращаетесь из отпуска днем раньше, поэтому я предлагаю вам и доктору Голдсмиту провести собеседование с новым пациентом во второй половине дня. Так я записываю вас?
– Как хотите, – сказала доктор Мэдисон, безразлично пожав плечами.
И вот теперь доктор Дадден вспомнил об этих дерзких словах и об этом дерзком жесте, и едва не затрясся от ярости.
– Не надейтесь, – проговорил он, – ни минуты не надейтесь, будто моя доброжелательность неистощима.
– Мне и в голову не приходила подобная мысль, – сказала доктор Мэдисон.
После нескольких секунд молчания она поняла, что разговор окончен. Доктор Мэдисон вышла и аккуратно закрыла за собой дверь.
После полуночи доктор Мэдисон лежала без сна, в открытое окно задувал теплый ветерок, комнату заливал лунный свет. С нижней террасы донеслись шаги. Она встала, накинула халат и подошла к окну. Внизу, опершись о перила, стоял человек и курил. В темноте появлялся и исчезал золотистый огонек, булавочный укол света. Человек вовсе не выглядел опасным. И не походил на грабителя. Доктор Мэдисон решила спуститься на террасу и выяснить, кто это.
За дверью на нее налетела Лорна – со встревоженным лицом лаборантка мчалась по коридору.
– Надо разбудить доктора Даддена, – быстро сказала Лорна. – Что-то странное творится. Я поместила пациента в спальню номер девять и час назад уложила его спать. Какое-то время за ним понаблюдала, но он никак не засыпал. Но все шло нормально. Лежал себе спокойно. И я пошла приготовить чаю, а когда вернулась, он исчез.
– Исчез? Вы хотите сказать, он сам снял с себя электроды?
– Похоже…
– Девятая спальня – там ведь мистер Уорт, так?
Доктор Мэдисон поспешила туда и обнаружила полное соответствие описанию Лорны: кровать пуста, простыни скомканы, паутина проводов и электродов в изголовье кровати, на подушке – следы клея. Происшествие в высшей степени необычное: хотя страдающие инсомнией часто порывались встать среди ночи, им редко удавалось ускользнуть от бдительного ока лаборантов.
– Не волнуйтесь, – сказала доктор Мэдисон. – Я кажется, знаю, где мистер Уорт. Пойду поговорю с ним.
– А как насчет доктора Даддена?
– Не надо его будить. И, наверное, не стоит ему об этом знать.
Она направилась в гостиную с двухстворчатыми дверями, выходившими на террасу. В темноте проступал силуэт человека. Хотя двери на террасу открывали регулярно, проржавевшие петли неприятно скрипнули. Человек вздрогнул и быстро обернулся. Доктор Мэдисон шагнула в тень. Даже в такой темноте лицо курильщика сияло бледнее луны.
На террасе имелись лампы, но доктор Мэдисон не стала их включать.
– Мистер Уорт, полагаю? – спросила она.
– Совершенно верно.
На нем, как и на ней, были пижама и халат.
– Я доктор Мэдисон, Пятница доктора Даддена. – Она замолчала, наблюдая, как он отреагирует на ее слова, заметит ли насмешку. Лунное сияние и уголек сигареты освещали лицо, и можно было разглядеть намек на улыбку. – Похоже, вы покинули свой пост.
– Да, не могу заснуть.
– Мы этого от вас и не ждем.
– Ну так я и не сплю.
– И все же надо было спросить разрешения, тут у нас так полагается.
– Да, мне говорили, но я не знал, что все настолько серьезно.
– Оборудование, к которому вас подключали, очень чувствительное и очень дорогое. Кроме того, у вас в волосах клей, и вряд ли это приятно.
Человек осторожно коснулся волос и поморщился от отвращения.
– И правда. Прошу меня извинить. Надеюсь, я ничего не сломал.
– Пока нет. Но дело не в этом – нам бы очень не хотелось, чтобы пациенты гуляли после наступления темноты. Я думала, это вам тоже кто-нибудь разъяснил.
Вдалеке сердито грохотал океан. Волны бились о скалы с усталым разнобоем. С минуту человек прислушивался к их шуму, потом сказал:
– Мне нужно как-то расслабиться.
– Понимаю. Не волнуйтесь, мистер Уорт. Я не собираюсь оставлять вас после уроков и заставлять сто раз писать какую-нибудь ерунду.
Он рассмеялся:
– Зовите меня Терри, ладно?
– Спасибо. Так и поступлю. – Но вопреки ожиданиям Терри доктор Мэдисон не предложила называть ее по имени. – Вы выдержали?
– Простите?